В животе заурчало, и он отправился на поиски чего-нибудь съестного. Его не прекращало изумлять, как много он теперь ел, видимо, организм чувствовал, что надо питать ослабленное тело. Он мог проглотить разом целый багет, начиненный сыром и маслом. Войдя на кухню, он увидел за столом свою мать, которая читала что-то на ноутбуке. У нее был встревоженный вид, она хмурилась. Увидев его, она натянуто улыбнулась и захлопнула крышку.

– Мам, тебе не нужно возвращаться на работу?

Она помедлила, и, когда она ответила, Дэниел увидел, что она врет.

– Глупости. Я могу работать и отсюда.

Он сел напротив.

– Ты слишком долго за мной ухаживала, – она собралась возражать, но он накрыл ее руку ладонью. – Я это очень ценю, не сомневайся. Меня бы здесь сейчас не было, если бы не ты, но… столько месяцев в больнице, теперь здесь… Пришла пора тебе подумать и о себе.

У Лоры отлегло от сердца, и она даже не могла этого скрыть. К счастью, канал подобрал ее детектив, и начало съемок было запланировано на конец года. А это значит, пора было переходить от слов к делу, читать и редактировать новые эпизоды, проводить кастинги, общаться с режиссерами, собирать съемочную группу, искать локации, не говоря уже о том, чтобы бегать за строителями, которые должны были заменить стекло в крыше. И Лора никак не могла делать все это, сидя во Франции. И ее отвлекала не только работа. Тень Черри, которая работала на соседней улице, вечно нависала над ней и мешала спать по ночам. Лора понимала, что время у нее на исходе.

– Ты уверен?

– На все сто.

Она обхватила ладонями его голову и поцеловала в макушку.

– Я буду приезжать по выходным.

– Не нужно…

– Цыц. Я сказала.

Она улетела домой тем же вечером. Прощаясь, они расчувствовались, и оба смаргивали слезы, стоявшие в глазах.

– Спасибо за все, – сказал Дэниел, когда они крепко обнялись. – Без тебя у меня бы ничего не получилось.

– Я буду звонить. Каждый день буду проверять, что ты делаешь упражнения.

Оставшись один, Дэниел тосковал по ней больше, чем можно было подумать. Он лег в постель и, как всегда, мысленно вернулся к Черри. Дэниелу просто хотелось понять, почему она ушла. И тогда к нему пришла идея. Он позвонит в ее агентство и поговорит с ней по рабочему телефону. А если ей будет в тягость, если покажется, что это слишком людное место для личного разговора, Дэниел запишет ее мобильный номер и позвонит в конце рабочего дня.

Дэниел испытал некое фаталистичное умиротворение, приняв это решение, хотя и страшился этого разговора. Он был уверен, что его отвергнут во второй раз, а два отказа от одной и той же девушки было бы тяжело пережить любому мужчине.

Следующее утро выдалось теплым и безоблачным. Он проснулся рано и сходил в булочную, купил там свежего багета и позавтракал на улице. Дэниел выспался, а сейчас, когда время звонить Черри неотступно приближалось, начал нервничать. Он включил телефон и нашел в Интернете ее агентство, «Хайсмит-энд-Браун». Фотография их витрины на сайте усилила его беспокойство. Пока звонить было рано – в Лондоне было всего семь утра, и Черри еще не пришла на работу. Чтобы скоротать время и не накручивать себя, гадая, как пройдет их разговор, он решил отправиться в Сен-Тропе, что так долго откладывал.

Вести машину было довольно легко, потому что было еще слишком рано для отдыхающих, и на дороге было непривычно спокойно. Рынок сегодня был открыт, и Дэниел бродил вдоль шумных прилавков Пляс де Лис, ломившихся от ранних летних овощей: пучки зеленых бобов, башни артишоков и ароматный душистый горошек в стручках. Он купил себе овощей и несколько первых нектаринов, после чего присел на скамейку в паре кварталов от рынка, быстро устав от физических нагрузок. Дэниел отдохнул на солнышке и посмотрел на часы. Без четверти десять. Через пятнадцать минут Черри придет на работу. Его сердце сжалось, и он посмотрел по сторонам, чтобы отвлечься от удручающего его звонка. Только тогда он понял, где оказался. Через дорогу был магазин одежды, в который Черри отказалась идти в конце их рейда. Он сидел на той самой скамейке, где оставил ее, когда побежал купить им ланч, а ей – браслет с бриллиантами и сапфирами. Дэниел вытянулся, чувствуя внезапный дискомфорт от нагретого дерева. Не зная, как ему быть, он рассеянно смотрел по сторонам, когда его взгляд упал на галерею. В витрине он увидел картину, безошибочно выдающую его любимого художника, и догадался, что здесь Черри и купила ему подарок. Ему показалось странным, что галерея была прямо напротив скамейки, как будто подарок был куплен импульсивно. «Но даже если так, – рассуждал он, – что с того?»

Ему захотелось размяться, убраться подальше от этой скамейки, и он решил зайти в галерею. На двери звякнул колокольчик, а он подошел к коллекции художника. Дэниел рассматривал картины: пляж, площадь, пейзаж с соснами. Свою картину он не видел уже несколько месяцев и полагал, что она так и висит в опустевшей квартире, с подклеенным, но все еще заметным порезом. Когда Черри вручила ему картину, Дэниел испытал такой прилив любви к этой девушке! Это был невероятно внимательный и щедрый жест. Так почему же она изменилась? Потому что она явно изменилась. Она ушла от него через два месяца после того, как он впал в кому. Два месяца. С другой стороны, они и встречались немногим больше этого срока до несчастного случая. Картины вокруг него сияли, их сочные краски и средиземноморский свет разбередили в нем давно забытую радость, которую он испытал, когда впервые увидел работы художника. Это неожиданно придало ему сил, и он подумал о звонке, к которому так готовился. Он думал, как она удивится, будет ли она готова к такому повороту. Наверняка. У нее должен был быть готовый ответ на вопрос, почему она ушла: как тяжело далось ей это решение, как она чувствовала, что у нее нет выбора. Дэниел покачал головой от собственной наивности. Какого еще ответа он мог ожидать? Что она не хотела отношений с человеком в коме? Может, она встретила кого-то. Что бы ни случилось, она ушла больше семи месяцев назад. Семи месяцев. Она, наверное, забыла и думать о нем. Он засмеялся, когда в голове оформилось это безрадостное откровение. Для нее разрыв случился уже давно, прошло достаточно времени, чтобы пережить его и двигаться дальше. И у него это пройдет. Дэниел вдруг понял, что ему не нужны объяснения. Ни к чему хорошему этот звонок не приведет, и он поморщился при мысли, что она предложит встретиться, неуверенно и нехотя, или, подумал он с ужасом, приедет к нему во Францию, чтобы встретиться и поговорить лично. Он слишком долго чувствовал собственную слабость и жалость окружающих. Картины словно заряжали его энергией, их краски просачивались к нему под кожу. Они вселяли в него радость и заглушали боль, и в этот момент Дэниел понял, что начал отпускать от себя Черри. Это был жизнеутверждающий момент. Он покинул галерею с новоприобретенной легкостью.

Вторник, 16 июня

Что делать? Дэниел крепчал день ото дня. Однажды он сядет на самолет до Лондона вместе с ней, и тогда будет лишь вопрос времени, когда он пересечется с Черри, и все ее слова рассыплются прахом. Лора поежилась на ходу, и в животе все так сжалось, что пришлось остановиться и отдышаться. Как она могла надеяться, что ей сойдет это с рук? Она, наверно, выжила из ума. Тревога сказывалась на каждом ее шаге: она не могла работать, есть, спать, чтобы ее не накрывало всепоглощающей паникой. Остановившись у входа в квартиру Дэниела, Лора сделала глубокий вдох, потом еще, и еще один, надувая щеки, пытаясь согнать ощущение тошноты. Она постояла немного, не двигаясь, надеясь на внезапное облегчение, а потом вошла внутрь. Дэниел хотел вернуться в родительский дом, когда вернется из Франции, хотя бы на первое время, и Лора не возражала. Ей нравилось, чтобы он был под боком, и она предложила заехать к нему домой и забрать его одежду. Она проверила почтовый ящик – только рекламный мусор. Листовки за такой срок успели высохнуть. Он попросил захватить заодно и его ноутбук. Лора открыла входную дверь и вдохнула пыльный, затхлый воздух, скопившийся внутри, пока летняя жара варила его в собственном соку. Сначала она пошла в спальню. Из его объяснений она знала примерно, что и где лежит: рубашки, шорты, нижнее белье, его любимая куртка. В комнате стояла странная атмосфера, словно в каюте «летучего голландца»: недопитый стакан воды на тумбочке с прошлого лета покрылся слоем пыли, пара грязных носков валялась на полу. Спустя пару недель после несчастного случая Лора пригласила в квартиру уборщицу, но велела только выбросить мусор и почистить холодильник. Все остальное она хотела оставить нетронутым, надеясь, что пройдет несколько дней, и Дэниел придет в себя.