— Идите, идите, — проворчал Хирург, прищурившись. — Считай, миром разошлись. Хотя и любопытно мне, чего вас сюда занесло… Может, скажешь, а?

— Бог подаст, — сказал Бордер и с грохотом захлопнул дверь.

По коридору они с черепашьей скоростью дотащились до лестницы на следующий этаж. Она тоже была перекрыта дверью, но здесь Бордер церемониться не стал и попросту сбил простые навесные замки лучом армгана. По лестнице поднялись выше, преодолели очередной коридор, после чего Бандикут заявил:

— Налево дверь должна быть. Точно помню, что должна.

Дверь в самом деле нашлась, закрытая снаружи на обычный архаичный засов. За дверью обнаружилась какая-то техническая комната с множеством тянущихся по стенам труб, оснащенных вентилями и электронными манометрами. В углу стояли столик и кресло, на столике — пустая бутылка из-под дешёвой водки с пожелтевшей этикеткой.

— Знакомоё хозяйство, — довольно осклабился Бандикут, помогая энергику втащить еле живого Володю внутрь. Военврача посадили в вертящееся кресло, после чего Бандикут запер дверь на такой же засов, как снаружи, и заявил:

— Можно тут малость отдохнуть, а то доктор-врач, того и гляди ноги протянет.

— Ноги сейчас ты сам у меня протянешь! — угрожающе пообещал Бордер, наставив на коротышку указательный палец. В случае с энергиком палец равнялся стволу крупнокалиберного пистолета, направленному в лоб, поэтому Бандикут испуганно икнул. — Что ж ты, гадина корявая, так сразу нас Хирургу продал?

— Кого это я продал?! — возмутился коротышка, переходя в наступление. — Кого это я продал? Никого я не продавал! Я для этой… для конспирации сказал, что я, мол, с ними. Я ж знал, что всё будет чики-пуки! Мимикрировал, во!

— Да ты хотел Хирургу всю информацию слить, я ж по роже твоей крысячьей видел! — Бордер злобно провёл растопыренной ладонью перед самым носом Бандикута. Тот прикрыл глаза и съёжился. — Прикинул, что их больше, и что с ними обстряпать дельце будет проще! Говори, так? Так?!

Бандикут сокрушённо вздохнул, почмокал губами и сознался:

— Ну, так. А что, разве неправда? Мы втроём уже чуть не влипли несколько раз, а тут с компанией быстро разобрались бы…

— В гробу я видал такую компанию, — сурово сказал Бордер, не опуская руку.

Володя наблюдал за этой непринуждённой беседой, бессильно развалившись в кресле и свесив руки почти до пола. Больше всего ему хотелось сейчас провалиться в сон, голова сильно кружилась, мысли путались и плясали. Однако один из ускользающих обрывков мыслей неожиданно подал хорошую идею: стимуляторы. А ведь точно, у него в запасе остались стимуляторы из набора «репки»!

Через минуту после того, как военврач разогнался стимуляторами, ему стало не в пример лучше. Тошнота сменилась острейшим чувством голода. Оба сталкера внимательно смотрели на него — Бордер выжидающе, а Бандикут с заметной радостью, потому что поиски в рюкзаке армейского стимулятора и последующая процедура его приёма прервали ссору с энергиком.

— Всё в порядке, — максимально бодро сказал Володя. — Перекусить бы…

— Ты ж только что у Хирурга в гостях жрал… — начал было сварливым тоном Бандикут, но тут же осёкся и принялся возиться с банками.

Лейтенант не отказался даже от спиртного, подумав, что в теперешнем его состоянии всё пойдёт на пользу. Нельзя сказать, что организм наполнился силами, но кашу после пары глотков спирта Рождественский жевал с удовольствием.

— Всего пару раз такое видел, — пробурчал Бордер, который сидел на полу у двери, закутавшись в плащ.

— Чего? — не понял Бандикут.

— Я не тебе. Пару раз такое видел, лейтенант, как мертвецов оживляют. Но там пара сильных биоников работала, в другом случае даже трое. А тут — Салтан, бионик никакой, так, креветка на безрыбье, и ты — вообще новичок с примитивными имплантами. Как такое получилось? У тебя в роду каких-нибудь экстрасенсов не было? Колдунов?…

— Да ну, какие колдуны, — Володя продолжал жевать, пытаясь припомнить свою родословную. — Батя повар, мама — учитель была. Дед один вроде адвокат, другой — что-то по чиновничьей линии. Бабки тоже ни в чём таком не замечены…

И только теперь Рождественский вдруг понял, что произошло.

Он только что оживил покойницу. Словно Христос Лазаря. Мёртвое тело, которое можно было смело закапывать, или что они тут делают с мертвецами, ожило. Конечно, эта девица была уже не совсем человек, чёрт её знает, что за электроника у неё напихана внутри, но с точки зрения медицины — простой, человеческой — она была окончательно и бесповоротно мертва. А он, лейтенант Володя Рождественский, вернул её с того света. Сам убил — и сам вернул…

— Дошло наконец? — насмешливо спросил Бандикут. — Вижу, что дошло… А я ещё думал, чего это наш доктор-врач такой спокойный. Сидит себе, хавает, бухает…

— Как я это сделал? — с трудом промямлил потрясённый военврач, не в силах прожевать очередную порцию каши.

— А чёрт тебя знает, — задумчиво сказал Бордер. — Странно всё это, в высшей степени странно.

— И что теперь со мной будет?

— Да ничего. Лечи людей. Меня вон, если подстрелят. Бандикута тоже можно, хотя и нежелательно. Воскрешай, коли придётся. Бандикута не надо, невелика потеря, только зря драгоценную энергию переводить.

— Иди в задницу! — дежурно бросил злобный гном.

Володя наконец проглотил кашу и посмотрел на свои ладони. Руки как руки. Пошевелил пальцами — ничего особенного.

И всё-таки он воскресил её. Воскресил…

— Охренел? — с пониманием поинтересовался лысый энергик. — Хирург вон тоже охренел, потому мы и ушли более или менее спокойно.

— А почему он Хирург? — спросил Рождественский, чтобы хоть на мгновение отвлечься от лезущих в голову невероятных мыслей. — Тоже бионик?

— Дерьмо он, а не бионик, — отрезал Бордер. — Людей технично режет, потому и Хирург.

— Вообще сволочь, — поддакнул Бандикут, но на него никто не обратил внимания.

Посидели, помолчали, причём энергик исподлобья изучал военврача, словно только сейчас его увидел. Володя и сам был бы не против себя поизучать. Особенно в свете последних событий. Теперь вся его жизнь должна была пойти по-другому. Это же, можно сказать, настоящий звёздный час! С таким уважением на него даже дворовый хулиган Малютка Скуратов не смотрел, когда, будучи пятиклассником, Вовочка Рождественский в первый раз решился дать заклятому обидчику сдачи. Хотя, конечно, Скуратов тогда воззрился на шпенделя с весёлым изумлением, а вовсе даже не с уважением. Но после уже не доставал Володю специально, так, разве что тот случайно попадался ему под ноги. А то, как смотрел на него Хирург — это что-то! Ради этого стоило жить. Ради этого, наверное, стоило терпеть тумаки в школе и насмешке в академии. Стоило ждать, надеяться и верить. Гнать, держать, вертеть, обидеть… видеть, слышать, ненавидеть… и зависеть и…