И увидела – у подъезда остановилась милицейская машина.

– Сюда! – закричала София, размахивая рукой из окна. – Он здесь!

Вооруженные люди побежали в подъезд, а некто внизу тоже начал махать руками Софии и что-то шипел.

– Я не понимаю! – снова крикнула она. Наконец расслышала: «Заткнись!»

Ой, правда! Чего она раскричалась? София перелетела к двери, прислушалась. Что-то подозрительно тихо. Ей безумно хотелось выскочить из квартиры, но маньяк ведь может взять ее в заложники. А может не взять, просто прикончит, и все – ножом по горлу. Почему такая тишина? Ее будут спасать или нет?

Вдруг в дверь кто-то ударился, кресло чуть отъехало. Вскрикнув, София двинула его назад, навалилась всем телом, решив держать оборону.

– Это милиция, – раздалось за дверью. – Открывай.

– Вы не милиция! – панически крикнула София. – Милиция сейчас войдет, она уже здесь, я вызвала…

– Женщина, мы милиция, – послышался второй голос. – Мы уже вошли.

– А маньяк? – Она все давила на кресло, подпирая им дверь.

– Нет в квартире никого, мы проверили.

Слыша в первой комнате звуки шагов нескольких пар ног, она поверила, отодвинула кресло и отступила в сторону. Несколько человек не вошли, а вторглись в спальню, как вторгаются завоеватели на чужую территорию. Замерли перед кроватью, один подошел к Софии:

– Так что тут случилось?

Казалось бы – ура, ее спасли! Но у Софии ноги подкашивались, голова кружилась, вопрос прозвучал нелепо, оттого она только через паузу смогла выдавить:

– Вы разве не видите? А где Артем?

– Какой Артем?

– Курасов. Из уголовного розыска. Я просила позвонить ему.

– Пройдемте в соседнюю комнату.

София еле добралась до дивана. Ее допрашивал мужчина с незапоминающимся лицом – стоило опустить глаза, как образ его мгновенно вычеркивался из памяти. Вопросы она слушала невнимательно, ему приходилось их повторять. Время от времени она просила:

– Можно я позвоню Курасову? Телефон у меня дома…

– Позже, – сухо бросал он и снова задавал вопросы: почему она пришла к соседке; как вошла; как поняла, что здесь побывал маньяк… – Значит, вы считаете, он был здесь, когда вы вошли?

– Мне так показалось. Захлопнулась входная дверь, а так уже было в ресторане… – Она путано рассказала о похожей ситуации.

– Как интересно! Два раза убили женщин, вас застают рядом с трупами, маньяка никто не видел, при этом он находился в обоих случаях в одном с вами помещении, но вас не тронул. Я правильно понял?

– Да, все так.

– Почему же он вас не убил?

– Не знаю… Я помогла ему однажды, не зная, кому помогаю.

– Да? И как же вы помогли?

И еще один сбивчивый рассказ выслушал он и, судя по выражению лица, ничего не понял. Потом вдруг заявил:

– Вы проедете с нами.

– Зачем? Куда? – всполошилась она.

– В изолятор временного содержания. До выяснения.

– Вы арестовываете меня? На основании чего?

– На основании странных стечений обстоятельств.

Вдруг до Софии дошло, что права качать бесполезно. Тупого мужика не прошибить ничем, о логике он понятия не имеет, задерживает ее на всякий случай, чтобы не иметь проблем с начальством.

– Но почему вы не хотите вызвать Курасова?

– Вызовем. Завтра. Сегодня уже поздно.

Мысль заработала в одном направлении – что делать? Самой надо как-то справиться с ситуацией и позвонить… Точно – позвонить!

– Я могу переодеться? Не в халате же мне ехать.

Он разрешил, отправив с ней двух парней. Идя к выходу, она услышала за спиной переговоры:

– Убил мужчина. Зачем ты задерживаешь ее?

– Не исключено, что она его сообщница. Разберутся те, кому надо.

В общем, попался идиот, каких в милиции, наверное, тьма, поэтому данные органы и не в чести у народа. В прихожей София попросила проверить комнаты, ведь дверь ее квартиры была открытой, маньяк мог зайти сюда. Один из сопровождающих остался с ней, второй обследовал четыре комнаты и вскоре сообщил, что везде пусто. София отправилась в ванную, там лежал телефон, который ей дали в уголовном розыске, и нажала на кнопку экстренного вызова. В сущности, все это мелочь по сравнению с тем, что она не лежит рядом с Миррой. Разберутся, вне сомнения, жизнь продолжится…

«Марго неслась во весь опор, Сурову с трудом удалось нагнать ее уже далеко в лесу. Он крикнул:

– Маргарита Аристарховна, сбавьте ход!

Она придержала Ласточку – что ни говори, а в сумерках лес неприветлив. Подъехавший подполковник укорил ее:

– Не понимаю, чего вы всполошились? Лошадь загоните. Мишель при оружии…

– Я сама себя не понимаю, такого со мной не случалось. Все-таки поедемте, милый Александр Иванович, поскорее.

Скакали рысью почти до усадьбы герцогини. Внезапно Суров натянул поводья, Марго тоже заметила необычную сцену, остановила Ласточку. Вставшая на дыбы лошадь била копытами в воздухе, наступая на человека в черном, который размахивал рукой и пятился.

– Смотрите, Гермес! – бросил Суров и стегнул своего коня. – Где Мишель?

– Стреляйте, Александр Иванович! – мчалась за ним Марго. – Это оборотень! Стреляйте!

– Портупею отдал! – досадливо крикнул он в ответ.

Услышав топот копыт, человек кинулся в заросли. Гермес вернулся к Уварову, и тот в который раз очутился между копыт коня, сам того не зная. Суров бросился догонять оборотня, а Марго бежала к брату, заполошно крича:

– Мишель! Мишенька! Боже мой!

Гермес разрешил ей подойти к хозяину, отступив. Марго упала на колени, взяла окровавленную голову брата, прижала к груди и заплакала навзрыд. Вдруг она опомнилась, что совсем одна в этом страшном лесу, позвала:

– Александр Иванович! Где вы? Александр Иванович!

– Здесь, – вынырнул Суров из зарослей. – Не догнал. А, черт! – взяв за повод Гермеса и увидев, что его шея в крови, выругался он. – Мерзавец поранил такого коня… Молодец, Гермес. Умница!

– Что с Мишелем? Поглядите, он ранен в голову.

– Дышит? – наклонился к другу Суров.

– Слава богу, да. Но он весь в крови. Скажите, он не умрет?

– Будем надеяться, нет. Лишь бы Гермес меня послушался, он ведь не признает никого, кроме Мишеля.

Суров оторвал край от рубашки, обвязал голову Уварова, который застонал, значит, приходил в себя. Подполковник обратил внимание на довольно увесистый камень на дороге, забросил его в кусты. Видимо, оборотень им и ударил друга по голове. Затем, ласково разговаривая с Гермесом, он взял его за повод и дал команду. Конь на удивление послушался, сел на круп, заскользил передними копытами по земле, вздымая пыль, и почти лег на живот. Суров закинул руку Уварова на свое плечо, довел до Гермеса, усадил в седло и сел позади Мишеля, бормоча: