Сердце подпрыгивало до горла. Я очень боялась, и все же… мне хотелось избавиться от свитера, сорвать его с себя. В нем стало жарко, каждый волосок на теле буквально гудел. Что за чертовщина?

Вдруг раздался звон сразу нескольких цепей, донесся громкий низкий рык, и кто-то бросился на меня. Я открыла рот, собираясь закричать, но он обхватил мою шею, толкнул к стене и несколько раз чем-то ткнул в живот. Хотя больно мне не было. Наверное, это один из бутафорских ножей, лезвие которого задвигалось в рукоятку. Страх все равно овладел мной. Когда меня бросили на пол, я закричала и приземлилась на что-то мягкое.

Понять, что это такое, я не успела. Он навалился сверху и зажал мои запястья одной рукой у меня над головой. Поймав ртом воздух, я попыталась снова крикнуть, однако нападающий приставил нож к моему горлу, обдавая своим дыханием. Я замерла, ощущая, как кожа сосков пылала под колючей тканью свитера; ощущая его вес на себе. Его прикосновения словно огнем опаляли.

– Я голоден, – прошептал парень.

Я чувствовала исходивший от него запах горелой древесины и аромат корицы в дыхании. Сигаретами тоже пахло, но не такими, как у Дэймона.

Вдали громыхала музыка, сотрясавшая здание. Похоже, я лежала на матрасе – очередной жутковатой декорации – и была рада, что не видела его.

– Дай мне свой язык, – прорычал он тихо. – Я хочу его съесть.

В ответ я медленно покачала головой. Я его дразнила? Почему не кричала?

Парень убрал нож с шеи и приставил его к моему боку. Тот сложился от контакта. В этом месте мгновенно начала пульсировать кровь; я втянула воздух, но знала, что мне ничего не грозило.

Где-то в глубинах подсознания, недоступных для глаз и оценок окружающих, там, где тлело чувство стыда, я скучала по этому. Скучала по круговороту мыслей в голове, выпрыгивавшему из груди сердцу, по тому, кто не обращался со мной как со стеклянной фигуркой. Нас разделяли считаные сантиметры, и я упивалась грязью на своей коже, ужасом, порожденным его словами.

Почему я не использовала стоп-слово?

Актер немного отстранился.

– Ты в порядке?

Сейчас его голос звучал мягко. Нормально.

– Да, – ответила я.

– Ты ведь знаешь стоп-слово, верно?

Я кивнула:

– Да.

– Не хочешь им воспользоваться?

Сглотнув, я передвинула ногу, вытащив ее из-под него, после чего осознала, что парень теперь оказался у меня между бедер. Он медленно опустился.

– Последний шанс, – прошептал незнакомец тем же хриплым тоном, как прежде.

Я тяжело дышала. Жар между нами нарастал. Запрокинув голову назад, я взяла его за запястье и опять приложила нож к своему горлу.

– Держи его здесь.

Боже, мне было все равно. Я наслаждалась иллюзией. Мне нравилось вновь чувствовать этот ужас. И плевать, что здесь, в темноте, я в нем нуждалась. Плевать, ведь этот чувак больше никогда меня не увидит, я больше сюда не вернусь.

Он сделал это со мной. Я ненавидела свое желание, ненавидела его, но хотела проверить. Мне нужно было проверить, действительно ли я наслаждалась страхом. Доказать себе, что Дэймон и его поступки ничего не значили. Что я этого не хотела.

– Или, может, я испытываю совсем другой голод, малышка, – пригрозил парень.

Давя ножом на горло, он качнулся у меня между ног. Мы оба резко вздохнули, пока наши тела двигались в унисон. Я закатила глаза. Его член уже отвердел под джинсами и терся о мой клитор. Ощущая влажный жар в своих трусиках, я зажмурилась и растворилась во мраке.

Парень раскачивался снова и снова, втягивая воздух сквозь зубы. Движения его бедер становились все резче. Когда он вонзил нож под мой подбородок, зарождающийся оргазм начал постепенно распространяться по телу.

– Черт побери, – произнес актер, выйдя из образа. – Боже, твою мать, это просто офигенно.

И я вернулась в реальность. Висевший на ниточке пик наслаждения вмиг улетучился.

Слезы подступили к глазам; я сломалась.

Боже правый.

Оттолкнув парня, я выбралась из-под него.

Черт, что я творила?

Звуки музыки, крики и смех наполнили помещение. Я поняла, что новые посетители провалились в ловушку. Следуя на их голоса, я пробежала мимо и выскочила за дверь.

– Подожди, вернись! – выкрикнул мне вслед незнакомец. – Я не всерьез. Ты в порядке?

Нет. Я не в порядке. Я потеряла свой гребаный рассудок.

– Уинтер! – послышался оклик Джейд. – О господи. Слава богу. Мы везде тебя искали. Ты нас так напугала. С тобой все нормально?

– Давайте уйдем отсюда.

Из-за отголосков потерянного оргазма меня до сих пор бросало в жар, а в голове гудело. Я все еще нуждалась в разрядке.

Девочки отвели меня обратно к входу. Когда мы вышли на улицу, я наполнила легкие желанной прохладой.

– Ух. – Иза хихикнула. – Мы должны прийти сюда еще раз. Было весело.

Я кусала губу, не желая об этом думать. Даже зная, что им понравится, не собиралась рассказывать о случившемся.

Было противно не от того, что я получила удовольствие, а от того, что ситуация напомнила о Дэймоне, и именно поэтому мне понравилось.

Я по-прежнему хотела кончить. Он изменил палитру моего мира.

Понять его я не стремилась, однако порой невольно думала обо всех наших встречах, когда он смотрел, но не трогал меня… Чем приводил в замешательство и интриговал. О том, что Дэймон не очень-то и изменился.

Тринадцать лет назад он прятался от матери в фонтане. После сегодняшних событий в его спальне и рассказов Изы я знала, что он все еще прятался. Пытался чувствовать через других людей, стоя в стороне и наблюдая.

Только результат остался неизменным. Он взял то, что я никогда бы ему не отдала.

Все думали, будто со мной Дэймон был другим, не понимая, что для него это всего лишь очередной вид фетиша. Способ удовлетворить себя. Он заморочил мне голову так же, как и всем остальным. И убеждение тоже можно назвать вариантом принуждения.

Он все-таки был виновен.

Однако об истинной трагедии никто не знал. Дело не в том, почему со мной он вел себя иначе, а в том, что сейчас… я стала другой из-за него.

Семь лет назад

– Уф, ненавижу! – выпалила я шепотом, выдернула наушники из ушей, бросила их на кровать и остановила аудиокнигу.

Алгебра никому не нужна.

Никому.

Придется записаться на дополнительные занятия или типа того. Я должна получать хорошие оценки, иначе отец заберет меня из школы Тандер-Бэй и отправит обратно в Монреаль.