Это вызывало, однако, новую трудность, потому что при каждомприкосновении к дверной ручке она испытывала теперь ощущение, будто руки ее полнымикробов; единственное средство против них состояло в том, чтобы мыть ивытирать руки четыре раза подряд. Далее, после такой очистительной процедурыона нередко сомневалась в правильности счета и тогда приходилось повторять всезаново. Если она этого не делала, сомнения могли мучить ее часами и становилисьнаконец невыносимыми. Она бурно ревновала к Джозайе и была одержима идеей,будто любое упущение в «обязательном» для нее образе действий может привести ктому, что он бросит ее ради другой девушки. Часто она представляла себе, лежа впостели, как он совершает половой акт с другой женщиной, и не могла отделатьсяот этого возбуждающего и мучительного видения.

Когда все шло хорошо, ее состояние улучшалось. Но как толькодела расстраивались или возникали какие-нибудь заботы в связи с изменениемпривычного хода дел, даже в таких мелочах, как поездки домой на уикенд, еесомнения тотчас же усиливались, и, сверх того, можно было ожидать приступаастмы. В такие периоды она ни на что не могла решиться, и ей требовалось иногданесколько часов, чтобы одеться для двадцатимильной поездки в Олимпию.

Это вовсе не значит, что Энн была не умна. Она слишком яснопонимала, насколько неразумны были ее фобии и навязчивые мысли. Ее Эго боролосьс ними изо всех сил, но это ни к чему не вело. Для нее становилось проблемойесть, спать и сосредоточиваться на занятиях; лишь давая волю своим навязчивымидеям, она могла справляться с этими делами.

Такие неврозы навязчивости излечиваются с большим трудом: нопосле нескольких недель лечения доктор Трис сумел в какой-то мере облегчить еежизнь, так что ее занятия пошли лучше. Она доверилась ему настолько, что ей ужене приходилось проверять и повторять свои шаги. У нее было ощущение, что еслиона придет домой не тем путем или забудет наступить на расщелину между плитами,то вместо нее об этом как-то позаботится врач. Она сказала ему: "Мнекажется, будто вы сами все это уладите, договорившись с какой-то силой,угрожающей наказать меня за неточное исполнение моих ритуалов, и тогда я могу уснуть,уже не беспокоясь об этом".

В основе всех неприятностей Энн, включая астму, былояростное раздражение против матери и некое смешанное чувство к отцу, которогоона нежно любила, но в то же время презирала за недостаток самоуверенности.Несмотря на свою устрашающую должность начальника полиции, он не был хозяином усебя дома и во всем полагался на жену, предоставляя ей даже решение служебныхдел. Раздражение и презрение Энн по этому поводу вместе с тремя"абсолютными идеями", рассмотренными в предыдущем параграфе, быливажными факторами ее болезни; когда она их полностью осознала и тщательноразобрала, ей стало лучше. Вера во "всесилие мысли" проявлялась у неев ощущении, будто она может влиять на своего возлюбленного и усиливать ихлюбовь, манипулируя дверными ручками; вера в "неотразимость ееочарования" проявлялась искаженным образом в ее желании, чтобы все женщинына свете умерли и все мужчины достались бы ей. В основном симптомы ее былисвязаны с интенсивным желанием причинить смерть, направленным противсобственного пола.

Желание смерти какому-нибудь человеку тяжело воспринимаетсялюдьми с чувствительной совестью, расстраивая их точно так же, как многих людейвикторианской эпохи расстраивали их половые желания. Если такие желания сильныи сильно подавлены, они вызывают постоянное возбуждение, стремясь выразиться иполучить удовлетворение; иногда они вызывают симптомы, оказывающиеся внеконтроля Эго, поскольку Эго изгнало причиняющие их напряжения. Желание смертиможно уподобить вынашивавшим убийственные планы нигилистам, изгнанным русскимцарем из своей империи. Покинув страну, они оказывались вне его власти и темсамым были в состоянии беспрепятственно заниматься своим делом, но дело этомогло проявляться лишь косвенным образом. Так как подсознание находится внепределов досягаемости сознательного Эго, желания, изгнанные в нижние этажи,выходят из-под контроля Эго, и когда они причиняют хлопоты, Эго мало что можетсделать, пока они не вернутся на свет.

Навязчивые комплексы вроде мытья рук, фобии вроде страхамикробов и разные виды одержимости вроде самоистязания ревностью встречаютсяобычно все вместе.

Другой вид невроза – конверсивная истерия, обычно поражающаянаиболее драматическим образом не эмоции, а какую-нибудь часть тела.

Хорас Фолк ненавидел своего отца, но никогда никому об этомне говорил. Отец его был баптистский проповедник, воспитавший Хораса и трех егосестер в большой строгости. Мать их умерла, когда они были еще малы, и с техпор отец не давал им пощады.

Когда Хорасу было восемнадцать лет, забеременела его старшаясестра Мери. Когда она обратилась к отцу за помощью, он выгнал ее из дому,велев никогда не возвращаться. Вечером Хорас вернулся с работы и, узнав опроисшедшем, пытался протестовать; но тут же онемел, встретившись с яростным взглядомотца. У него отнялся голос, и в течение шести недель он мог говорить лишьшепотом; затем дар речи к нему вернулся.

Когда через несколько лет сбежала из дому его вторая сестра,Хорас опять потерял голос. Через несколько недель, как и в первый раз, голосвернулся.

Когда его третья сестра почувствовала себя беременной, онапроявила предусмотрительность и, прежде чем рассказать об этом отцу, вышлазамуж. Вместе с новоиспеченным супругом она пришла домой в тот же вечер иобъявила отцу все происшедшее. Достопочтенный Фолк выслушал ее рассказ, а затеммедленно поднял руку и указал на дверь. Он велел молодым людям никогда непоказываться в его доме. Хорас пытался что-то сказать, но снова потерял голос.

На этот раз голос не вернулся. Через два месяца Хорас обратилсяк домашнему врачу, который пытался лечить его аминалом натрия. Пока длилосьдействие лекарства, Хорас был в состоянии говорить, но как только это действиепроходило, голос его опять превращался в хриплый шепот. Трижды повторив курслечения, врач направил его через месяц к доктору Трису.