– Наше детективное агентство гарантирует успех лишь в том случае, если объект поиска точно проживает в Нью-Йорке. Если его имя не изменилось и он не эмигрировал из страны, то шансов много.

Я удовлетворенно кивнул.

– Дело в том, что в вашем случае требуется индивидуальный почерк в работе. Я объясню вам, что мы сможем сделать. Заплатите три тысячи долларов, и мы поднимем на уши всю полицию города, проработаем всех, кто имеет такое имя, и отсеем, отделим подходящие кандидатуры. Затем агенты займутся адресами, и мы ее найдем.

Я согласился.

В данной ситуации это было единственно правильное решение.

Наконец был составлен контракт в нескольких экземплярах, в котором детективное агентство «Беркут» приняло на себя обязательство найти в Нью-Йорке Рэйчел Нэйтон Браун. Я выложил на стол три тысячи долларов и отправился восвояси.

Было около пяти часов пополудни. Нигде не было ни одного такси, а в метро в час пик вообще не протолкнуться. Я неторопливо занял место на остановке общественного транспорта и влез в автобус семнадцатого маршрута. Петляя между домов в трясущемся автобусе, не слишком быстро я катил в свое будущее, любезно уготовленное мне судьбой. Правда, на этот раз она не стала тащить меня через свои злоключения и томить мучительным ожиданием. Я оперся лбом в стекло и смотрел на гуляющее по дорогам человечество. И вдруг я увидел ее! Это была Рэйчел! Ее фото два с половиной метра длинной и четыре шириной красовалось на цветном холсте театральной афиши!

Я знал, что время не ждет, поэтому вприпрыжку помчался в театр к администратору.

Надвинув на свое лицо маску непринужденности, я сказал главному администратору театра:

– Я представитель компании «Коламбия Пикчерс». Прибыл, чтобы пригласить мисс Рэйчел сыграть роль в фильме «Вечернее рандеву». Не могли бы вы дать ее адрес, чтобы я мог оговорить с ней это в частной обстановке, подальше от глаз восхищенной публики. Для нее это пока еще секрет, – я учтиво протянул ему десять долларов, и он как-то странно посмотрел на меня. Я добавил еще двадцать, и парень заулыбался.

Администратор нашел ее адрес в своем журнале.

Я поспешно записал его на клочке бумаги.

– Когда вы заберете ее в Голливуд, не забудьте сказать, что она должна вернуться обратно к своей публике, – произнес он.

Он очень искренне улыбнулся, и я пулей вылетел оттуда.

В бежевом летнем костюме и начищенных до блеска туфлях я фланирующей походкой бездельника стучал каблуками по тротуару, высматривая номера домов. Отыскав дом номер тридцать семь, я остановился. Это был старый многоквартирный дом с кодовым замком на входной двери. Очевидно, что здесь не было привратника, но были латунные ящики для писем и кнопки для звонков.

Квартира номер 17-ф находилась на третьем этаже. Напротив кнопки звонка чернела надпись «Рэйчел Браун». Я нажал кнопку. Теперь настал момент истины. Как когда-то в раннем детстве, я себе загадал: если она дома, значит, я счастливчик, если нет, то попробую позже, но это уже будет знаком первого витка неудач. На удачу я держал пальцы крестиком.

Динамик монотонно щелкнул, раздался звуковой сигнал, и я услышал:

– Кто это? – спросил женский голос.

Чудесно! Я вдруг понял, что удача пошла мне в руки, да в общем-то, она пошла еще с момента, когда я получил ее адрес. Оставалось только плыть на гребне волны успеха.

– Мисс Рэйчел Браун? – спросил я.

– Послушайте, вы, вонючие папарацци, – в ее голосе звучали нотки гнева, – убирайтесь отсюда к чертовой матери. Если не перестанете докучать мне своими глупыми вопросами, я засужу вас до конца жизни по обвинению за беспринципное вторжение в мою личную жизнь. Понятно?

– Я не из газеты, – сухо бросил я, – и в телевидении тоже не работаю. Мне очень жаль, что я расстроил вас, мисс Рэйчел.

– Кто вы? – ее голос стал более приветливым.

– Я тот самый молодой человек, который доставил вас в больницу. Помните? Вы еще просили навестить вас при случае.

Дверной замок щелкнул моментально. Я толкнул дверь, вошел в подъезд и стал подниматься по лестнице на третий этаж. На полпути к цели я услышал, как наверху открылась дверь. Это была квартира 17-ф. В дверном проеме появилось женское лицо. Оно принадлежало Рэйчел. В тот день под тяжестью ее бесчувственного тела я торопился и не очень-то хорошо ее рассмотрел. А теперь я был поражен. Ее красота затуманила мой разум. Опрятная, одетая в бежевую пижаму, она стояла на пороге с милой улыбкой на лице. У нее были притягательные голубые глаза, волосы цвета спелого каштана, великолепные зубы и высокая крепкая грудь. Живое воплощение поэтической грации. Мое сердце прямо так и рвалось из груди.

– Привет, Рэйчел, – сказал я. – Из-за меня у вас было много проблем с журналистами, – я не стал дожидаться ее ответа. – Возможно, вы хотите высказать все, что вы обо мне думаете. Так вот, именно за этим я сейчас и пришел.

– Ну что вы, я вовсе не собиралась обрушиваться на вас с критикой, – ответила она. – Наоборот, я очень благодарна вам за то, что вы вытащили меня из этого ада и привезли в больницу.

Я заметил, что она чуть подалась назад, пропуская меня в прихожую.

– У меня есть отличный чай из лепестков китайской розы, – сказала она. – Хотите попробовать?

– О! Конечно, – сказал я. – Я опытный чаепиист, но настой из лепестков китайской розы не пробовал ни разу.

– Правда? – удивленно спросила она. – А я, можно сказать, на нем сижу.

Она проводила меня в гостиную, а сама скрылась на кухне.

Спустя пару минут она вновь появилась с подносом в руках, на котором дымились две пузатые чашки, наполненные ароматным чаем, и стояло блюдце с абрикосовым щербетом.

– Знаете, я совсем не знаю вашего имени, – сказала она, ставя поднос на столик. – В тот день как-то не было времени для светских любезностей.

– Меня зовут Майкл, – представился я. – Майкл Джон Луис, из Майами. Со мной можно на ты, я не гордый.

– Со мной тоже, – сказала она. – На мой взгляд, так всегда проще общаться.

Я отпил из кружки чай.

– Правда, чудесный вкус? – спросила она.

Чай действительно был потрясающий, и я ответил, что так оно и есть.

– Ты веришь в судьбу, Рэйчел? – спросил я, закусывая абрикосовым щербетом.

– Нет, – коротко ответила она. – Я не верю в то, что человеку предначертано что-то судьбой. Я верю, что человек сам кует свое счастье, и еще я верю в математику, но приятные подарки судьбы принимаю с радостью.

– Не далее как вчера одна моя знакомая, очень мудрая дама, сказала мне, что в этой Вселенной ничего никогда не происходит случайно, всегда и везде все имеет свою закономерность.

– Я могу с ней согласиться, – подтвердила она, – это действительно так, но, на мой взгляд, именно человек сам вправе поменять свою судьбу. Если он, конечно, пожелает. По-моему, он сам и создает эту закономерность.