Он развернул в руках изображение. Лицо Даны было также набросано нервными штрихами простым карандашом, но ему показалось, что отблески света пробегают по рисунку, придавая ему красноватый оттенок. Вспомнилась игра теней на светлой коже в полумраке словно застывшей в изумлении комнаты. Вздох и короткий стон, только один. Шорох одежды и оглушительная тишина, наступившая вокруг. Тишина, пустота и непонимание. Что с ним произошло? Что это было, оставившее только непонятную горечь и грусть?

– Ее представили, как студентку вашей Академии. Может быть, вы расскажете мне о ней совсем немного? О, я знаю, как ее зовут, такая необычная фамилия.

– Она назвала свою фамилию? Вам?

Ему почему-то стало вдвойне обидно. Нет, не то чтобы он чувствовал нечто особенное к этой девушке. Хотя, если сейчас начать вспоминать все моменты, когда она была рядом, всю эту дрожь прикосновений и неожиданные поцелуи…

– О, да, назвала. А что в этом такого необыкновенного? Там был еще преподаватель из вашей школы, такой крупный мужчина. И мальчик. В основном со мной разговаривал мужчина. А девушка, она просто смотрела. Удивительно для девушки, но она смотрела прямо в глаза. Странно, но, должен сказать, это как-то даже зацепило. Что-то есть в ее взгляде такое, необыкновенное. Какая-то тень мечты, невыполнимое обещание.

Он долго тогда не мог уснуть, даже не понимая, как это случилось, и странным образом не чувствуя радости от произошедшего. Шум и крики, жар схватки словно помогли ему сбросить это наваждение. “Невыполнимое обещание…”

– Поговорите со студентками. Может, она поделилась с ними какими-то секретами. Вы знаете, эти женщины…

– О, нет-нет. То есть, конечно, я поговорю с ними, если найдется возможность. Завтра мы уже будем в городе, и я буду вынужден посвятить все свое время изучению состояния гарнизона. Но вообще-то выслушивать мнение девушки о ее подруге нужно с осторожностью. Вы не находите?

Реган никогда не задумывался о таких странных материях. Просто для него это было не очень интересно. Может быть, именно поэтому при первых шепотках за спиной он самым постыдным образом сбежал на остров, оставив других разбираться с последствиями.

– Вам не кажется, господин генерал, что наш разговор опять принимает какой-то странный оборот?

Произнеся эти слова, маг сам удивился, насколько сухо и неожиданно неприязненно это прозвучало. Он отнюдь не хотел обидеть своего собеседника и не мог понять, что на него нашло.

К счастью, Алонсо только усмехнулся и достал из-под стола еще одну бутылку. Напиток плескался в стаканах в такт постукиванию колес, а ибер покачал головой.

– Прошу прощения, Реган, я совсем не собирался разговаривать с вами о женщинах. Я вообще человек уравновешенный, насколько это возможно для уроженца моих мест. Но вот эта девушка, она словно действительно использовала необыкновенную магию. – он поднял стакан. – Давайте же, господин министр, выпьем за магию женской красоты!

Он опустошил стакан одним махом, а затем добавил совершенно другим, деловым тоном:

– А теперь поговорим серьезно. У меня к вам дело. Собственно, даже не одно. И не только у меня.

Реган, оставшийся сидеть с остатком виски на дне, только теперь заметил небольшой шрам на виске у военного. Не отводя глаз от собеседника, Алонсо коснулся отметины, и только этот незначительный жест дал понять, насколько взволнован и в то же время сосредоточен сейчас генерал.

Мужчина в кресле молчал, и только огонь в камине бликами танцевал на лице. Светлая полоса, тень, опять светлый всполох.

Пламя свечи у нее в руках точно так же металось на ветру. Он забрался через окно и оставил его открытым. Пожалуй, это было хорошо. Воздуха ей не хватало уже сейчас. Знакомое ощущение мурашек на предплечьях и по спине, и холод, холод, который она уже ощущала всем телом.

– Не стоит вызывать их. Не сейчас.

Этот голос, который она уже слышала несколько раз. И вопреки всему она сделал шаг. Тогда ее объяло пламя, а сейчас?

– Ты можешь купаться в огне сколько угодно. Он согревает твое сердце, а сердцу нужно тепло. Всем нужно тепло.

Она сделала еще несколько шагов. Голос звучал наяву или опять где-то среди мыслей, мчащихся наперегонки?

– Не надо бояться. Меня – никогда. Это даже смешно. Подумай сама, как можно бояться того, кто создан оберегать тебя?

Дана прикоснулась к лицу мужчины. Он не шевелился, замер, позволяя ей запустить пальцы в волосы. Жесткие и непослушные, и все же их приятно перебирать.

Мужчина не двигался, замер под ее руками. А она резко отстранилась и почти бегом направилась ко второму креслу. Легко, это далось ей необычайно легко, к сожалению.

Некоторое время они сидели молча и рассматривали друг друга. Не такой, не такой, каким она его представляла. Но, может быть, красивый, пробегающие тени мешали сказать точно. И сильный, сила как будто окутывала его необыкновенной аурой. Дана почти физически ощущала прикосновение взгляда, а сама, сама просто позволила себе наслаждаться вниманием воина. Мурашки продолжали царапать тоненькими лапками спину, и она вдруг почувствовала, что сейчас либо рассмеется самым нелепым образом, либо расплачется, и пришлось даже больно впиться ногтями одной руки в кисть другой, чтобы сохранить спокойствие. Встреча состоялась, и сейчас нужно было что-то сделать, что-то придумать. Мысли метались, пытаясь выбраться из спутанного клубка сомнений и страха. Но всему приходит конец, и она смогла выдавить из себя:

– Расскажи…

– Что же ты хочешь услышать?

Она даже слегка опешила. Что же она хотела узнать? Может быть, хотела, а может быть боялась? Ну да, она боялась правды о себе, ведь потом уже нельзя будет притворяться перед собой, что все это случайность, стечение обстоятельств.

– Расскажи мне о себе!

Да, так будет правильно, начать с него и маленькими шажками двигаться дальше.

– Расскажи, почему ты преследуешь меня, что это за видения, почему я слышу тебя?

Он сложил ладони перед губами и задумался. Почему-то только сейчас она заметила, насколько он молод. Скорее всего, моложе ее на несколько лет. Молодой мужчина, который старается держаться солидно, как, ну как военный. Из тех, кто говорит “у нас есть миссия”.

Не это ей было нужно. Она хотела...

– Скажи, как это, летать?

– Летать? Чудесно. Когда я поднимаюсь, взмахивая крыльями, я чувствую, что мне доступно все, что весь мир принадлежит мне, и я могу, если захочу, облететь его весь. Увидеть и познать всю его красоту. Этот мир такой чудесный! Я бы летал столько, сколько мог, но здесь так мало магии!

– А я? Я могу летать? Может быть, вместе с тобой?

Она увидела, как его глаза расширились, словно эта идея раньше не приходила ему в голову. Потом он кивнул, но как-то неуверенно.