родителей моего отца и приезжали туда каждое лето, но мне там никогда не нравилось. Огромный, мрачный дом одиноко стоял на вершине холма в Глумслёве.

– Я пыталась его найти, – признается Ребекка. – Но, похоже, он снесен.

Бабушка опускает глаза, упираясь взглядом в колени.

– Да, и это к лучшему, – тихо говорит она. – Мой отец, Вальтер, владел компанией, продававшей Германии железную руду в тридцатые и сороковые годы. Несколько лет бизнес был невероятно успешным, но после окончания войны возникли трудности. Думаю, многие отказывались иметь с ним дело, потому что он торговал с нацистами. Но, так или иначе, Хиллесгорден нам пришлось продать. Имение приобрела другая семья, а спустя несколько десятилетий его снесли и построили на этом месте многоквартирные дома.

Ребекка кивает. Теперь понятно, откуда появились обрывки бланков со свастикой.

– Конечно, это слабое утешение, но подумай о том, сколько человеческих жизней Лýке удалось спасти, – говорит она, поглаживая бабушку по щеке. – Марта говорит, многие из них захотели бы с тобой встретиться и провести вечер памяти, но я сказала, что, скорее всего, это будет слишком тяжело для тебя.

– Я очень хочу с ними встретиться, – отвечает бабушка на удивление сильным голосом. – Слишком долго я носила в себе эту тайну. Теперь весь мир должен узнать, каким необыкновенным человеком был Лýка. Пожалуйста, позвони ей.

– Сейчас?

– Да, зачем откладывать? Мне нужно к чему-то стремиться, чтобы поправиться.

Ребекка достает мобильный и находит номер Марты.

– Марта слушает, – радостно отвечает та.

– Здравствуйте, это Ребекка, к которой вы заходили сегодня. Звоню сообщить, что я только что говорила с бабушкой: она с удовольствием встретится и придет на вечер памяти Лýки Кавалли.

– Это замечательно! Нас не так много, мы встречаемся раз в год, и наша следующая встреча, кстати, состоится в конце следующей недели. Удобно ли вам будет?

– Думаю, рановато, – отвечает Ребекка, глядя на бабушку, которая качает головой.

– Нет, следующая неделя очень даже подойдет, – шепчет бабушка. – Тогда и ты еще успеешь сходить туда со мной.

Ребекка скованно улыбается. Она обещала Йуару, что вернется в Стокгольм не позднее послезавтра, чтобы присутствовать на ужине у начальника, но с учетом всего случившегося ее жених, конечно же, с пониманием отнесется к тому, что она разок пропустит мероприятие.

– А вдруг ты не успеешь выздороветь к тому времени?

– Мы можем договориться предварительно, а если ваша бабушка будет еще слаба, перенесем на более позднее время, – вставляет свою реплику Марта.

– Хорошо.

– Договорились! Я свяжусь с вами по поводу деталей. Хорошего вечера! – на этом разговор прерывается.

– Бабушка, – говорит Ребекка, – ты сможешь рассказать мне еще немного о том, как вы с Лýкой встретились?

Анна поворачивается к ней с усталой улыбкой на лице.

– С удовольствием, – соглашается она. – Только устраивайся поудобнее, это долгая история.

У бабушки уходит час на то, чтобы все рассказать. Ребекка глубоко тронута услышанным и рада, что воспоминания, как ей кажется, подпитывают Анну энергией. Говоря о прошлом, бабушка вся светится.

Когда звонит мобильный, внучка не хочет отвлекаться и, только увидев, что это Йуар, отвечает.

– Привет! – радостно здоровается она. – Ты даже не представляешь, что произошло! – Ребекка начинает рассказывать о визите Марты Сингер, но Йуар очень быстро ее перебивает.

– У меня нет времени разговаривать сейчас об этом, – резко говорит он. – Я просто хочу знать, вернешься ты домой к пятнице или нет. Лундины просят подтвердить участие.

– Извини, – говорит Ребекка. – К сожалению, не получится. Мне надо остаться здесь еще ненадолго.

– Это просто невероятно! Стоит чему-нибудь случиться, как твое семейство требует, чтобы ты забросила ради них свою жизнь! – Голос Йуара звучит жестко, и Ребекка, быстро взглянув на бабушку, встает и отходит на несколько шагов в сторону.

– Ничего они не требуют, – шепчет она. – Я сама хочу остаться.

– Ты провела там уже больше недели. А что скажут в «Хеннинг и Шустер» по поводу твоего внезапного исчезновения? Разве ты не понимаешь, что таким образом сводишь на нет свои шансы на продвижение по службе?

– Йуар, – с нажимом отвечает Ребекка, – ты знаешь, в жизни есть вещи поважнее карьеры. К тому же я начинаю подумывать, не пора ли мне сменить работу.

– Ты шутишь?

– Нет. Или… Не знаю.

Йуар вздыхает, потом вновь идет в наступление, добавив строгие нотки.

– Я тебя знаю, – начинает он терпеливо. – Тебе свойственно иногда терять курс, но ты пожалеешь, если уйдешь из «Хеннинг и Шустер».

– А я как раз думаю, что мне не стоит там оставаться.

– В таком случае, может быть, тебе и со мной оставаться не стоит? – вскидывается Йуар. – Сейчас, по крайней мере, мне кажется, что наши отношения у тебя не пользуются приоритетом.

– Это неправда. Я всегда ставила наши отношения на первое место, но сейчас мне нужно быть здесь, понимаешь?

– Не вернешься к ужину у Лундинов – можешь с тем же успехом оставаться в Сконе навсегда, – холодно отвечает он.

– Знаешь, это уже несправедливо с твоей стороны. – Ребекка выжидает, стараясь глубоко дышать. – Йуар?

В трубке – тишина, она понимает, что жених повесил трубку.

– Ладно. Целую, пока, – говорит девушка, искоса поглядывая на Анну, и убирает мобильный. Бабушку лишний раз волновать не хочется.

– Йуар звонил. Сильно нервничает. У него самый разгар судебного процесса, работать приходится чуть ли не круглые сутки, – оправдываясь, объясняет она.

– Понимаю, – сочувствует бабушка. – И я не хочу обременять тебя. Если пора, возвращайся домой, – я придумаю, как добраться до Бьёркбаккена, когда придет время.

– Нет уж, я сама тебе помогу.

Сделав над собой усилие, Ребекка улыбается, но на душе скребут кошки. Действительно ли Йуар имел в виду то, что сказал? Это конец отношений? Как бы она ни пыталась закрывать глаза на очевидные предвестники, сейчас приходит понимание: они давно приближались к разрыву. Мысль о расставании должна бы расстроить ее, но, как ни странно, Ребекка не испытывает ничего, кроме опустошения. Лучше, конечно, чтобы такая беседа состоялась в Стокгольме. И что ей теперь делать? Мысли начинают тревожно вертеться в голове. Йуар, наверное, захочет, чтобы она съехала с квартиры? Впереди внезапно открывается неизвестное будущее, сердце бешено колотится, но, перехватив беспокойный бабушкин взгляд, Ребекка сдерживает эмоции.

Глава 32

Прекрасным, ясным, весенним днем бабушка наконец покидает больницу и возвращается домой. Спотыкаясь, она идет по садовой дорожке и с удивлением осматривается вокруг. Кусты и деревья подстрижены, клумбы выполоты, вдоль фасада колышутся нарциссы, а на аккуратно подстриженном газоне стоят садовые стол и стулья, найденные Ребеккой в сарае.

– Но неужели ты сама все это сделала? – восклицает бабушка. – Сад выглядит потрясающе. Вот