— Нет. Ты не рыцарь, — неожиданно изрек меч, — и даже не витязь. Как только прорваться сюда сумел? — Меч грустно вздохнул. — Как вы мне все надоели. Одни придурки прутся. Когда ж придет мой герой?

— А вот за придурка ответишь, — обиделся Алеша. — Как Кощея завалю, лично тебя в лопату перекую и на ответственную работу пристрою — сортиры выгребать.

— Безнадежен, — затосковал меч, — ни благородства, ни высокопарных речей.

— Повякай у меня, паладин хренов! Да я, может, «Айвенго» до дыр зачитал! «Трех мушкетеров» наизусть знаю! Вот ты Дюма читал?

— Грамоте не обучен, — признался меч-кладенец.

— А я целых два языка знаю! — победоносно воскликнул Алексей. — Русский и матерный. А ты говоришь — не рыцарь!

— И не витязь, — кладенец еще раз вздохнул, — значит, на стороне зла можешь выступить. Таким отсюда живым ходу нет. Вон их тут сколько побывало... — Острие меча качнулось в сторону угла подземелья, где в мерцающем свете факела белела груда костей. — Тебя как, сразу прибить, чтоб не мучался, или сам помрешь?

— Ха! Раз я не витязь и не рыцарь, то за каким... извиняюсь, мне надо быть самураем? Харакири делать не буду. По крайней мере себе, а вот тебе с удовольствием! Жаль, у железок живота нет. Быстро ко мне! — рявкнул юноша. — Некогда мне с тобой лясы точить. У меня невесту Кощей украл и мне его еще мочить!

— Вообще-то что-то в тебе есть... — меч задумался, — хоть и болван, но искра божья мелькает. В рифму заговорил...

Вторичного оскорбления Алексей стерпеть уже не смог. Воткнув факел в специальное углубление в стене, он с воинственным воплем ринулся в атаку. Засверкали искры. Катана и меч-кладенец схлестнулись в неравном бою. А бой был явно неравным, причем неравным с обеих сторон. Алеша со своей стороны ничего не мог поделать с мечом, так как его намагиченная сталь не поддавалась усилиям катаны, меч-кладенец со своей стороны ничего не мог противопоставить разбушевавшемуся юноше. Алеша отражал атаки и нападал с таким искусством, что пробиться сквозь сверкающий заслон не было никакой возможности. В процессе битвы они поменялись местами. Алеша стоял наверху лестницы — меч оказался внизу. Возникла пауза. Меч явно был удивлен.

— А чегой-то ты не убегаешь? — полюбопытствовал он. — Люк прямо над тобой.

— Нашел дурака. Чтоб ты меня в задницу пырнул?

— Беру свои слова назад. Ты не дурак, но все-таки не рыцарь.

Битва возобновилась. Еще минут десять подземелье оглашал лязг мечей.

— А если я пырять не буду, уйдешь? — Меч откатился назад. Похоже, ему надоело махаться впустую.

— Фигушки. Я за тобой пришел. Мне без тебя Кощея не замочить.

— Беру свои слова назад. Ты все-таки дурак, хотя, возможно, и витязь. Они все дураки. Но не рыцарь, это точно.

— А то среди рыцарей дураков мало! — возмутился Алеша.

— Хватает, — покладисто согласился меч. — Продолжим?

— Продолжим, — не менее покладисто согласился Алексей, — но учти: пока я тебя берегу как жутко необходимый мне раритет, однако терпение мое не безгранично. Последняя схватка и десять минут на размышление. Потом разнесу на молекулы.

В подтверждение своих слов Алеша в прыжке сделал обманный финт и, пока меч парировал удар лезвия его катаны, нанес сокрушительный удар ногой по рукояти кладенца. Меч, кувыркаясь, отлетел в сторону.

— А еще про Айвенго мне вкручивал! — истерично завопил он. — Да от такой подлянки ни один рыцарь не устроит!

— А я витязь, — парировал Алеша, — мы, витязи, еще и не так могем.

Разъяренный меч-кладенец ринулся в атаку...

Чтоб удобнее было стоять на шухере, Васька подтащил к двери двухлитровую кринку сметаны и начал бдить, периодически макая в нее свою усатую морду. Смысл понятия «шухер» он знал великолепно. Не раз выполнял эту высокую миссию для Алеши, когда тот воровал варенье из кладовой Яги, и сам пользовался его услугами, когда требовался лишний медвежий капкан на мышей и подсобки Ойхо. Главное в этом деле вовремя дать знать подельнику, что идет хозяин, либо послать кого-нибудь куда-нибудь (желательно подальше), если рядом оказывается случайный свидетель. В Черном замке ими, как правило, были летучие мыши. Здесь хозяином был бармен, свидетелями — все остальные. Кот вылакал свою сметану, осоловелыми глазами посмотрел на вздувшийся живот и понял, что вертикально бдить, в смысле шухерить, уже не сможет. Васька лег на спину около двери, резонно сообразив, что, если кто захочет зайти внутрь, непременно наступит на него, а уж тут-то он обязательно мявкнет, и долг будет выполнен. А если кто захочет толкнуться с другой стороны... Васька умудрился, не переворачиваясь на живот, задумчиво почесать лапой за ухом. С другой стороны может быть только воспитанник с мечом-кладенцом. другой вариант просто невозможен. Следовательно, если с другой стороны — то я бдю! Вот он я! Успокоившись, таким образом, за будущее, Васька плотнее прижался к двери и заснул сном праведника, слегка похрапывая сквозь широко раскрытую пасть. Сколько он проспал, история умалчивает, но пробуждение было ужасным. На его вздутый живот свалилось со стойки чудо в перьях.

— Вах! Савсэм плахой. Пахмэлысь, дарагой... — И в раскрытый рот дрыхнувшего на посту без задних ног угольно-черного котяры полились остатки коктейля номер три.

Лучше б на него просто наступили! Васька взлетел как на крыльях, унося в дальний угол бара себя и пернатого джигита. Мяв был такой, что Елисей чуть не выронил из рукава резервных тузов, бармен опомнился начал подсчитывать убытки, из комнаты ужасов вывалилось сразу штук шесть особо слабонервных и рядком легли у порога, лохматые кикиморки взмыли по шестам под потолок, и даже центр психологической разгрузки на мгновение замер. Елисей поднял голову, ища глазами побратима. Алеши в баре не было. В наступившей тишине явственно послышался лязг мечей из подсобки. Царевич одним прыжком выскочил из-за стола, перелетел через стойку бара, распахнул дверь и загрохотал по ступенькам, точно так же как перед этим его брат. Звон мечей загремел с удвоенной силой.

— Справа заходи, справа!

— От двери отжимай, уйдет!

— Куда он на хрен денется!

— Ногами не бить!

— Не буду, а...

— Об стенку тоже не бить: он нам живой нужен!

Бармен тем временем закончил подсчет и с ужасом понял, что он банкрот. Его заведению такой суммы не потянуть. В обморок ему не дал упасть настороженный шепот упыря-каталы:

— С кем это они там разбираются?

Бармен перевел взгляд на дверь в подсобку, затем на опустевший стул за игральным столом напротив себя и облегченно выдохнул:

— Вот и нету кредитора. Всем по смеси номер три! За мой счет! — провозгласил он.

— А-а-а!!! — восторженно взревел бар и возобновил свою привычную мирную деятельность.

В центре психологической разгрузки опять замелькали кулаки, в баре закрутились рулетки, лохматые кикиморки скользнули по шестам вниз и начали извиваться с утроенной силой. Лесовики освободили проход в комнату ужасов, оттащив особо слабонервных в угол. Бармен поднялся, но дойти до стойки не успел. Из подсобки вывалились взмыленные побратимы. В руках Елисея извивался меч-кладенец.