Мужчины переглянулись. Рангарр рассеяно дернул себя за блестящую темную прядь. Блондин погладил кинжал на поясе, лорд Арролл машинально перебрал брелоки на цепочке часов и встал первым:

– Вынужден откланяться, мой друг, хочу прочитать свое письмо в одиночестве.

– Тогда и мы пойдем, – вскочил Ночной король и устремился к двери быстрее седого дракона.

– Спешите прочитать письмо? – не удержался от насмешки Рангарр.

– Нет. Спешим найти шуструю птичку. Женщина, которая должна мне два свидания, должна быть в безопасности, – фыркнул в ответ Илькар, отвесив издевательский поклон сопернику.

Письмо перепуганной Ирме Алла Николаевна написала быстро. Еще раз напомнила студентке законы гостеприимства, уверила, что ей ничего не грозит и попросила прикупить в столице свежих журналов мод.

Полистав то, что купила в дорогу, мастер-библиотекарь решила, что зал новинок вполне может обзавестись скромным стеллажом с журналами для дамского чтения. Да, это отличная идея. Литература для релаксации женского сознания… Так и напишем в отчете для ректора!

Второе письмо отправлялось в Академию. Алла Николаевна просила Виктора Петровича, собиравшегося на Землю, передать письма и подарки детям, а заодно прикупить чая-кофе-шоколада, обещая возместить расходы. Все же мужчине лорд Арролл легко позволит пронести с собой тюк «контрабанды», а с нее, наверняка, запросит что-нибудь этакое…

Отдав конверты и пакеты рассыльному и плотно перекусив, мастер-библиотекарь подумала, что длинный вечер после бурного дня неплохо было бы провести у камина с книгой в руке, но в этот момент в двери снова постучали. Строгий лакей с выразительным носом объявил, что внизу ее дожидается мастер Мур. Пришлось встать из удобного кресла, освежить лицо, смыть чернила с тонких пальцев, накинуть шаль и спуститься вниз, в просторный холл.

– Мастер Смирнова! – Лесли Мур обрадовался, увидев ее. – Простите, что ворвался к Вам без предупреждения. Мой друг раздобыл два пригласительных билета на ювелирную выставку в Главном павильоне Академии. Это выставка-продажа, и все лучшее можно увидеть только в первый день. Закрытый показ, только для мастеров. Думаю, Вам понравится. Впрочем, если Вы устали… – ювелир сделал шаг назад, показывая, что готов отступить, давая даме возможность для маневра.

– Там можно будет приобрести недорогие серьги? – поинтересовалась Алла Николаевна.

– Большая часть работ там будет продаваться по себестоимости, – подтвердил мастер, – да и нет у студентов золота и алуритов для королевских корон. Впрочем, из серебра и камней попроще тоже можно создать достойное украшение, поэтому билеты на эту выставку так трудно достать. Многие покупатели надеются, что приобретут шедевр, который с годами будет только расти в цене.

– О, шедеврами я готова любоваться, – улыбнулась в ответ библиотекарь и добавила: – Мне нужны скромные серьги для работы и, возможно, я бы купила пару заколок для волос. Если поможете с выбором, я с радостью составлю Вам компанию!

Собираясь, Алла Николаевна честно призналась себе, что ей нравится этот мужчина. Его серьезная неторопливость, внимательность к деталям, а главное то, что он чутко понимал ее настроение и не переходил принятых в этом обществе культурных норм. Уважение и такт без попыток подавить ее своей силой.

В последние месяцы Алла Николаевна научилась это ценить. Не так-то легко ежедневно давать отпор магам и драконам, желающим вынести половину особого фонда. Тот же хитрюга Арролл на что только ни шел, чтобы заполучить «драконий свиток» – сборник заклинаний, работающих исключительно при наличии того самого потрепанного куска пергамента. Даже кофе и шоколадом поделился. Бельгийским шоколадом!

А мастер Мур, образно говоря, «давал ей свободно дышать». Предлагал, увлекал, но не приказывал и не давил. Не обманывался юным видом женщины, носящей звание «мастер». Это было приятно, а искренний интерес мужчины щекотал где-то внутри, дразня и веселя ее женскую сущность. Поэтому и не отказала.

Вызванная портье горничная принесла гостье теплый плащ, сапожки, шляпку, перчатки и сумочку. В маленькой гардеробной у входа Алла Николаевна сменила комнатные туфли на теплую обувь, приколола шляпку, накинула плащ, и через десять минут мастер Мур подсаживал ее в экипаж.

* * *

Выставочный комплекс располагался на территории Академии Искусств, поэтому два серьезных стражника в старинных доспехах остановили коляску перед огромными коваными воротами и потребовали показать приглашения. Мастер Мур предъявил два куска золотисто-зеленой бумаги, которая слегка светилась в свете магического светлячка, зажженного смотрителем.

Алла Николаевна тотчас припомнила, где видела такую бумагу: в зале Флоры. На такой вот золотисто-зеленой, удивительно прочной и гладкой бумаге писали свои летописи и заклинания эльфы. Даже в ее сказочной библиотеке свитки из такой бумаги были редкостью, поскольку очень уж она дорога. Выходит, мероприятие, на которое ее вот так запросто пригласили, действительно что-то исключительное?

Коляска подвезла пару к высокому крыльцу огромного здания. Дюжина колонн из светлого камня разбегалась полукругом, демонстрируя статуи, укрытые между ними. К двери вели две полукруглые лестницы, обнимающие чашу многоярусного вычурного фонтана. Тяжелые двери покрывала сложная резьба: не то картина сотворения мира, не то тяжкий труд мастеров. Дорожка бежала от порога к еще одной лестнице, у подножия которой стояли студенты в алых мантиях.

Мастер-библиотекарь тотчас припомнила Желтую площадь, Синий переулок и, догадавшись, уточнила:

– В алых мантиях студенты-ювелиры?

– Верно, – шепотом ответил ей мастер Мур, – здесь еще будут артефакторы, в серых с алым кантом и кузнецы в черных с алым кантом.

– Так будут не только украшения? – обрадовалась Алла Николаевна.

Как ни любила она дамские побрякушки, но несколько часов рассматривать только серьги, перстни и брошки казалось ей довольно скучным занятием. Мужчина ободряюще пожал ей руку и, торжественно предъявив пригласительные билеты, проводил на второй этаж.

Зал был на удивление простым: белые стены, белые арки, скромная лепнина где-то под потолком. Зато очень много света. Горели свечи, плавали в воздухе магические «светлячки», искусно скрытые керосиновые лампы, усиленные зеркальными пластинами, напоминали прожекторы, выделяющие особенно яркие витрины.

Здесь было немноголюдно. Похоже, истинные ценители не любили шум и суету. Два десятка мужчин и женщин бесшумно перемещались между столами, стойками и витринами. Многие из них были не молоды и одеты довольно скромно, зато у каждого второго в руках лупа, а у каждого третьего на лбу, как рог невиданного зверя, торчит увеличительное стекло. Мягкие голоса, пристальные взгляды…

Алла Николаевна сразу отпустила руку мастера Мура:

– Я вижу, что Вам необходимо пообщаться со старыми знакомыми, подыскать подмастерьев и, вообще, оглядеться. Занимайтесь своими делами спокойно, а я поброжу среди витрин. Обещаю, если решу что-то купить, я Вас обязательно найду!