– Теряешь, потому что устаешь. Тебе нужно как следует набить руку. А еще научиться быть коварной. Думаю, твое главное оружие – ум и скорость. И победа за тобой.

– Значит, мне нужно внимательнее выбирать противников, чтобы они были тупыми и неповоротливыми, – протянула она.

Жизель покачала головой и, не удержавшись, улыбнулась. Конечно, было немного обидно услышать, что у нее мало силенок, чтобы драться с мужчинами, но понимала, что это правда. Даже по сравнению с другими женщинами она была хрупкой. Если придется схватиться с мужчиной, поединок не начнется – противник просто расхохочется ей в лицо. Так что у нее было мало шансов победить, уповая лишь на силу. Она двинулась вслед за Найджелом, который отправился разводить костер, и стала думать об уме и скорости, про которые он упомянул. Он собирается показать ей какие-то особые приемы?

– Ум и скорость помогают выигрывать схватку? – Она стала доставать еду из седельной сумки.

– Разумеется. Все рыцари не могут быть прекрасными бойцами, такими, которые ловко передвигаются и просчитывают каждый шаг. Большинство накидываются на противника, навалившись, зажимают в угол, а потом рубят в фарш.

Насупившись, она расстелила постель и уселась на нее.

– Звучит не обнадеживающе и не благородно.

– Ничего не поделаешь. Зато действенно и помогает уцелеть. – Он сунул ей в руку хлеб с сыром и опустился рядом. – Такой рыцарь хорошо понимает, что ему не хватает умения и всегда будет не хватать, поэтому остается использовать свои преимущества перед другими – рост, вес и физическую силу. Ты, к примеру, не можешь полагаться на них. Значит, нужно научиться ясно мыслить, следить за каждым движением противника, не выпуская его из виду, и двигаться самой быстро и аккуратно, чтобы не подставиться под его меч, но при первой удобной возможности нанести удар точно и молниеносно. Еще очень важно, как наносишь удар. Нельзя просто тыкать в человека. Если уж нападаешь, тогда делай все, чтобы противник не смог отбиться. Только так и уцелеешь.

– То, что ты говоришь, означает лишь одно: я должна научиться защитить себя, чтобы потом убить противника, – пробурчала она, забрав у него бурдюк и сделав большой глоток.

– Да, моя милая. Звучит не очень красиво, но именно так ты должна поступать. Пойми свои слабости и найди способ их обойти. – Он откинулся на локти и улыбнулся ей. – Уверен, ты научишься вертеться так, что у твоих врагов голова пойдет кругом, когда они попытаются уследить за тобой. Тебе уже очень хорошо удается принимать удар и блокировать его. Нужно только натренировать рабочую руку, чтобы не терять меч и не оставаться беспомощной.

Она поморщилась и помяла руку. Та ныла от занятий, которым Жизель с радостью отдавалась последние дни. Не было никакой уверенности, что рука разовьется и при этом не пострадает. Но все равно она была полна решимости. Спорить нечего, у нее не получится выигрывать, уповая только на силу. Поэтому нужно нарабатывать навыки и приобретать скорость. Но она отказывалась поверить, что навсегда останется слишком слабой, чтобы сражаться.

– Тогда, наверное, этому лучше научиться. – Она робко улыбнулась, когда он привлек ее к себе. – Надеюсь, не потребуется пользоваться этим умением на деле. Мне не нравится убивать и калечить. Но не хочется вновь почувствовать себя беззащитной.

– Ты же не будешь биться с первым встречным. – Найджел стал потихоньку освобождать ее от одежды, начав с пояса, к которому пристегивались ножны с мечом. – Будем и дальше убегать и прятаться. – Его немного беспокоило, что, когда он научит ее кое-каким навыкам владения оружием, она начнет безудержно бравировать этим знанием.

– Я понимаю, что это мой главный шанс. Не переживай, я не начну кидаться на всех, кто гоняется за мной. С мечом я не буду беззащитной, но это не вскружит мне голову.

Жизель улыбнулась, когда Найджел принялся распускать завязки на сорочке и целовать в шею. Эти ласки заставляли ее чувствовать себя такой желанной.

Нежности, которые он шептал, когда поцелуями покрывал ей грудь, нравились, но в общем-то были не нужны. Он мог возбудить ее молча в тишине, одними только прикосновениями. Она не переставала удивляться, как руки, привычные к тяжелому мечу, руки, которые с легкостью убивали, как эти же самые руки могли быть такими ласковыми и полными соблазна.

Найджел стянул с нее последнюю одежду и на миг наклонился над ней, пристально разглядывая ее в неверном свете костра. Этот теплый, проникновенный взгляд возбуждал, и, откликаясь, она распласталась под ним. Жизель тихо засмеялась, когда он, немного поколебавшись, пришел к ней в объятия. Удивление сменилось возбуждением, когда Найджел стал пылко целовать ее. Она больше не удивлялась тому, как он может любить, поэтому легко отдалась на его волю, когда он целовал и гладил ее от макушки до кончиков пальцев ног и потом обратно. Откликаясь с жаром на его интимные поцелуи, она выгибалась навстречу, запустив пальцы ему в волосы, пока Найджел доводил ее до экстаза.

Жизель не успела перевести дыхание, как он снова начал ласкать ее. Прохладный воздух студил разгоряченную кожу. Найджел сел и стал раздеваться. Она вздрогнула от предвкушения. Когда на нем ничего не осталось, Жизель наклонилась над ним и взяла его в рот. Ей уже было известно, что ему нравится. И не испытывая никакого смущения и стыда, она наслаждалась, слушая, как он стонет от удовольствия.

Жизель тихо засмеялась, когда он неожиданно прервал ее занятие. Смех превратился в прерывистый вздох, потому что Найджел вошел в нее. Сидя на постели, он медленно нанизал ее на себя. Широко раздвинув ноги, она начала двигаться вверх и вниз, стараясь не терять голову, чтобы продлить восхитительное чувство приближающегося освобождения. Наконец, откинувшись ему на руки, она заставила его взять затвердевший сосок в рот.

Мгновение спустя Жизель уже находилась за гранью. Ей показалось, что Найджел испытывал то же самое.

– Если будем продолжать так и дальше, – сказал Найджел, когда они без сил рухнули на постель, – мы с тобой не выдержим.

– Окончательно потеряем голову, – поддакнула Жизель. Стремительно остывая, она натянула одеяло на себя и на него.

Уткнувшись ей в плечо, Найджел усмехнулся. Перевернулся на живот, обняв ее рукой за узкую талию, и придвинул к себе. Он чувствовал себя опустошенным, и ему нравилось это состояние. Сейчас нужен был какой-нибудь самый малый толчок, чтобы захотеть ее снова.

– Пожалуй, ты права. – Он оглядел их стоянку. – Мне иногда кажется, что, окажись здесь вся королевская рать, мы и ухом не поведем.

– Ты хочешь сказать, нам нужно вести себя осторожнее? – Она усмехнулась, посмотрела на него и не удивилась, когда он поморщился, задумавшись. Жизель не могла знать, как глубоко она запала ему в сердце, если такое было вообще, но не сомневалась, что ему тоже нравится заниматься с ней любовью.

– Было бы неплохо, – промычал он. – В особенности если твои страстные крики доносятся до Италии.