— Чего? Какой консервный? — переспросил водитель,потягиваясь и потирая глаза. Ах, концертный! Да вот сейчас на перекресткеналево, потом прямо до второго поворота и снова налево!

— Спасибо, — разочарованно проговорил Леня.

Он успел осмотреть машину изнутри и убедился, что в ней небыло больше никого.

Ни Рудольфа с напарницей, ни Лолы на носилках.

То есть это была совсем не та «Скорая помощь».

— Ну что? — спросил его Ухо, выглянув изпритормозившей «Тойоты».

— Не та машина! — ответил Леня, схватившись заголову. — Мы ее потеряли!

Лола открыла глаза.., и тут же снова зажмурилась от резкого,ослепительного света. Она попробовала пошевелиться, но руки и ноги были прочносвязаны, и толстая грубая веревка при каждом движении глубоко врезалась в кожу.

— Она очнулась! — раздался совсем рядомнеприязненный женский голос.

Лола снова открыла глаза, и, несмотря на яркий, направленныйпрямо в лицо свет, смогла разглядеть женский силуэт. Приглядевшись, она узналакоренастую, грубую женщину, которая совсем недавно обманом ворвалась к ней вквартиру.., точнее, в квартиру Алины Дятловой.

Вспомнив о последних событиях, Лола здорово расстроилась.

Несмотря на четкие Ленины инструкции, она впустила вквартиру посторонних людей, не сделав соответствующих приготовлений, даже невзяв клипсу с крошечным радиомаяком. Так что неизвестно, сумеет ли Леня еенайти… Но он тоже хорош! Послал ее на такое опасное задание, не обеспечивдостаточно надежным прикрытием! Все время он поручает ей все самое трудное,самое опасное! Настоящий эксплуататор! Впрочем, все мужчины таковы…

— Очнулась? — удовлетворенно повторил мужскойголос, и из-за спины женщины выдвинулась наглая ухмыляющаяся физиономия. Этобыл тот самый толстый, выбритый наголо мужчина, который отключил Лолу, какнеисправный электроприбор, прижав к ее лицу платок с хлороформом. Кажется, егозовут Рудольф Андреевич…

— С пробуждением! — воскликнул бритый тип с наглойиздевательской усмешкой. — Как выспалась?

— Отвратительно, — отозвалась Лола, —развяжите меня немедленно! У меня руки и ноги совершенно онемели! Я хочу пить,хочу есть, я хочу в туалет, а первым делом я хочу, чтобы вы немедленноразвязали меня и отвезли домой!

— Обойдешься, — неприязненно процедилаженщина. — Что с ней будем делать? В кислоту бросим или к крысам в подвал?

— Но-но! — вскрикнула Лола дрожащим от страхаголосом. — Не много ли вы на себя берете? Кто вы вообще такие? И где янахожусь?

— В заднице! — ухмыльнулась злобнаяженщина. — И не выберешься отсюда никакими силами!

— Не надо сгущать краски! — подал голос бритыйтолстяк. — Наша очаровательная гостья вполне может облегчить свою участь ивообще получить свободу. При одном условии, разумеется…

— При каком еще условии? — подозрительнопереспросила Лола.

— Сейчас ты подпишешь один документ, и мы тебянемедленно отпустим…

— Интересно, как я могу что-то подписать со связаннымируками? Нет уж, сначала развяжите!

— Тебе не откажешь в здравом смысле! — усмехнулсятолстяк, и в его руке сверкнул узкий нож.

Лола невольно вздрогнула, когда холодное лезвие коснулось еекожи, но он ловко перерезал веревки, не порезав пленницу.

Лола потерла онемевшие руки, восстанавливая кровообращение,и проговорила:

— Ну понятно, вы играете хорошо известные роли —доброго и злого следователя! Чтобы я на радостях подписала все, что вам нужно…

— Подпишешь, — процедила женщина, скользнув поЛолиному лицу обжигающим, полным ненависти взглядом. — Подпишешь, никудане денешься! Или ты предпочитаешь ; оказаться в чане с кислотой?Представляешь,: как она в считанные секунды разъест твою нежную кожу? А потомсожжет все твое красивое тело, до самых костей!

— Но уж тогда я точно ничего не смогу подписать! —ответила Лола, с трудом преодолев охвативший ее ужас и стараясь никак непоказать его. — А кстати, может быть, вы мне наконец объясните, что вам отменя нужно? Что я должна подписать?

— Один скромный, маленький документик! —осклабился Рудольф Андреевич, жестом фокусника выхватив из-за спины листгербовой бумаги. — Всего лишь отказ от наследства! Можешь ознакомиться!

— Я, Кристенко Алина Ивановна, находясь в здравомуме.., отказываюсь от вступления в права наследования по завещанию моего мужаКристенко Валерия Степановича.., подпись Кристенко Алины Ивановны заверяю.нотариус… Вот те на! — Лола подняла глаза на своих похитителей. — Ещеи подписи никакой нет, а нотариус уже заверил У этого человека могут бытьсерьезные неприятности!

— Ты за других людей не беспокойся! прошипела женщина,сверкнув на нее глазами. — Ты за себя беспокойся! Подписывай живо!

— А вот вам! — выкрикнула Лола и молниеноснымдвижением разорвала бумагу пополам, а потом еще пополам.

— Ну что ты, прямо как ребенок! — вздохнул РудольфАндреевич и вытащил из-за спины еще один точно такой же лист. — Что ж тыдумаешь, я тебе сразу подлинник дам?

Для первого раза, конечно, ксерокопию сделали! А вот это ужеподлинник, только он, само собой, не единственный…

— Дай мне с ней по-своему поговорить! женщинаповернулась к Рудольфу Андреевичу и потерла руки. — Она у меня всеподпишет! И нескольких минут не пройдет!

Лола попыталась отползти, чтобы увеличить расстояние междусобой и этой страшной женщиной, но связанные ноги не давали такой возможности.Однако пошевелившись, она почувствовала под одеждой что-то жесткое.., еще разшевельнувшись, сдвинула этот предмет ближе к руке и сообразила, что это такое —специальная ручка, которую как раз для такого случая дал ей Маркиз. Конечно,эта ручка не поможет ей вырваться на свободу, но хотя бы…

— Видишь, как моя напарница нервничает? — сфальшивой улыбкой произнес Рудольф Андреевич. — Ты ее лучше не серди, а тоона может так с тобой обойтись.., она женщина простая и грубая, я ее иногда самбоюсь!

Напарница Рудольфа зарделась, как будто он отпустил ейизысканный комплимент.

— Нашли дуру! — вполголоса отозвалась Лола. —Если я подпишу эту бумагу, моя жизнь не будет стоить ни гроша! Вы меня тут жеотправите на тот свет, как лишнего свидетеля!

— Ну что ты! — Рудольф сделал честное лицо. —Даю тебе слово! Клянусь, что мы тебя тут же отпустим!

— Отпустим, отпустим! — со злобной усмешкойподтвердила его напарница.

— Ваше слово недорого стоит! — проговорила Лола,мучительно прикидывая, что она может предпринять для своего спасения иотчетливо понимая, что оказалась в совершенно безвыходном положении.