Тем временем ибер, кажется, очнулся от воспоминаний и перешел в атаку.

– Вам не кажется, дорогой маг, что наша беседа начала приобретать какой-то унылый характер? Мы еще успеем заняться серьезными делами в Марсилии. Лучше послушайте.

Ибер долил виски в стаканы. Жидкость жила своей особенной жизнью в такт перестука колес.

– Мои друзья-ирландцы на полном серьезе убеждали меня, что этот необыкновенный напиток изобрел один из миссионеров, прибывших на острова несколько сот лет назад. Именно магии дерева обязаны мы появлению особого вкусу напитка, выдержанного в дубовых бочках. Что думаете по этому поводу?

– Вы знаете, Алонсо, мне кажется, я пью этот напиток второй или третий раз в жизни и не очень понимаю ваш энтузиазм.

– Сейчас поймете! До дна!

Реган почувствовал, как огонь побежал по жилам. Слава об армейских попойках вызывала зависть даже в студенческих кругах, и хотя он не мог назвать себя трезвенником, но соревноваться с военным в количестве выпитого было неразумно. Хотя, может быть, это поможет хотя бы на время забыть обо всех грустных мыслях?

– Так вот, я не верю, что священник мог изобрести такое. Пускай он и называл это “святой водой”. Только не говорите этого ирландцам, мой друг!

Маг улыбнулся. Вряд ли он встретится с ирландцами в ближайшее время, тем более что поезд решительно увозил их совсем в другую сторону.

Генерал вновь наполнил стаканы.

– Вот это по-мужски. Реган, расскажите, как вам удалось заманить на службу кельтибера? После последнего восстания они не рвутся в метрополию.

– Но вы же служите в армии.

– Я – другое дело. Честно говоря, во мне смешалось столько всего… А вам каким-то образом удалось привлечь настоящего горца, да еще и с традициями. Человек, который в качестве личного оружия использует махайру, не может не вызывать интереса. Расскажите, чем вам удалось заманить этого воина?

Кажется, напиток начинал нравиться магу. Он немножко покрутил в руках стекло с толстенным дном и сделал большой глоток. Жидкость опалила горло, и маг закашлялся. Придя в себя, он сделал еще один маленький глоток. Мир вокруг стал как-то чуть более понятным и доброжелательным.

– Все просто, Алонсо. Мне его одолжили. На время.

– Не представляю как это возможно, но он старательно исполняет свои обязанности. Что скажете? И как его зовут?

– Элорри.

Генерал задумался и забарабанил пальцами по краю стола, словно в раздумьях.

– Имя баскское. Было бы полезно познакомиться с тем, кому он на самом деле служит. Но вы ведь не скажете?

Реган покачал головой. Не скажет, еще бы. Интересно, а как бы военный прореагировал, если бы он попытался рассказать правду даже в усеченном, упрощенном варианте?

– Его хозяин помог мне во время бунта. Я попал в самый центр уличной схватки, и все могло закончиться очень неприятно.

Рука машинально коснулась головы. Последствий неприятного столкновения уже не чувствовалось, однако воспоминания сохранились.

По губам Алонсо пробежала кривая усмешка. Генерал вновь осушил свой стакан.

– Повезло. Моя бригада была вынуждена вступить в бой практически на марше. Без разведки, без каких-либо сведений о противнике. Встретил на окраине какой-то полицейский чинуша, трясущийся от страха. Ни плана города, ни связи с частями гарнизона.

Да, суматоха. Он почувствовал это на своей шкуре.

– Но разве повстанцы способны сопротивляться регулярным войскам?

– Способны ли?

Лицо генерала на секунду исказила гримаса, как будто он сдерживал с трудом злобу и одновременно горечь. Он даже отставил стакан и вытер лоб. Но затем снова подлил себе напитка.

– Способны, если ими командуют готские офицеры и даки. А может быть это на самом деле шпионы-персы. Кто разберет? Во всяком случае, не наша полиция.

– И все-таки? Это же толпа.

– Да? А ваше ранение? У них было оружие огненного боя, я с ним сталкивался еще раньше. Поверьте мне, это не самая приятная вещь.

Вот как это называется. Никакая не магия. Это наука, возможно, даже это уже сейчас вовсю изучается в лабораториях Гензериха. А может быть, уже даже изучено, разобрано и собрано. Ждет своего часа.

Алонсо следил над бокалом за тем, как он пытался осмыслить сказанное. Жизнь бежала вперед все быстрее, что еще он узнает в следующее мгновение?

– Вы правы, я пострадал от этого, как вы назвали, огненного боя. И моя магия меня не спасла. Давайте выпьем, а то я чувствую себя реликтом прошлых веков. Никому не нужным.

Испанец сделал глоток и откинулся на спинку дивана. Кажется, на него алкоголь не оказывал никакого влияния, а сам Реган уже чувствовал излишнюю легкость и вынужден был следить за своими словами. К сожалению, в подпитии он отличался совсем не весельем или легкостью поступков. Отнюдь. Почему-то в пьяном виде маг становился угрюмым человеком и, забившись в угол, старался просто наблюдать за другими людьми, не вступая в разговор и избегая конфликтов или обычных для такого состояния авантюр.

А Алонсо между тем ответил ему с горькой усмешкой.

– Вы думаете, магия уже устарела? Я подозреваю, вы не были на королевской лестнице после дня дракона.

– А вы? Вы были?

– Много позже после того, как все произошло. Но я увидел достаточно. Пожалуй, я не хотел бы встретиться с чудовищем в бою.

– Я наблюдал за его полетом. Издалека.

– Вам повезло еще раз. Вы очень везучий маг. Кто бы мог подумать, что сказки обернутся самой настоящей реальностью.

В вагоне наступила тишина, прерываемая только мерным перестуком колес. Мужчины размышляли над последними событиями. Через несколько минут генерал очнулся от невеселых раздумий. Отставив на время бокал, он расстегнул несколько пуговиц на мундире.

– Давайте я вас нарисую. У меня отличные карандаши.

Сказать, что Реган был поражен, значит, было не сказать ничего. Он смог только пожать плечами, глядя как генерал достает из армейской сумки блокнот и набор грифелей.

Некоторое время ибер сосредоточенными и нервными движениями наносил штрихи на бумагу. Он не отрывался ни на секунду, изредка поглядывая на мага. Наконец вырвал страницу и протянул рисунок через стол.

В тенях наброска таилась печаль. Неужели этот грустный человек – это он? Самый странный министр на свете.

– Я брал уроки в Паризии. Совсем недолго. Должен сказать, это помогает и в моей профессии. Но также просто приносит радость. Иногда.

Голос ибера оторвал от раздумий. Необыкновенный генерал-художник рассматривал что-то в блокноте. Еще один рисунок. По губам мужчины пробежала мечтательная улыбка.

– Знаете, Реган, увидев студенток, которые сопровождают вас в этой поездке, я сразу же вспомнил о недавней встрече на лесной дороге. Бригада двигалась ускоренным маршем, и пришлось на время убрать на обочину экипаж, направляющийся в Паризию. И там была эта девушка.