– Приглядите за ними. Если удерут, спускайте собак.

И ушла.

Сколько тянулись их мучения, сказать было сложно, но Славке, все тело и лицо которой распухло и зудело от ожогов, казалось, что это длилось бесконечно. Заглянув в лукошко, девочка снова чуть не заплакала: оно не заполнилось и на треть. Остальных Славке было плохо видно, тем более что она замерла, не шевелясь и стараясь не касаться жалящих стеблей, но, судя по стонам и кряхтенью, соседки ее были где-то поблизости.

Служки, пригреваемые солнышком, присели рядом на поляне и задремали.

«Даже если сейчас побежать, – размышляла Славка, – собаки раздерут меня раньше, чем Рогведа узнает, что я пропала. Да и куда бежать… – Девочка с тревогой припомнила свои ночные видения. – Другая теперь у меня судьба! Умирать в страшных муках не хочется!»

Вдруг где-то рядом в зарослях раздался крик. Охая и вздрагивая, Славка осторожно выбралась на тропку и увидела, как несчастная Елена барахтается в крапиве, запутавшись в длинных стеблях, пытаясь подняться. Переполненное лукошко валялось возле ног девочки. Лицо ее распухло, став ярко-красным.

Пленницы повыскакивали на тропинку и беспомощно наблюдали за бьющейся Еленой, не зная, как помочь ей. Проснувшиеся служки бросились к девочке, которая, вдруг перестав барахтаться, замерла. Глядя на неподвижную Елену, Славка жутко перепугалась.

Не раздумывая, служки ринулись в крапиву, при этом ни одна даже не поморщилась. Бережно вытащив Елену из травы, они уложили ее на землю. Девочка тяжело дышала. Лицо у нее распухло, стало бесформенным как квашня. На нее было страшно смотреть.

– Перестаралась, – вздохнула одна служка, приподнимая Елену. Взяв девочку за руки и за ноги, они понесли ее к терему.

– Захвати ее лукошко! – скомандовала другая Славке. – Все на двор!

– Но мы еще не собрали крапиву! – заикнулась было Злоба.

Но служка, которая несла ноги Елены, перебила ее:

– Сейчас все расскажу Рогведе. Достанется тебе, что не слушаешься!

В спальне несчастную Елену уложили на лавку и всю обмазали чем-то вонючим, похожим на масло.

Полночи девочку била страшная лихорадка. Она то стонала, то бормотала что-то похожее на пение Рогведы во время обрядов.

Маленькими ручками Елена мяла и сжимала простыни. Грудь девочки выгибалась колесом, а потом она резко затихала.

Славка, прорыдавшая все это время, подумала, что бедняжка умерла, однако с первыми лучами солнца Елена открыла глаза и, отдохнувшая и румяная, села на лавке.

Глядя на нее, Славка даже рот раскрыла от удивления: волдырей не осталось. «Ай да масло Рогведы, вот это работает!»

Стараясь не разбудить Злобу и Щуку, Славка осторожно подошла к Елене и, не спрашивая разрешения, присела на краешек лавки. Девочка поглядела на нее сердито и с неприязнью: Елене явно не понравилось, что Славка настолько приблизилась к ней.

Славка же отчего-то вся покраснела и прошептала:

– Я рада, что ты проснулась. Боялась, что ты тоже умрешь.

При этих словах нахмуренное лицо Елены немного смягчилось, но она все равно тревожно озиралась вокруг.

Славка поспешила ее успокоить:

– Не переживай. Твое лукошко я донесла и передала Рогведе. Ты собрала больше нас всех.

Елена удивленно глянула на Славку. На ее губах заиграла довольная улыбка. Но всего лишь на мгновение, пока девочка снова не насупилась. Елена, казалось, была такой нескладной, такой слабой и беззащитной, со своими бледно-рыжими волосами, веснушками, торчащими ушами, тоненькой шеей на угловатых плечах и тяжелым носом-картофелиной. Но Славка уже знала, что это только так кажется.

– Как же ты упала? – сочувственно спросила Славка, глядя в ее большие раскосые глаза и твердо решив, что Елена по-своему даже хорошенькая.

– Ты – дочь воеводы? – словно очнувшись ото сна и впервые заметив Славку, прошептала Елена.

Славка смутилась и нехотя кивнула.

– Я вспомнила тебя. – Елена нахмурилась задумчиво. – Представляешь?! Я думала, что все забыла! – громко вскрикнула она, обрадовавшись, и вдруг тихо прибавила прямо на ухо Славке: – Знаешь, я не упала в крапиву. Меня кто-то толкнул! Какая-то гадина… из этих… – Елена со злобой и ненавистью оглядела спальню, где, медленно просыпаясь, зашевелились Злоба и Щука.

Охнув, Славка хотела спросить, зачем кому-то толкать Елену в крапиву? Но, вспомнив осколки глиняного горшка в своей плошке, примолкла.

Резко выпрямившись, Елена встала и, не дожидаясь, пока соседки окончательно проснутся, вышла из спальни.

Глядя Елене вслед, Славка думала о том, какая же она странная. Как непохожа на свою мать – добрую и ласковую кормилицу маленькой Славки. Еще она думала о том, кто же из девочек мог толкнуть Елену или подсыпать осколки в кашу? Неужели одна из них пытается убить остальных? А что, если они все пытаются убить друг друга, а Славка не понимает?!

С этого дня Славка стала бояться спать. И хотя ее пугали и мучили стонущие голоса, жуткие видения окровавленных, умирающих людей или рождающихся в муках больных, уродливых детей, но соседкам она больше не доверяла. Переживая за свою жизнь, девочка старалась отдыхать быстро, урывками.

После нескольких таких бессонных ночей изможденная Славка все же крепко заснула, позабыв про осторожность и страх.

Проснулась она оттого, что задыхается, пытаясь жадно глотнуть воздуха. Чьи-то крепкие руки сдавили ее горло. Барахтаясь, Славка попыталась вскрикнуть, но только таращилась в темноту. Перед глазами поплыли круги, а силы стали покидать ее.

Безжалостные руки на шее Славки сомкнулись сильнее. Девочка перестала что-либо чувствовать, понимая, что это конец.

Вдруг где-то далеко послышался слабый кашель, и руки неожиданно отпустили Славку. Девочка вдохнула, громко, жадно и, сипя, схватилась за шею.

Дверь в спальню распахнулась. На пороге появилась служка со свечой в руках и стала медленно обходить лавки девочек.

Ее морщинистое лицо было мертвенно-бледным. Приблизив свечу к постели Щуки, служка склонилась над девочкой и вдруг, вскрикнув, помчалась прочь. Упав на пол, свеча погасла.

Оставшись в темноте, Славка кое-как уселась на постели, ожидая самого худшего, и стала жадно прислушиваться.

Со всех сторон девочке слышались шорохи и голоса, она беспрестанно озиралась, опасаясь, что кто-то выскочит из темноты и набросится на нее, чтобы наверняка убить.

То щупая шею, то выставляя вперед руки в темноте, Славка приготовилась защищаться, кто бы на нее ни нападал.

В тереме послышались топот и голоса. В спальню ворвались Рогведа со служками. Стало светло. Елена и Злоба сидели на лавках, выставив руки вперед, так же как и Славка, и испуганно озирались по сторонам. Взгляды Рогведы и служек были прикованы к лавке Щуки.