— Разговор будет серьезным, Пит.

— Черт, только этого не хватало. Рита узнает — от меня и мокрого места не останется.

— Давай-ка сразу к делу. Мне хочется знать... почему ты хотел убить Брайана Дохерти?

— Мне не нравилось, как он причесывается. Пробор не на том месте.

— Пит, я не шучу.

— Ладно, пусть это будет потому, что он обозвал меня «темненьким».

Харри только взглянул на него, но ничего не сказал.

В высоте над их головами, там, где торчал гребень гряды, служившей им укрытием, стоял вой и свист — штормовой ветер, знать, был недоволен тем, что ему приходится продираться через естественные амбразуры и обдираться через построенные природой зубцы в сваленных друг на друга как попало ледяных брусьях.

Ухмылка на лице Пита понемногу сникла.

— Мужик, да ты и вправду серьезно.

— Да уж, я не про дерьмо собачье, Пит.

— Харри, бога ради, что тут творится?

Харри несколько долгих секунд глядел на него, надеясь, что молчание выбьет Пита из колеи. Харри ждал реакции. Наконец, он сказал:

— Положим, я тебе верю.

— Как это? Веришь мне — насчет чего? — Растерянность на широкой черной физиономии здоровенного мужчины выглядела искренней и естественной — воистину, агнец. — Что ты сказал? Неужто ты и в самом деле думаешь, что кто-то мог попытаться прикончить его? А когда? Это когда мы ушли с третьей взрывной площадки, да? Он тогда отстал еще. Но ты же говорил, что он упал. Мол, он так сказал. Он сказал, что упал и ударился головой. Разве не так?

Харри вздохнул, почувствовав, что сковывавшее его напряжение как-то спало, во всяком случае, шею и плечи не так тянуло.

— А, будь оно все неладно. Если это — и в самом деле ты, то ты — дьявольски хорош. Я верю даже, что ты и вправду ничего не знаешь.

— Эй, слушай: я знаю, что и вправду я ничего не знаю.

— Так вот, Брайан не падал и не терял сознание от удара. И потеряли мы его не случайно и не по причине несчастного случая. Кто-то долбанул его по башке сзади. Дважды.

Пит потерял дар речи. Впрочем, в положении и роли, которые выпали ему, обыкновенно и не бывает нужды сразу же размахивать шашкой или саблей.

Так скоро, как это только было можно, Харри пересказал Питу суть своего разговора с Брайаном, случившегося в кабине снегохода несколько часов назад.

— Господи Иисусе! — сказал Пит. — И ты подумал, что я мог бы быть этим самым типом.

— Ну да. Хотя я и не подозревал тебя так сильно, как кое-кого из прочих.

— Минуту назад ты ждал, что я вцеплюсь тебе в глотку.

— Извини. Ты мне дьявольски нравишься, Пит. Но я знаю тебя всего ничего — мы познакомились-то месяцев восемь или девять назад. Может быть, тебе есть что от меня скрывать: какие-нибудь предрассудки, взгляды там...

Пит покачал головой.

— Эй, тебе не в чем оправдываться. У тебя нет оснований доверять одному больше, другому меньше. Извинения мне твои не нужны, я их не требую. Но я тебе, мужик, скажу: ну и потроха у тебя. Ты, правда, не доходяга и не коротышка, но тягаться со мной... Ну, не знаю, не знаю...

Харри поднял глаза, чтобы взглянуть в лицо Питу, и вдруг увидел, что его приятель кажется еще большим великаном, чем когда-либо прежде. Плечи широки, как дверной косяк. Могучие руки. Прими Пит те самые приглашения от профессиональных команд американского футбола, одно его присутствие на поле немало бы значило, да и белому медведю, объявись тот сейчас, пришлось бы с Питом повозиться, и еще неизвестно, кто кому задал бы хорошую трепку.

— Будь я тем психом, — сказал Пит, — и задумай я прикончить тебя здесь и сейчас, ты вряд ли выкрутился бы.

— Так, но что делать? Разве у меня был выбор? Мне нужен хотя бы один союзник, и ты, на мой взгляд, казался наиболее подходящим на эту роль. Кстати, спасибо тебе за то, что ты не отвинтил мне голову.

Пит откашлялся и сплюнул в снег.

— Я поменял мнение о тебе, Харри. Нет у тебя никакого геройского комплекса, и близко даже ничего похожего нет. Просто для тебя такая линия поведения — естественна, такая уж у тебя храбрость. Таким ты получился, таким ты пришел на этот свет.

— Да я лишь пытаюсь делать то, что мне положено делать, — почти раздраженно ответил Харри. — Как мы оседлали этот айсберг, так всю дорогу и кажется, что полуночи сегодняшней нам не пережить. И потому я думал, что мне с Ритой надо глаз не спускать с Брайана. Я считал, что этот наш незадачливый убийца не упустит любого шанса, если мы не уследим за уже побитым парнем, но, по моим расчетам, вряд ли он станет изобретать какие-то уловки или утруждать себя хитроумными планами... Ну, ладно, а что теперь? Давай повычисляем. Если он думает, что Брайан будет опасен, то, надо думать, он способен на всякое, выкинет вдруг что-нибудь... Может даже попытаться снова достать малого, не побоявшись даже разоблачить себя. Потому мне нужен еще кто-нибудь, кто мог бы помочь мне с Ритой в случае чего.

— И я, стало быть, назначен на этот пост.

— Мои поздравления.

Порыв ветра перебрался через гребень гряды и понесся вниз, к людям, стоявшим там. Они опустили головы, ожидая, пока столб белого снега не свалится с их спин. Этот снег, закинутый шальным порывом урагана в их укрытие, казался почти таким же плотным, таким густым и падающим так стремительно, как падает снежная лавина. На несколько секунд обоих ослепило и оглушило. Потом шквал-внутри-шторма соизволил наконец покинуть их закуток и удалиться в пространство между рогами месяцеобразной ледовой гряды.

Пит спросил:

— Раз уж ты так озабочен, то, верно, решил, что кое за кем из остальных следовало бы следить попристальнее, чем за другими. Я правильно понимаю?

— Я считаю своим долгом переадресовать этот вопрос тебе. Мне уже известно, что думают по этому поводу Брайан, Рита и я сам. Мне не помешал бы свежий взгляд со стороны.

Пит не полез в карман за нужным ответом, он выдал его сразу.

— Джордж Лин, — произнес он, как только Харри замолк.

— В моем списке подозреваемых он тоже занимает первую строчку.

— А не первую и последнюю, то бишь единственную? Что, по-твоему, разве эта кандидатура — не очевидна? Или — она слишком уж очевидна?

— Пожалуй. Но это — не основание вычеркивать его из списка подозреваемых.

— А, кстати, что с ним такое? Что-то в нем не то, правда? Я ведь про что говорю: ну, как он привязался к Брайану, да откуда у него вообще такая злоба? Из-за чего?

— Я толком про это ничего не знаю, — сказал Харри. — Похоже, что-то стряслось с ним еще в Китае, он тогда был совсем маленьким. Его детство пришлось на последние годы правления Чан Кайши. И, когда гоминдановцев выкинули с материка, с ним случилось нечто, что навсегда покалечило его душу. И похоже на то, что Джордж как-то связал свои невзгоды с родом Брайана, — ну, как же, у них в семье все занимаются политикой.