я живу здесь, – недоумевая, ответила она. Её, верно, смущало то, что её не пускают в свой же родной дом.

Если бы не нашивка с луной и звёздами на её рукаве, её могли бы сюда и не пустить. Тогда она полезла бы по камням на самый верх. И чёрт на Геррера, если он не выдержит.

– Проходите, госпожа Анистон, – сказал стражник. – А что за люди с вами?

– Я не знаю, как их зовут, но они со мной, – проговорила она, проходя сквозь них.

Что ж, Геррер, наверное, должен был поблагодарить её за то великодушие, что она оказывает ему. Могла бы ведь на улице оставить или отправить на растерзание стражникам.

Они поднимались долго, очень долго. Бесконечная винтовая лестница упиралась всё выше и выше, и не было ей конца. Сложнее всего приходилось Ферцену – этот бедолага охал на каждом шагу.

Геррер не проронил ни слова, хотя было видно, как он устал. Гельфида и сама устала адски – эти чёртовы тяжёлые сапоги уже доконали её, и она хотела прямо сейчас скинуть их и улечься спать прямо посреди лестницы. Но она ни за что не пожалуется раньше Геррера – не в её это правилах. Пусть даже будет умирать.

– Надеюсь, твой дед расскажет, в чём дело и что же происходит, – сказал Геррер.

– Ты так сильно желаешь узнать это, что даже решился остаться со мной?

– Нет. Я просто боюсь, что наступит конец света.

Гельфида замолчала. Геррер умнее, чем кажется, и понятливей. Во всяком случае, намного умнее тех варваров, которых она представляла себе ранее.

Когда лестница наконец-то закончилась, Гельфида с радостью выдохнула. Геррер стоял сзади молча, будто бы совсем не устав.

Она постучалась в массивную дверь, за которой должен был находиться кабинет герра Анистона. Не дожидаясь ответа, она отворила её и увидела своего деда там. Час был очень поздний, но он всё ещё работал.

Он неуверенно обернулся и опешил.

– О Гельфида, девочка моя! – радостно воскликнул он и встал со стула.

Бегать он быстро в силу возраста уже не мог, но достиг до Гельфиды максимально быстро и тут же обнял её. Он был только совсем чуть-чуть выше её, но казался неимоверно мощной опорой, которую никаким наракам не сокрушить.

– Я рад, что ты жива, – чуть ли не плача, говорил он. – Куда же я, старый дурак, отправил тебя!

– Всё в порядке, дедушка, – ответила Гельфида.

Должно быть, она сильно соскучилась по нему. После той кровавой серии, что ей пришлось пережить, время вне дома показалось бы и Герреру вечностью, не говоря уже о ней. А сейчас Гельфиде казалось, что здесь, в Обсерватории, она наконец-то в безопасности. Если не считать Геррера и Ферцена, стоявших рядом, всё было как раньше. И зачем только она привела левых незнакомцев в дом?

– Я ожидал гораздо худшего исхода.

Он наконец-то отпустил её и принялся разглядывать. Наверное, Гельфида сейчас не очень лицеприятно выглядела. Не так мило, как обычно.

– Этот Геррер и Ферцен, кстати, – сообщила Гельфида, махнув рукой в сторону Геррера. – Геррер очень помог мне, а Ферцена мы спасли сами.

– Рад знакомству, – приветливо проговорил дед. – Я Норд Анистон, её дед. Уже наслышаны обо мне?

– Да не очень вроде, – неуверенно пробубнил Геррер.

Интересно, что дед подумал о Геррере? Уж не подумал ли он, что Гельфида привела в дом первого женишка? Герреру самому не по себе стало от того, что он подумал. Хотя какая беспечность? Никакой это не женишок, и вообще он сам увязался за ней.

– Я смутно наслышан о том, что случилось, – проговорил герр Анистон. – Но прежде вы должны отмыться как следует, после чего за ужином мы всё обсудим.

Лучшей новости и представить было невозможно, потому что от многодневного пути Геррер уже начинал чесаться из-за грязи. Наверняка, и пах он не фиалками, но, то ли нос уже привык, то ли это не имело никакого значения.

Его очень расстроило, что ванны располагались едва ли в подвале, и предстояло вновь проделать весь путь по лестнице туда и обратно.

К великому сожалению, Геррер так и не увидел голую Гельфиду, потому что она отправилась отмываться в другое помещение.

Это здание было своеобразной крепостью, и Герреру пришла в голову мысль, что оно было рассчитано на большое количество людей. Если не на целую армию.

Но здесь было настолько пусто, что сложно было насчитать более дести стражников. Да, Орден Девятого Солнца был очень скупым на кадры.

Вскоре Геррер и Гельфида присели за стол. Дед никак не мог успокоиться, его всё ещё что-то волновало, и это было заметно невооружённым взглядом.

– Сейчас принесу еды, – пробормотал он и исчез куда-то.

Геррер с интересом изучал все эти инструменты, карты и глобусы, что просто горой нагромождали эти помещения. Он таких инструментов не видел в своей жизни никогда, а вот Гельфида среди них выросла и они были для неё вместо игрушек.

– Здесь очень интересно, – сказал Геррер. – Чем твой дед занимается?

– Совсем скоро узнаешь.

Ферцен сидел и молчал.

Герр Анистон вернулся очень скоро с подносом, на котором находились краюха хлеба, котелок с какой-то похлебкой и немного мяса.

– Сегодня не могу предложить ничего шикарного, – произнёс он. – Я попросту не мог успеть. Весь день было много важных дел. К тому же я сильно волновался… Уже больше трёх часов ночи, я уже и не надеялся ждать вас сейчас.

И он указал рукой на висящие на стене механические часы – один из самых редких инструментов во всём Родевиле. К тому же герр Анистон мастерил их сам, так как был весьма сведущ в таких делах. И делать их могли лишь немногие мастера по всему миру. Геррер вообще видел их едва ли не в первый раз – ранее он лишь краем глаза замечал такой предмет в покоях короля.

– Так уж получилось, что нам повезло только ночью, – сказала Гельфида. – Мы вернули Воронку и решили не ждать.

– Расскажи мне больше.

Когда Гельфида, Ферцен и Геррер приступили к еде, их голод был неумолим. Им не хотелось говорить во время еды, так что герру Анистону пришлось немного подождать. Зато чуть после он уже не удержался от интереса.

– Мне не удалось проникнуть туда незаметно, – сказала Гельфида. – И я попалась. Герр Сёгмунд поймал меня и не захотел отдавать мне Сферу Вечности. Но сейчас она у меня!

– Так покажи скорее! – пожилой дед сейчас было словно ребёнок.

Гельфида вытащила из сумки рубиновую шкатулку и аккуратно поставила на стол. Она до безумия боялась