Помещение наполнилось неприятным запахом. Девушка поморщилась, взяла со стола колокольчик и пару раз потрясла им. Дверь открылась, и заглянул один из братьев Емали. Он сразу же увидел сестру в белье и смутился.

— Мил…

Запнувшись на полуслове, он поспешил отвести взгляд и увидел эльфа, что лишь чудом был жив и боялся собственного вдоха. В его тело упирались пять клинков, лишь милостью всех богов не порезавших его. Дроу немного растерялся— Это кто?

Не дожидаясь ответа, брат ворвался в комнату с оружием в руках, прикрыл собой сестру от вторженца. Емали весьма настойчиво развернула брата к себе лицом и обратилась к нему очень ласковым голосом, от которого всем в комнате стало не по себе:

— Роморосин, будь добр, объясни, каким образом в мою комнату вошёл посторонний?

Роморосин тщательно сфокусировал взгляд на лице Емали.

— Клянусь своей душой и именем, — прошелестел он. — Он не входил в эту дверь.

Тут из коридора донёсся шум, и в комнату забежали ещё пара братьев и служанка.

Мистория поспешила к госпоже, игнорируя всё вокруг. На ходу она успела выдернуть из шкафа халат. Подбежала и стала одевать свою госпожу. Завернувшись в халат, Емали села за стол. Ашлохан в это время рассмотрел принца эльфов и повернулся к сестре.

— Что здесь делает Лилимонир? — холодно осведомился он.

Эльф в этот момент попытался вздохнуть для ответа, но даже такие пара движений отозвались болью и его пролитой кровью. Емали же обратилась сама к брату:

— Роморосин утверждает, что в комнату никто не входил.

Братья переглянулись. Ситуация дроу не нравилась ни на грамм. Принц эльфов с каждым мгновением лишь сильнее чувствовал дыхание смерти подле себя. Ашлохан собрался и уверенно проговорил:

— Я не представляю, как он смог пробраться сюда. Но мы должны немедленно это выяснить. Лилимонир лично ответит за каждое своё действие.

Емали посмотрела на брата. Одним взглядом остудила его пыл. Заговорила со льдом в голосе:

— Это МОЙ дом.

Голос стал чуть ласковее, но присутствующим стало ещё страшнее от её последующего вопроса:

— Я могу сама решать СВОИ проблемы?

Ашлохан собрался и уверенно ответил:

— Такое… Не может быть твоим личным! Это оскорбление всей семьи Масшалите!

Емали села поудобнее.

— Ты желаешь пролить кровь эльфийского принца в доме дроу? — прохладно осведомилась она. — Сколько дроу, воинов, своих братьев ты желаешь положить на алтарь войны, крови и мести?

Ашлохан указал мечом на эльфа.

— Такое непростительно! Он должен поплатиться! Сколько крови ты готова допустить, чтоб вернуть репутацию?

Емали улыбнулась.

— Не капли. Я могу считать, что ты больше не совершишь глупости? — спросила она, повернувшись к принцу.

Тёмные воины немного отстранились, Лилимонир наконец смог вздохнуть. Он пришёл в себя и попытался использовать магию. В тот же миг капли крови, побежавшие по клинкам воинов, прервали его заклятье. Емали разочаровано покачала головой и обратилась к тёмным воинам:

— Поднимите его и обездвижьте. Не давайте использовать магию. Калечить нельзя.

Принцу заломили руки, приставили клинки к шее с двух сторон и один — к сердцу. Емали подошла ближе к нему.

— Надеюсь, ты достаточно умён, чтоб понять, что именно произошло и что ты натворил? — спросила она.

Принц Лилимонир зло посмотрел на девушку.

— Я помню твои слова, — скрипнул он зубами. — Помниться, ты звала в гости, когда будешь готова.

Емали Масшалите улыбнулась мысленно, внешне оставшись невозмутимой, не давая никому шанса понять её эмоции. Этот молодой, красивый, невероятно одарённый и талантливый юноша каждое её слово услышал, как и было задумано. Настолько безрассудный поступок был частью плана. Но сейчас не его очередь начинать войну…

— Разве я дала повод? — Емали приподняла одну бровь.

— Ты решила выйти замуж за безродного мальчишку, — зло выплюнул Лилимонир. — Разве я мог подобное допустить?

Емали Масшалите быстро перебрала в уме ряд имён. Меньше, чем пальцев на руке. И никто из них не мог быть предателем ни в одной из возможных цепочек событий. Выходит, он слушал именно её! Такой грех страшнее всех других. Придётся много фигур пошевелить. Некоторым придётся бежать много-много дней. Девушка повернулась к Мистории и велела:

— Прямо здесь начерти круг связи. Немедленно.

Емали пошла в одно из смежных помещений и принесла три кристалла, один из них поставила в центр рисунка. Пара слов и недолгое ожидание — и над кристаллом появилась иллюзия короля эльфов Ломановирола:

— Долгого здравия Небесному Фени…

Король рассмотрел внешний вид девушки, исключительно домашний, и сбился с приветствия. Быстро собрался и спросил:

— Что случилось?

Емали Масшалите подала знак, и принца подвели ближе. Ломановирол посмотрел на сына, на его кровь на одежде и на сталь, что не давала принцу вздохнуть, и повернулся к Емали.

— Госпожа! — воскликнул он. — Что случилось?

Емали Масшалите спокойно проговорила:

— Ваш сын ворвался ко мне в спальню без приглашения. Поставил меня в крайне неудобное положение.

Король Ломановирол не смог скрыть эмоций и с ужасом взглянул на сына. Вмиг перед его глазами пронеслись картины разрушенного и разорённого королевства. Король медленно повернулся к Емали.

— Как я могу спасти?..

Пожилой эльф замялся и с грустью продолжил:

— Хоть кого-то…

Емали Масшалите строго начала раздавать инструкции:

— Я не желаю войн. Не желаю крови. Мы с вами знаем одно. Если кто-то узнает о подобном… Не будем строить иллюзий. У всех есть армии, и все ищут повод их применить. Я гарантирую со своей стороны, что знающие о подобном не скажут не единого слова. Вы со своей стороны сами храните секрет.

Король Ломановирол хотел что-то сказать, но Емали его прервала жестом руки.

— Я не закончила. Вашего принца следует наказать, но казнить или покалечить я его не могу, если желаю спасти ваше королевство от войны и истребления.

Девушка взяла паузу на несколько секунд и продолжила, повернувшись к королю:

— Принц будет молчать девяносто дней. Я запрещаю ему с кем-либо общаться любым из известных способов. Языком, письмом, жестами, магией или при помощи менталистов. Запрещаю все известные способы! Вы можете это гарантировать?

Король Ломановирол ответил максимально серьёзно, насколько мог ответить отец единственного ребенка:

— Я гарантирую это.

Емали продолжила:

— Я не желаю в очередной раз успокаивать сотни голодных до крови воинов. Из всех присутствующих и знающих лишь Лилимонир вызывает опасения, он может сказать лишнего. Потому настоятельно прошу вас проследить за своим сыном. Нам необходимы эти девяносто дней для подготовки к сложным и многосторонним переговорам.

— Вы будете на нашей стороне? — уточнил король.

Емали уверенно проговорила:

— Я на стороне мира и процветания. Все основные детали и важные моменты мы обсудили. Я отправлю принца Лилимонира в