Она открыла было рот, чтобы дать достойный ответ, но увидела, как Жорж покачал головой, и решила промолчать. Высказать все, что кипело внутри от страха и злости, было бы приятно, но совсем ни к чему оказаться у Вашеля избитой до бессознательного состояния. Не только потому, что в таком состоянии будет трудно попытаться договориться о чем-нибудь, но можно потерять шанс спастись, если вдруг таковой появится. Она понимала, что эта поездка может закончиться для нее смертью, но предпочла бы встретиться с ней, будучи в ясном уме. Если ее поставят пред лицом врага избитую, безгласную, слишком слабую, чтобы хоть душу отвести бранью в последний час, это будет недостойный способ умереть.

Проехав полями, они миновали густую рощу и выехали к огромному замку. Его толстые и высоченные стены внушали уважение. Жизель невольно выругалась. Судя по всему, ее довезли до ворот господина Вашеля. Если она выживет, ей нужно будет научиться выбирать правильные дороги, по крайней мере хотя бы знать, где появляться не следует. Теперь-то она поняла, как сдурила, когда поддалась безотчетному порыву, уехала от Найджела и осталась без защиты. Это было настоящее помешательство, бежать куда-то не разбирая дороги, при ее-то способности не замечать ничего вокруг и не уметь ориентироваться.

– Когда мы первый раз увидели, как ты нагло скачешь по возделанным полям господина Вашеля, мы подумали, что ты решила сдаться, – сказал Жорж.

– Чтобы лишить тебя шанса получить кровавые сребреники? – От злости на свою глупость она даже охрипла.

– Это было единственное разумное объяснение твоего появления, после того как ты скрывалась и оставалась на свободе целый год.

В его низком голосе можно было услышать намек на восхищение, но Жизель мучилась своими переживаниями, и ей было не до лести.

– Можно объяснить и по-другому. Это, кстати, убавит радости от победы, что вам удалось изловить отчаянную убийцу, хотя меня и выставит полной идиоткой. Я заблудилась.

Она пожала плечами, когда Жорж вытаращил на нее глаза.

– Ты заблудилась?

– Да, заблудилась. – Жизель посмотрела вверх на огромные, в железных шипах, ворота. – Окончательно заблудилась, – прошептала она.

Оставалось только надеяться, что Найджел не кинется на розыски, а, увидев, что ее нет, просто отправится домой. Он поклялся предоставить ей защиту и очень серьезно относился к таким вещам. Но она нанесла ему глубокую обиду, когда исчезла среди ночи, не сказав ни слова. Оставалась еще надежда, что чувство возмущения одержит над ним верх, и он откажется от нее. Этот замок был прочный и хорошо укрепленный. Если он попытается вытащить ее из ловушки, куда она сама угодила, то может легко лишиться жизни. Жизель не сомневалась, что ее тоже скоро прикончат, и меньше всего ей перед смертью хотелось услышать, что Найджел погиб из-за ее глупости.

Найджел хмуро оглядывал расстилавшиеся перед ним поля. Огромное открытое пространство заставляло его испытывать беспокойство. Он ничего не рассказывал Жизели, отчего оно так опасно. Обернувшись назад, Найджел посмотрел на изрытую землю. Здесь что-то произошло. И у него появилось болезненное чувство, что это как-то связано с Жизелью.

Он прошел по ее следам до этого места, ясно отличая характерные следы копыт ее лошади. «Как будет время, – подумал он, – я отблагодарю кузнеца за то, что он подковал ее лошадь так заметно». Гвоздь на одной подкове чертил по земле, и этот след ни с чем нельзя было спутать. Если он вытащит Жизель из переделки, в которую она влезла, гвоздь нужно будет обязательно нормально закрепить. Раз он нашел ее по этому признаку, то это сможет сделать и любой.

Спешившись, он стал более внимательно присматриваться к следам на земле. Потянув лошадей за собой, двинулся в глубь леса и дошел до насыпи, за которой попыталась спрятаться Жизель. Здесь он увидел явные свидетельства борьбы. Возникшая было тревога улеглась, когда он не нашел следов крови, но ему было ясно, что она сейчас в опасности. С ней были два человека. Ее захватили, но захватили живой. Хорошо было бы понять, когда это случилось и жива ли она до сих пор. Куда ее повезли, узнать было нетрудно, потому что они забрали с собой и ее лошадь. Нужно только пойти по этим следам.

От мысли, что Жизель может уже не быть в живых, что Дево одержали победу, холодок побежал по спине. Похолодело на сердце. Он не верил, что Господь может допустить такую несправедливость, и, как за соломинку, ухватился за эту мысль. Бог и удача хранили эту девушку, несмотря на то что такое количество людей разыскивало ее весь год. Пусть они поберегут Жизель еще чуть-чуть, ровно столько, сколько понадобится ему, чтобы вырвать ее из лап смерти! О другом исходе не хотелось думать.

Глубоко вдохнув, чтобы успокоиться, Найджел снова принялся читать следы. К тому времени как он оказался на бугре, с которого открывался вид на поля, ему все стало ясно. Не напрасно его беспокоило это огромное открытое пространство. Как только Жизель оказалась здесь, ее сразу же засекли Дево. За ней кинулись в погоню и захватили в лесу, где она попыталась скрыться. Потом Дево повезли ее через поля, ведя ее лошадь на поводу сзади.

Поля внизу просматривались еще легче, чем холм, на котором он находился. И это было очень опасно. Проще всего было отправиться напрямик по ее следам, но закончилось бы это для него так же плачевно, как и для Жизели. Дево знали, что у нее есть спутник, шотландец, который неотступно следовал рядом. Они все еще могли разыскивать его. Даже просто стоять на этом мшистом склоне и думать, что предпринять, уже было достаточно рискованно.

Он заторопился вниз к высоким кустам, которые живой изгородью окружали поля. За ними можно было укрыться. Найджел решил, что будет двигаться вдоль них, пока снова не наткнется на знакомые следы. Это было опасно, но он ехал шагом, не торопясь, словно прогуливаясь, как воспитанный путешественник, который не мчится напрямик, чтобы не топтать взошедшие посевы.

Начав поиски Жизели, он разрывался от противоречивых чувств. Она бросила его, добровольно и втихомолку под покровом ночи. Человек чувствительный увидел бы в этом четкий отказ. Но Найджел пришел к заключению, что он совершенно непробиваемый во всем, что касается Жизели. И еще он пытался объяснить себе, что клятва защищать ее, которую он дал, толкает его заниматься поисками. Это дело чести. Одновременно он прекрасно понимал, что это только часть проблемы. В конце концов, уехав, она отказалась от его услуг. Никто ни в чем не осудит его, если он просто отойдет в сторону, бросит это все и отправится домой.

Найджел должен был посмотреть правде в лицо. Он кинулся на поиски Жизели, потому что хотел вернуть ее. Нужно было убедиться, что она в безопасности, хотя поначалу он мало переживал по такому поводу. Могла же она защитить себя и уцелеть в течение целого года, пока не встретилась с ним. Так он размышлял только до момента, пока не увидел свидетельств того, что она попала в беду. Тревога за ее жизнь овладела им.

Он растерялся. Начала раскалываться голова. За все нужно было благодарить Жизель. Она подарила ему сладчайшую и безудержную страсть, какой у него еще не было, а потом исчезла, не обмолвившись ни словом. Найджел не мог понять, что чувствует к ней, не мог понять, стоит ли доверять своим чувствам. Во всяком случае, когда ее не оказалось рядом, он запаниковал.