– Что… почему ты плачешь? – спросил Идоменей, не узнавая свой голос.

– Галена…, – всхлипнула девочка, – побила…

– Идём. Не надо здесь сидеть одной. Холодно.

Она поднялась и послушно пошла за ним. В полутёмном коридоре гинекея он спросил: «Где твоя комната?» Но девочка не успела ответить, одна из дверей отворилась и Идоменей увидел молоденькую рабыню, её рыжие волосы были растрёпаны.

– Хиона! – воскликнула девушка, – я везде тебя ищу, – и тут же осеклась, увидев Идоменея, – господин…

– Забери её, – приказал мужчина, – успокой и уложи.

– Слушаюсь, господин…

Идоменей поднялся по лестнице и остановился перед дверью, словно раздумывая, войти или нет.

– Господин, – за его спиной возникла служанка жены, – госпожа ожидает вас.

Её руки потянулась к створкам двери, чтобы распахнуть их перед Идоменеем.

– Галена, подожди. Мне нужно кое-что сказать тебе…

– Я вся во внимании, господин.

– Эта девочка…

– Я наказала её, господин, чтобы впредь неповадно было…

– Ты хорошо исполняешь свои обязанности, Галена, я это знаю, – перебил её мужчина, – но теперь я говорю тебе: наказывать или нет этого ребёнка, буду решать только я.

– Господин, вы не знаете всего… она дика, и много чего может натворить… я только забочусь о вашем спокойствии и спокойствии госпожи…

Идоменей ничего ей не ответил, он толкнул дверь и вошёл в покои своей жены.

Утром Идоменей послал слугу в гинекей сообщить, что собирается отправиться в сопровождении Нисифора к месту закладки нового дома и приглашает Федру составить ему компанию. Федра отговаривала Галену от участия в этой прогулке. Идти было недалеко, но ни дрожек, ни лестниц в этой части поместья ещё не было и пожилой женщине нелегко пришлось бы на крутых склонах и узких тропинках. Не желая спорить с госпожой, Галена согласилась остаться дома. Женщина не очень хорошо себя чувствовала после вчерашних событий, выговор, что ей учинил ночью господин Идоменей совершенно выбил её из колеи. Галена видела, как власть над гинекеем постепенно ускользает из её рук – сначала госпожа не захотела, чтобы она обучала новую рабыню, теперь господин взял под своё покровительство эту маленькую разбойницу. И этой рыжей дурёхе удалось избежать наказания, а то что Клития пособница и укрывательница Галена не сомневалась. Виданое ли дело! Нельзя наказывать воровок! Если так дальше пойдёт, они весь дом растащат!

Идоменей ничего не сказал жене, увидев кого она выбрала себе в спутницы. Рыжеволосая рабыня крепко держала за руку маленькую девочку, а та, подвижная как флюгер на ветру, крутилась во все стороны сразу. Чистое ясное лицо ребёнка не хранило следов вчерашних невзгод, ветер весело трепал её кудряшки, маленький рот то и дело разъезжался в улыбке, обнажая верхнюю розовую десну без двух передних зубов. Весь вид девочки говорил, о том, что она рада предстоящему путешествию. Даже общество грозного господина, её не смущало. Мужчина заметил, что в свободной руке девочка держит керамическую куклу с отбитым носом. Идоменей не стал приближаться к жене, поприветствовав её поклоном издали. Проявлять чувства на глазах посторонних, тем более рабов, считалось дурным тоном. Мужчины двинулись вперёд, Федра со своими рабынями последовала за ними. Площадка, на которую они пришли, не была огорожена и Федра предупредила Клитию, чтобы она не отпускала от себя девочку. Два десятка рабов трудились здесь. Одни таскали носилки с землёй, засыпая ею ту часть участка, где Идоменей планировал разбить цветники и сад. Другие выбирали с поверхности почвы крупные камни и свозили их в сторону, в дальнейшем эти камни могли служить материалом для фундамента и подпорных стенок. Клития с Хионой немного отстали, потому что девочка, то и дело останавливалась и, обращаясь к кукле, говорила: «Смотри, Кука, – это кустик, смотри – это травка, это – веточка, на небе, смотри, солнышко, а там, Кука, – понт».

– Здесь, вот на этом месте, где мы сейчас стоим, я скоро заложу фундамент нашего нового дома. Посмотри, Федра, – Идоменей указал рукой в сторону моря, – какой отличный вид. Мы каждый день сможем любоваться прекрасными восходами и закатами. Сразу от ступеней дома начнётся аллея, которая закончится полукруглой террасой на краю обрыва.

– А там, внизу, находится источник Мэлины? – пытаясь сориентироваться, спросила Федра.

– Да! Его я планирую соединить с этой частью нашего поместья, чтобы можно было посещать галерею, минуя верхние террасы.

– Что будет там?

– Там будет долина роз, – склонился к её уху Идоменей и страстно прошептал, – сто пурпурных роз, такого цветы бываю твои губы, когда ты целуешь меня на ложе.

Федра смутилась, посмотрела по сторонам, не слышал ли кто.

Когда они вернулись в гинекей, то Галена не вышла к ним навстречу. Скинув накидку Федра поспешила в комнату служанки и увидела ту, лежащей на кровати.

– Что с тобой, Галена?

– Нездоровится мне, госпожа.

– Как же так? С утра ты была здорова и даже и хотела идти со мною…

– Хотела, – подтвердила Галена, – а как вы ушли, меня тут же прихватило.

– Сейчас пошлю Клитию в посёлок за знахаркой…

– Не надо, госпожа, была она уже, – Галена взглядом указала на чашу с травяным отваром, что стояла на столике.

– Что знахарка сказала о причинах твоего недомогания?

– Сказала: от дум это тяжёлых, от переживаний…

– Что за переживания у тебя, Галена? Я думала, ты теперь довольна моими отношениями с супругом. Я вняла твоим советам, не перечу ему, не затеваю ссор.

– Это так, моя госпожа. Гляжу на вас и нарадоваться не могу.

– В чём же дело? Что ещё тебя огорчает?

– Ох! – вздохнула служанка, – если бы я всё могла вам поведать.

– Какие тайны между нами могут быть?

– Не я эти тайны заводила, ваш супруг просил ничего не говорить вам.

– Что он от меня скрывает? – удивилась Федра.

– Ах! не пытайте меня, госпожа. Я слово дала – молчать.

– Галена! Клянусь, он ничего не узнает!

– Не знаю, как мне быть меж вас двух…

И Галена рассказала своей госпоже о вчерашнем происшествии, она надеялась, что Федра найдёт возмутительным поведение своих рабынь и то, что они смогли избежать наказания за свои проступки.

Федра была несказанно удивлена той снисходительности, что проявил её муж, по отношению к Хионе. Совсем недавно он требовал выслать девочку из поместья, и вдруг так круто переменил своё отношение к ней. Что же произошло, что он решил не предавать огласке этот случай? Посчитал его незначительным? Или маленькая рабыня сумела, каким-то образом, завоевать его симпатию? И сегодня утром, во время прогулки, он не высказал неудовольствия, что Федра взяла с собой Хиону. Впрочем, Федра была уверена, что рано или поздно эта малышка очарует и его. Задорная, улыбчивая с лёгким ненавязчивым характером, она пришлась по душе всем обитательницам гинекея, кроме Галены… В этом то и причина…Федра искоса глянула на служанку, которая приложившись к чаше пила отвар мелкими глотками. Федра вздохнула, она не хотела плохо думать о своей верной служанке, но всё же сделала вывод – Галена ревнует! Оттого и слово не сдержала, данное Идоменею, надеялась, что, если не он, так Федра осудит поведение рабынь.