- Я ему не понравилась? - осторожно спросила она, однако разумник качнул головой, подбирая поводья одной рукой и устраивая Айлин перед собой боком.

- Ну что вы! Просто Дон Торнадо удивился, что на нем решили прокатить пони. Он, видите ли, ревнив, как все арлезийцы. Но ваше знакомство с белокурой красавицей, запавшей ему в душу, несколько меняет дело.

- Пони… То есть как пони?! - ахнула Айлин, разрываясь между желанием рассмеяться и вознегодовать, и жеребец утвердительно фыркнул, а Дункан ответил ей лукавой извиняющейся улыбкой.

- Дон Торнадо по-своему видит людей. Он же все-таки лошадь… Прошу прощения, благородный дон, я, разумеется, хотел сказать — конь! Так вот, с его точки зрения вы больше всего похожи на рыжую пони. Но несомненно очаровательную и очень… резвую.

- Это вы мне мстите за арлезийского льва? - подозрительно уточнила Айлин и услышала тихий смешок, но вместо того, чтобы обидеться, возликовала.

Потому что вспомнила насмешливые ласковые перебранки тетушки Элоизы с дядюшкой Тимоти и… Претемнейшей Госпожи с ее супругом. Оказывается, настоящая нежность-это не только красивые слова, как в романах! Это еще и смелость показаться забавным в глазах другого человека, но при этом знать, что все равно остаешься дорогим и любимым.

- А как мы покинем Академию? - торопливо спросила она, смущаясь этих мыслей и теперь точно зная, что Дункан может при желании читать в ее разуме. - Вдруг нас увидят?

- Не беспокойтесь, — сказал разумник, и Айлин услышала в его голосе улыбку. - Я запасся артефактом с иллюзией, которая скрывает вас от чужих взглядов. А магистру гильдии разрешено покидать Академию и возвращаться в любое время по своему усмотрению. Даже сторожевые горгульи на воротах не заметят, что Дон Торнадо несет двоих. Не говоря уже о случайных встречах в городе.

То есть ее попросту никто не увидит?! Сердце Айлин снова радостно екнуло. Какой же Дункан предусмотрительный и заботливый! И получается, что… они даже могут целоваться?! Она зажмурилась, краснея за эти мысли, но тут же упрямо заявив самой себе, что ничего особенного в них нет. Целоваться с собственным женихом, это… неприлично, конечно же, но вряд ли Дункан до сих пор считает ее по-настоящему приличной девушкой! И она так соскучилась… А им все время кто-то мешает!

Они проехали через сад, прекрасный и тихий в лунном свете, и выехали через просторный двор к воротам. Айлин затаила дыхание, но заспанный привратник вгляделся в магистра и распахнул створку ворот. Дон Торнадо звонко процокал копытами по каменной мостовой, ворота без скрипа закрылись позади, и Айлин с облегчением выдохнула.

- А куда мы едем? - спросила она, вертя головой. - Сейчас ведь ночь.

Ей как наяву вспомнилась та детская поездка с Аластором. Дворцовый сад, знакомство с двумя принцами. И опять больно укололо понимание, что славные юные лорды, оставшиеся в ее памяти, мертвы. Так безнадежно и несправедливо… И всадник, с которым она едет, совсем другой, и конь ничуть не похож на бедняжку Искру, и уже ничто никогда не вернется назад.

- Не грустите… — тихо сказал магистр и легонько коснулся губами ее макушки. - Оставьте прошлое прошлому. Посмотрите, какая ночь! Когда-нибудь вы вспомните и ее тоже…

Они ехали по безмолвному темному городу, где лишь изредка встречались фонари у ворот богатых особняков. Айлин здесь никогда не бывала, но, когда Дон Торнадо повернул на прямую улицу, полого уходящую вниз, почувствовала запах сырости и поняла, что улица ведет к реке.

- Это Дворцовая набережная, — так же негромко объяснил Дункан. - Но мы не будем спускаться к самой воде. Немного выше набережной несколько лет назад разбили чудесный сад по итлийскому образцу. Он освещен магическими шарами и хорош в любое время года, а уж поздней весной… Впрочем, вы все увидите сами.

Айлин молча кивнула, еще теснее прижавшись к груди Дункана плечом. Дон Торнадо ступал ровной арлезийской иноходью, плавно покачиваясь из стороны в сторону, и Айлин казалось, что она плывет по воздуху. Ей совсем не хотелось разговаривать, первое опьянение свободой сменилось тихой легкостью с нотками грусти. Ночь была действительно прекрасна, и как жаль, что она не продлится навсегда…

Так прошло с четверть часа, и Айлин была невероятно благодарна Дункану за то, что он так чутко уловил ее настроение и тоже молчал.

- А знаете, — сказала она, вволю надышавшись речной свежестью с запахом цветов, — Аластор совсем не хотел быть королем. И сейчас не хочет… Он говорил, что всегда мечтал жить в усадьбе, заниматься лошадьми и быть свободным…

- Что поделать, моя дорогая, не всегда можно получить то, чего желаешь, — вздохнул Дункан, и Айлин вдруг показалось… Нет-нет, она, конечно, не думает, что речь может идти о леди Гвенивер! То есть совсем-совсем не думает… но все-таки, что если он говорит о себе?

Сердце словно ужалила ревнивая злая обида, и Айлин обозвала себя дурой. Да что же с ней такое?! Зачем она портит чудесное свидание всякими глупостями? Дункан уже сказал ей однажды, что любит именно ее!

- А вы? - спросила она, изо всех сил стараясь говорить как можно беспечнее. - Тоже не можете?

И замерла в ожидании ответа.

- Ия тоже, моя дорогая, — согласился разумник. - К примеру, сейчас мне больше всего на свете хочется отправиться в Храм Странника и встретить утро уже вашим супругом…

Ох… В его голосе прозвучало вдруг что-то такое, что Айлин снова ясно вспомнила арлезийского разбойника с Барготова холма. Наверное, именно так выглядел тот предок, о котором пошутил сам магистр. Необузданный, могучий, яростный… Стать его женой? Прямо сейчас, немедленно, не дожидаясь вакаций?! Внутри стало горячо и томно, и Айлин выдохнула, обмирая от сладкой жути:

- Почему… не можете?..

Тихий, какой-то сдавленный выдох за спиной ей наверняка почудился, а вот то, что объятие стало куда крепче - точно нет!

- Потому что, кроме желаний, у нас есть и обязанности, — ровно отозвался магистр. - И одна из них - думать о будущем. Если сейчас я поддамся собственному нетерпению, то рано или поздно вы вспомните, что лишились очень многого, что важно для женщины. Настоящей свадьбы, гостей, поздравлений… И даже свадебного платья. Да, сейчас вам кажется, что это не так уж важно. Вы разумная девушка и умеете отдавать преимущество действительно необходимым вещам. Но когда-нибудь вам станет грустно, что ничего этого у вас не было, хотя, видит Всеблагая, вы заслужили каждую минуту счастья, которое только возможно. А еще есть мнение света. Вы пренебрегли им ради спасения Дорвенанта, и я считаю это не меньшим подвигом, чем решение шагнуть в Разлом. Но если вы пойдете к алтарю ночью и без всякого торжества, это будет еще большим вызовом этикету, который вам точно не простят. Станут говорить, что наша свадьба связана с какими-то позорными причинами, которые заставили сохранить ее в тайне и устроить второпях. Я не хочу, чтобы вам было горько вспоминать о самом прекрасном дне в нашей жизни. Чтобы наши дети когда-нибудь услышали насмешку или грязный намек на прошлое их матери. Вы должны быть самой прекрасной, счастливой и свободной невестой в Дорвенанте, вот почему я не отвезу вас в храм Странника прямо сейчас. Но поверьте… — и в его голосе снова прозвучали нотки, от которых Айлин пробрала сладкая дрожь, — я бы дорого дап, чтобы сделать именно это… Посмотрите, мы приехали!