– Поверишь, я уже просто не знаю, чего от нее ждать, читай дальше, – вздыхая, проворчала я.

– «Дорогой мой, думаю, Катя тебе расскажет о том, что произошло в нашем доме, мне невыносимо тяжело и даже не представляю, как справиться с этим горем. Дима, только ты можешь мне помочь, нам просто необходимо встретиться, ты же не откажешь в такой малости человеку, только что потерявшему мать…»

Дима остановился и посмотрел на меня.

– Читай, читай, – приободрила я его, – не все же мне одной мучиться.

– «…я задыхаюсь без тебя, любимый…» Нет, это невозможно… Признаться, я даже не знаю, как себя вести в этой ситуации. Если бы не трагедия со Светланой Аркадьевной, я бы просто поговорил с Викой и все объяснил, но сейчас она потеряла мать…

– Не пойму, это у Вики шок или эгоизм такой? Сегодня я хотела ее поддержать, но натолкнулась на эту записку, и как себя вести с ней, не понимаю.

Дима убрал листок в карман.

– Я приеду к вам сегодня вечером, навещу ее и выражу соболезнования, на этом и ограничусь пока, посмотрим, что дальше будет.

– Хорошо.

– Мне пора, если что – сразу звони.

Он пошел в сторону университета, а я смотрела ему вслед. Вдруг Дима остановился и побежал обратно, поцеловал меня в губы и сказал:

– Прости, Катюшка, старого чурбана, разучился целоваться на улице. Жди меня вечером и ни о чем не волнуйся, я с тобой.

Казаков пил кофе и вздыхал, я сидела рядом, машинально загибая края бумажной салфетки.

– Вот ведь как все повернулось, – проронил, наконец, Петр Яковлевич, отодвигая кружку, – а такая важная женщина была. Приложу все силы, чтобы преступник был найден. Вот Илья Андреевич предложил переехать к вам для пользы дела, так сказать. Я склонен согласиться.

Оторвавшись от салфеток, я посмотрела на Казакова.

– Да, да голубушка, буду жить с вами, все пока так туманно, что мое присутствие здесь необходимо, да и охрана вам не помешает. Я уже распорядился, завтра с утра в доме установят сигнализацию и по камере на каждый вход. Безопасность – дело дорогое, но в данном случае нужное.

Когда Казаков сказал, что будет жить в нашем доме, в голове мелькнуло только одно – он считает, что убийца один из нас, он уверен в этом на сто процентов, а сигнализация это так, для отвода глаз… Почему-то только сейчас до меня дошел весь ужас происходящего, раньше в душе было как-то мутно, я себе не отдавала отчета в случившемся, а сейчас точно рукою дотронулась… Кто же это? Как же так? Мысленно я стала перебирать кандидатуры, Глеб, Вика… Это нереально, она же была их матерью Николай Леонидович – не знаю… Маринка… Зачем ей это нужно, да и дикость какая-то получается. Ромка… неуклюжий и смешной парень, влюбленный в Маринку – бред. Лиза – не представляю этого…

– Мне кажется, ты сейчас думаешь, а кто бы мог совершить сие страшное злодеяние? – поднимая кривоватый палец вверх, сказал Казаков. – Правильно, об этом надо думать постоянно.

– Что-то ничего путного в голову не приходит, – ответила я, – наверное, потому что не вижу мотива, людей же не душат просто так, проходя мимо.

– Душат, но редко. Был в моей практике один случай: молодая девушка задушила соседку по даче – петух у той по утрам слишком громко орал. Так нет чтобы петуху голову открутить, она старушонку вечером жизни лишила. Шла к озеру, а бабка белье там полощет, вот и не удержалась.

Петр Яковлевич заерзал на стуле, заглянул в кружку, покачал головой и добавил:

– Очень редко, но все же душат и за просто так.

– От вашего рассказа у меня мурашки по всему телу. Понимаю, что вы не можете поделиться со мной своими умозаключениями, но скажите: вам в этой истории мотив ясен?

– Чуть-чуть.

Я тяжело вздохнула. Ну и как с ним разговаривать!

– Да или нет?

– Есть версия, но пока серьезных ставок я на нее не делаю, к тому же я еще ни с кем не побеседовал. Чтобы работать, мне нужен материал, этакие нити, из которых я сплету сеть.

– И набросите ее на преступника.

– Верно!

– А когда вы уже начнете опрос населения? Не стоит с этим тянуть.

– Так я уже начал, вот разговариваю с тобой, прощупываю, так сказать.

– Спасибо, что предупредили, – улыбнулась я, – буду рада помочь.

– Это хорошо, – кивнул Казаков, – вопросики к тебе имеются. Ты, конечно, спала и ничего не слышала.

– Конечно.

– Из комнаты не выходила?

– Нет.

Ответила я довольно быстро, потом задумалась, не может ли мое вранье быть на руку убийце? Хочется, чтобы его побыстрее нашли. Нет, в данном случае я убийце не помогаю, если бы мы с Димой в ту ночь заметили что-нибудь или хотя бы услышали, а так… даже поделиться нечем.

– Что ты можешь сказать про Николая Леонидовича? По-твоему, он способен на убийство? – спросил Казаков, пододвигая к себе вазочку с конфетами.

– Способен, но думаю, он бы пошел другим путем. Белый порошок, несущий смерть, эффектным движением был бы отправлен в бокал жертвы – это ему больше подходит.

Передо мной прямо картина возникла: вот Николай Леонидович на цыпочках крадется к спальне своей возлюбленной, на столике стоит прозрачный бокал, наполненный искрящимся вином, Николай Леонидович открывает крышку малюсенькой коробочки и переворачивает ее, яд медленно опускается на дно, неся быструю и безболезненную смерть.

– А твой брат мог бы совершить убийство?

– Нет, он слишком занят для этого.

Казаков хохотнул, встал со стула и зашагал по кухне.

– А вы, как я понимаю, версию, что Светлану Аркадьевну убил кто-то чужой, не рассматриваете? – спросила я. – Ну вот, например, бомж какой… шел мимо и думает: дай-ка загляну в этот дом, может, на чердаке вещички какие старенькие найду. Такие предположения вас не увлекают?

– Увлекают, – Петр Яковлевич тихонечко засмеялся, засунул в рот шоколадную конфету и плюхнулся на стул рядом со мной. – Очень я рад, что буду жить здесь, очень. Такое в моей практике случается редко, приходится бегать, прыгать, кофейку вот не всегда есть возможность выпить, а тут я буду расследовать, не отходя от места преступления, так сказать.

– Вы на третьем этаже-то уже побывали? Ничего интересного не нашли?

– Побывал, прочувствовал атмосферу, так сказать, но признаюсь, я пока в растерянности. Категорически ничего не отметаю, все же утром дверь была на первом этаже нараспашку, замок сломан, нельзя это сбрасывать со счетов.

– Мало ли придурков на свете… Возможно, у нас хотели что-то украсть, такая хорошо спланированная акция.

– Тогда бы дверь не ломали, ловкий воришка с легкостью откроет эти ваши новомодные замки. Был у меня один интересный случай. У владельца банка, не буду называть его фамилию, украли любимого пса и затребовали выкуп. А собачка так себе, доберман облезлый, стащили его ночью прямо из спальни хозяина, который после вечеринки спал без задних ног. Так вот, и сигнализацию отключили, и камере голову открутили, и четыре замка вскрыли. Самое смешное в этом то, что проделали сие семнадцатилетние подростки, которые решили подзаработать денег на новые мобильные телефоны. Замки им открыл старый дед Егорыч, работавший дворником неподалеку от дома банкира, открыл за три бутылки водки отмычками, которые валялись у него еще с послевоенных времен, вот так.