— А-а… — протянул он разочарованно. — Это вы.

Что-то осталось прежним, а что-то изменилось. Лора села и, наклонившись, опустила голову на скрещенные руки. В прошлый раз была поздняя ночь, на этот раз — раннее утро, хотя кто знает? Естественного света в комнате не было, так что время могло быть любым. Комната тоже другая, но во всех отношениях могла бы быть точно такой же. В прошлый раз было слишком тепло, на этот раз — чертовски холодно, но свет такой же яркий, а мебель такая же дешевая. Мерзкий серый ковер, вроде того, что лежит в коридоре у нее дома. (Не думай о доме. Не думай о доме, иначе начнешь плакать.) Как и в прошлый раз, напротив нее сидели Лысый и Бровастая с серьезными лицами. Суровее, чем в прошлый раз, подумала она. Каждый раз, когда она ловила взгляд Лысого, он отворачивался, и это ее пугало.

Она была измотана. Казалось, что после вчерашнего телефонного разговора в доме Айрин прошли дни и даже недели. По просьбе полицейских она отправилась домой, чтобы встретиться с ними там. На глазах у всех соседей Лору арестовали на автостоянке и препроводили на седьмой этаж. На площадке ее этажа уже поджидали люди в белых защитных комбинезонах, каких показывают по телевизору.

— Что происходит? — спросила Лора. — Вы ведь тут уже все осмотрели. Зачем вам понадобилось проводить новый обыск?

Кто-то пояснил, что обнаружились новые улики и им надо осмотреть все более тщательно. Пришлось немного подождать, а потом ее привезли в полицейский участок. К тому времени было уже поздно. Ее поместили в камеру и предложили немного отдохнуть. Она не сомкнула глаз.

— Лора? — Бровастая поставила перед ней стакан с водой. — Дежурный адвокат скоро будет, так что мы начнем через минуту-другую.

— Да, хорошо, — ответила Лора. — Ваше здоровье.

Все то же самое — их вежливое, лицемерное дружелюбие. Они всегда так делали, об этом свидетельствовал весь ее предыдущий опыт общения с полицией. Однако она думала, что на этот раз все будет по-другому, потому что этот раз был другим. Это не было вторжением в частное владение или хулиганством, не было пьянством в общественном месте или мелкой кражей. На этот раз речь шла об убийстве.

Убийство! Лора почувствовала, как в груди поднимается волна смеха. Она резко выпрямилась и закусила губу, однако все ее старания оказались тщетными, и у нее вырвался смешок. Лысый удивленно оторвался от своих записей. Лора снова засмеялась. Это не было смешно, ни хрена не было! Она смеялась все громче и уже не могла остановиться, а по ее щекам текли слезы.

— С вами все в порядке, Лора? — спросил ее Лысый.

Она наклонилась вперед, уперлась лбом в стол и прикусила изнутри щеку. Перестань смеяться, перестань смеяться, перестань смеяться, перестань, твою мать, смеяться.

Дверь открылась, и Лора перестала смеяться. Она подняла взгляд. Невысокий стройный мужчина с рыжими волосами и очень бледной кожей протянул ей для рукопожатия вялую руку. Дежурный адвокат — не тот, что приходил в прошлый раз. Он назвал ей свое имя, которое она тут же забыла, и нервно улыбнулся. Ему-то что нервничать? Это точно не внушало оптимизм, верно?

Лысый для протокола перечислил всех присутствующих. Лора выслушала все имена и тут же (опять) их забыла: Лысый, Бровастая, Нервный Парень. Лора Килбрайд. Начали задавать те же вопросы, что и в прошлый раз. Где она встретила Дэниела, когда, во сколько они пришли на баржу, чем занимались, оказавшись на ней? Все то же самое, что и раньше — сначала на квартире, а затем в полицейском участке.

— Вы не можете сменить, к чертовой матери, эту пластинку? — наконец не выдержала Лора. — Мы уже это проходили, или не так? Пропели эту арию дуэтом. Или квартетом? — Она посмотрела на Нервного Парня. — Это будет квартет? Что-то вы не особо стараетесь, а? Обеспечиваете бэк-вокал?

Лысый, скривившись, поджал губы.

— Вы думаете, это смешно, Лора? — поинтересовалась Бровастая. — Вы считаете это шуткой?

— Это и есть идиотская шутка! Потому что я уже рассказывала вам о Дэниеле Сазерленде, уже говорила, что мы поссорились, немного потолкали друг друга, и все! Я не ударяла его ножом! Мы все это уже проходили, и у вас на меня ничего нет — вы облажались, верно? Просто больше никого не нашли и притащили меня сюда, а теперь изводите. — Она повернулась к Нервному Парню: — Они должны либо закрыть меня, либо заткнуться, верно?

Он опустил взгляд в свой блокнот с чистыми страницами. Черт возьми, толку от него никакого.

— Вы должны либо предъявить мне обвинение, либо отпустить.

Лысый откинулся на спинку стула, посмотрел ей в глаза и спокойно объяснил, что, помимо свидетеля, который видел, как она, вся в крови, покидала место преступления примерно во время смерти Дэниела Сазерленда, у них есть факт нахождения ее ДНК на его теле, а его — на ее. Она украла у него часы — вот еще один факт. Более того, он сообщил, что анализ крови на ее футболке показал, что кровь там была не только ее, но и Дэниела Сазерленда.

— Вы можете объяснить это, Лора? — спросил он. — Если, как вы утверждаете, Дэниел был еще жив и здоров, когда вы уходили, то как вы объясните наличие его крови на вашей одежде?

«Оказывается, — сказал Дэниел на рассвете, когда кончил во второй раз, — трахаться с калекой мне не нравится. Это точно не мое». Ни с того ни с сего. Она не была готова к такой бессмысленной жестокости. Она знала, что Дэниел не был хорошим парнем, она бы и не пошла с ним, если бы он был, — она не любила хороших парней, потому что хорошие парни на поверку оказывались самыми плохими, но такого она никак не ожидала. Она не ожидала, что он оттолкнет ее и будет смеяться, увидев, как она споткнулась и упала. И смех этот был не деланым, а настоящим, как будто он искренне считал, что это смешно. Когда она поднялась, ее глаза застилал туман ярости. Она набросилась на него с таким проворством, что застала врасплох и увидела выражение его лица. На мгновение, всего на долю секунды, он испугался.

— Лора? — На этот раз уже Бровастая наклонилась над столом. — Ну что? Можете объяснить наличие крови Сазерленда на своей футболке?

— Я его укусила, — ответила Лора.

— Укусила? — повторила Бровастая без тени улыбки, и как бы Лора ни пыталась скопировать ее серьезность, у нее ничего не вышло. Она снова начала смеяться, потому что как тут удержаться от смеха? Дело было серьезное, настолько серьезное, что оторопь брала, и она, посмотрев через стол на детективов, снова засмеялась и никак не могла остановиться. Лысый при этом выглядел несчастным, а Бровастая — самодовольной.

Рядом с ней дернулся Нервный Парень. Он поднял ладони, раздвинул пальцы и посмотрел на нее, как бы говоря: Какого хрена?

— Я его сильно укусила. — Лора указала на место у себя на шее над ключицей. — Прокусила до крови. У меня была кровь во рту и на губах, и я ее вытерла. Должно быть, она и осталась на футболке.