Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прозвучала команда: «Вперед! Марш!» Солдаты обошли минное поле и вброд перешли ручей.
На ночь мы остановились в деревне Васильевское, находившейся на самом острие клина, направленного в глубь вражеской территории. Населенные пункты справа и слева от нас все еще находились в руках неприятеля. Как всегда, я оборудовал батальонный перевязочный пункт вблизи командного пункта батальона.
В этот вечер у нас был выявлен первый случай заболевания сыпным тифом. Ко мне явился Генрих и доложил, что на лечение доставлен солдат, у которого явно «не все в порядке с головой». Это очень обеспокоило меня, и я немедленно направился на перевязочный пункт, чтобы осмотреть его.
Больной вел себя беспокойно, у него была высокая температура и сильный кашель. Проверка легких выявила бронхит, но воспаления легких обнаружено не было. Слизистые оболочки его глаз воспалились, лицо было опухшим и перекошенным, речь бессвязной и путаной. В общем и целом налицо были явные признаки сыпного тифа. Дней через пять на животе и плечах больного появятся большие красные пятна, которые потом распространятся по всему телу. Затем возникнут нарушения умственной деятельности, появятся галлюцинации, и в конце концов, вероятно, наступит смерть. Мы завернули больного в чистое одеяло и основательно напудрили порошком «руслапудер». Тем самым уменьшалась вероятность того, что инфицированные вши разнесут эту заразную болезнь. На его медицинской карточке мы написали «Сыпной тиф» и жирно подчеркнули красным карандашом, а затем сразу отправили на санитарном автомобиле в тыл.
Я вполне осознавал всю серьезность сложившегося положения. Этот единичный случай сыпного тифа беспокоил меня гораздо больше, чем множество убитых и раненых на поле боя. У меня имелось совсем небольшое количество вакцин – по сути дела, почти ничего. А порошок «руслапудер» оказался, по-видимому, малоэффективным. Кроме того, солдатам не нравился его резкий запах, и они неохотно пользовались им.
– Давайте проверим, насколько эффективен этот «руслапудер» в действительности, – предложил я своему медперсоналу и поставил на стол стеклянную банку с водой. – А теперь раздеваемся! Каждую пойманную вошь бросаем в эту банку!
Это была действительно довольно комичная картина: обнаженная, жилистая фигура Тульпина рядом с таким же голым, коренастым Генрихом. Мюллер сидел в костюме Адама на ящике с перевязочным материалом, а я, как руководитель этого действа, восседал на нашем единственном стуле. В качестве привилегии, соответствующей моему рангу, я остался в кальсонах, что показалось мне более достойным.
Вши, одна за другой, отправлялись в банку. В конце концов наш «улов» составил четырнадцать штук. Это привело нас в замешательство: ведь мы усердно применяли «руслапудер», однако никому из нас не удалось избавиться от вшей! У Мюллера кожа покраснела и воспалилась, особенно в тех местах, где он потел и где одежда натерла тело. Из-за повышенной чувствительности к порошку «руслапудер» у него даже возникла экзема.
В то время когда мы внимательно рассматривали под лампой сыпь на теле Мюллера, дверь внезапно распахнулась, и в комнату вошли командир полка полковник Беккер и майор Нойхофф.
– Смирно! – испуганно крикнул я.
Все, по-прежнему обнаженные, замерли по стойке «смирно». Я и все мои санитары смутились и потеряли дар речи, Нойхофф, кажется, тоже. Беккер первым взял себя в руки и нарушил воцарившуюся тишину.
– Так, – озадаченно протянул он, – что здесь происходит? Что вы собираетесь делать, Хальтепункт?
Постепенно ко мне вернулся дар речи, и я доложил:
– Трое обнаженных санинструкторов и один военный врач в кальсонах из 18-го пехотного полка заняты поиском вшей, чтобы проверить эффективность порошка «руслапудер», герр полковник!
– Интересно! И каков же результат вашей проверки?
– Не очень утешительный, герр полковник!
– Почему?
– У этой пудры неприятный запах, и солдаты неохотно пользуются ею. К тому же у людей с чувствительной кожей этот порошок вызывает аллергию. Кроме того, он малоэффективен как средство против вшей. Хотя весь наш медицинский персонал регулярно применял «руслапудер» в течение двенадцати дней, мы только что нашли в своей одежде четырнадцать вшей. Но самое неприятное заключается в том, что в нашем батальоне обнаружен первый случай заболевания сыпным тифом. Всего лишь час тому назад пациент был отправлен в полевой госпиталь!
Лицо Беккера помрачнело.
– А вот это уже плохо! Что мы можем предпринять, чтобы болезнь не распространилась?
– В настоящий момент не очень много, герр полковник! Мы продолжим применять «руслапудер», по крайней мере, он хоть и не сильно, но помогает. Я постараюсь получить как можно больше вакцин и сделаю прививки тем военнослужащим, кто особенно подвержен этому заболеванию. И наконец следует, насколько это возможно, ограничить контакты наших военнослужащих с местным гражданским населением!
– Это не так просто! – перебил меня Беккер. – Что-нибудь еще?
– Так точно, герр полковник! Необходимо неустанно внимательно наблюдать за личным составом, а военнослужащие даже при малейшем подозрении на сыпной тиф должны быть немедленно изолированы от остальных. Это же касается и тех военнослужащих, которые контактировали с заболевшими. А те дома, в которых останавливались больные сыпным тифом, следует немедленно освобождать. Нижнее белье следует стирать как можно чаще!
Я перевел дух и затем упомянул то, на что в батальоне жаловался каждый военнослужащий:
– Все будет гораздо проще, как только мы получим зимнее обмундирование, герр полковник! Сейчас, чтобы согреться, наши солдаты надевают на себя всю имеющуюся у них одежду. Они просто не в состоянии менять нижнее белье. Как только переходы закончатся и мы займем постоянные зимние позиции, следует организовать постоянно действующие дезинсекционные пункты, чтобы систематически проводить дезинсекцию личного состава!
– Это весьма внушительный список мероприятий, – задумчиво сказал Беккер, – но вы можете всегда рассчитывать на мою помощь! Я сделаю все, что в моих силах!
Потом полковник взглянул на Нойхоффа, улыбнулся и с таинственным видом добавил:
– Но в этом состоянии сделать это будет не так просто!
Нойхофф улыбнулся в ответ и сказал:
– Хаапе, оденьтесь побыстрее!
– Конечно, герр майор!
Я совсем забыл, что от полной наготы меня спасали лишь мои кальсоны. Схватив в охапку свою одежду, я зашел за большую русскую печь. Нойхофф последовал за мной и прошептал:
– Хаапе, оденьтесь по уставу! Не забудьте ремень и головной убор! Сейчас вам будет вручен Железный крест 1-го класса!
Одетый по полной форме, я снова предстал перед полковником Беккером. Он прикрепил к моему мундиру Железный крест 1-го класса и сказал:
– Хальтепункт, это знак признательности за то, что вы сделали для наших солдат 2 октября! Пусть эта награда напоминает вам о штурме высоты 215!