– Ой, не кормите меня всем этим фрейдизмом! – отмахнулась Лиза. В голосе ее звенела ярость. Она внезапно и без малейшего предупреждения переключилась на хорошо продуманную и узконаправленную злобу.

«Направленную, – подумала Грейс, – на меня».

– Я хочу сказать, – продолжила Лиза с нескрываемым сарказмом в голосе, – что явилась сюда не для того, чтобы меня во всем обвиняли. Знаю, вы с самого начала думали нечто вроде: «Как она могла не заметить, что выходит замуж за гея?» Я уже несколько месяцев наблюдаю, как вы осуждаете меня. Хорошо, ладно, мне совершенно ясно, что сочувствия и поддержки я от вас не дождусь, но и винить меня во всем не надо, спасибо.

«Дыши, – думала Грейс. – И ничего не говори. Она еще не выговорилась».

– Я не хотела к вам обращаться. Мне понравился другой психоаналитик, у которого мы были в январе прошлого года. Его офис рядом с Линкольн-центром. Он был огромного роста, с бакенбардами, похожий на медведя. Я думала: «Тут я в безопасности. Здесь меня поддержат». Но Дэниел предпочел вас. Он думал, что вы матерый профессионал. Считал, что такой психоаналитик нам и нужен. Но я по горло сыта матерым профессионализмом, спасибо. Да вы сами-то хоть когда-нибудь проявляете чувства?

Грейс, чувствуя сильную тяжесть в спине и скрещенных под столом ногах, заставила себя выждать пару секунд, прежде чем осторожно, тщательно подбирая слова, ответить:

– Полагаю, проявление моих чувств вам мало чем поможет, Лиза. С точки зрения терапии, я демонстрирую вам свой опыт и, если это уместно, высказываю свое мнение. Моя работа состоит в том, чтобы помочь вам справиться с проблемами, которые вас сюда привели. Вам гораздо полезнее не искать утешения у меня, а научиться самой себя утешать.

– Возможно, – кивнула Лиза. – А может, вы просто холодная и бездушная стерва?

Грейс усилием воли заставила себя не реагировать. Мучительно тянулись секунды, и тут на улице загудела машина. Потом Лиза подалась вперед и вынула из коробочки еще одну салфетку.

– Простите, – проговорила она, глядя мимо Грейс куда-то в сторону двери. – Я не хотела.

Грейс кивнула.

– Лечение – не светское мероприятие. Я переживу. Но мне интересно, почему вы решили продолжить ходить ко мне на сеансы. Особенно потому, что меня, похоже, выбрал Дэниел, а не вы. Возможно, вы поверили, что я смогу вам помочь.

Лиза смущенно пожала плечами и снова начала всхлипывать.

– И я уверена, что смогу вам помочь, – продолжила Грейс. – Я вижу, сколько в вас силы. Я всегда это замечала. Сейчас вы злитесь на него и на себя, плюс, очевидно, и на меня тоже, но я знаю, что это ничто по сравнению с горечью, которую вы чувствуете в связи с потерей семьи. Правда состоит в том, что эту злобу и горечь нельзя миновать. Вам нужно их пережить и побороть в себе, и мне бы очень хотелось вам в этом помочь, чтобы вы и ваши дочурки обрели спокойствие. И спокойствие по отношению к Дэниелу, поскольку он все равно будет присутствовать в вашей жизни. У меня нет растительности на лице, и я не так дружелюбна, как медвежонок в зоопарке, но, поверьте, вы не первая из моих клиентов, кто мне это высказывает…

Лиза шмыгнула носом и тихонько рассмеялась.

– Но если бы я не считала, что смогу вам помочь, то уже давно бы об этом сказала. И к тому же помогла бы вам найти более походящего на медведя психоаналитика, если вам и впрямь такой нужен.

Лиза откинулась на спинку кушетки и закрыла глаза.

– Нет, – произнесла она утомленно. – Я знаю, вы правы. Но… просто… иногда я гляжу на вас и думаю: «Ну, вот она никогда бы на подобное не купилась». Я вся такая воплощенная катастрофа, а вы – воплощенная невозмутимость и сдержанность. К тому же знаю, что нам нельзя говорить о вас, да мне и не хочется о вас говорить, но иногда я просто вижу невозмутимость и думаю: «Холодная стерва». Этим я вовсе не горжусь. И… ну, конечно, я вас проверила еще весной, когда мы начали сеансы. Это, надеюсь, вас не заденет, но, знаете ли, сегодня мы проверяем даже подноготную водопроводчика, не говоря уж о человеке, которому собираемся доверить все свои тайны.

– Это меня не задело, – ответила Грейс. – И не удивило.

– Так что мне известно, что вы много лет в браке, у вас вот-вот выйдет книга о том, как не выйти замуж за психа или кого-то наподобие. И вот я тут сижу, вроде как ваша тупая целевая читательница.

– О нет, – спокойно ответила Грейс. – Моя целевая читательница – не тупица. Она просто женщина, которая еще не кончила учиться.

Лиза смяла салфетку и засунула ее в сумочку. Их время, как они обе знали, почти подошло к концу.

– Думаю, мне надо бы ее прочитать.

Грейс никоим образом не дала понять, что это неплохая мысль.

– Если вам кажется, что она может вас заинтересовать, – тогда конечно, – сказала она. Потом повернулась к столу и начала выписывать Лизе счет.

– В следующий раз она мне поможет, – услышала Грейс голос Лизы.

И помимо своей воли Грейс улыбнулась. «Молодчина», – подумала она. Это указывало на то, что даже в теперешнем подавленном состоянии Лиза сможет тщательно продумать свое следующее посещение. Все с ней обойдется, решила Грейс. Теперь, даже став еще беднее, неся на себе более тяжкую ношу проблем, возможно, униженная мужем, сидевшим в набитом шедеврами искусства особняке на одной из красивейших (Грейс это точно знала) улиц города, – Лиза по-прежнему верила в будущее.

«Вот опять же, – подумала Грейс, – она по крайней мере знает, где ее муж».

Глава десятая

Царство медицины

Когда ушла последняя пара, Грейс не знала, куда себя девать. Она не могла оставаться на работе, прислушиваясь, не зазвонит ли телефон, и одновременно пугаясь звонка, который так и не поступал. Не могла думать и о том, чтобы вернуться в Рирден. Идти тем же путем, что и утром, только в обратном направлении было и глупо, и страшно. Ей не хотелось ни начинать пересчитывать телевизионные фургончики, ни лицезреть бывших когда-то застенчивыми, а теперь обезумевших родителей школьников. И меньше всего ей хотелось слушать то, что готова была выплеснуть Салли Моррисон-Голден, особенно если это касалось Малаги Альвес.

Грейс понятия не имела, что произошло с этой женщиной, и с течением времени эта история интересовала ее все меньше. Бедная женщина по имени Малага – теперь уже мертвая – не имела с Грейс