Не обращая внимания на тяжелый взгляд, прошла на кухню, взяла миску с мясом и отправилась кормить обе горанзии. Об этих плотоядных цветах, кстати, тоже успела почитать!

Оказывается, я не прокололась. Разве что выставила себя сумасшедшей, которая может любить подобных монстров, но это ерунда. Единственный способ более-менее усмирить горанзию быстро – хорошенько ее накормить. И то насыщения горанзия не чувствует, так что если почует рядом возможную добычу – все равно будет кидаться.

Манит ее все мясное: будь то птичка, окорок или рука человека, собственно, к человеку приделанная.

Но есть один секрет. Горанзия реагирует не только на движение. Она чувствует запах. И запоминает его. Скажем, пару раз можно накормить горанзию протухшей рыбой, а вот в третий раз она покусает, скорее, руку кормящую, чем эту дрянь в себя вберет. Но если один и тот же человек постоянно кормит горанзию, то она не будет на него набрасываться! Примет за своего и будет терпеливо ждать кусочек сочного мяса.

Чтобы приручить, требуется время. Так что без владения магией или без плотных перчаток у меня на самом деле не было шансов подойти к горанзии безбоязненно. По крайней мере, в первые дни ее появления.

Но теперь я твердо решила кормить хищных питомцев сама.

Чувствуя на спине мрачный взгляд Даррэна, кидала кусочки мяса то одной, то другой горанзии, и умилялась раздающемуся хрусту. Теперь я точно знала, что он возникает из-за наличия у цветка крохотных зубчиков. Они расположены так плотно друг к другу, что при пережевывании пищи создают подобный звук.

Пока темный маг молчал, я размышляла. О нем и об императоре.

После того, как я сказала Эроану «покажи мне себя», он устроил потрясающее свидание. Мы гуляли по прекрасному саду, а потом сидели у водопада и разговаривали. Просто разговаривали обо всем на свете.

Я не знаю, к чему это приведет. Я ведь дала Эроану понять, что меня интересуют долгосрочные отношения, а не кратковременное развлечение постельного характера. Эроану нужно именно это – затащить меня в постель. Но пока я буду узнавать его, он будет узнавать меня. Может ли это на что-то повлиять? Не знаю. Не удивлюсь, если в скором времени Эроану надоест, и он найдет более сговорчивую добычу, которая совершенно точно уложится в систему его ценностей.

Я подозревала, конечно, однако в разговоре с Эроаном увидела это отчетливо: Эроан не просто так считает женщин лишь постельным развлечением, ни на что больше не годным. Уверена, были и другие. Наверное, к нему приходили не только ради денег и статусного положения, но Эроан не пытался их рассмотреть. Раз за разом он доказывал себе, что прав в своем отношении. Видел только меркантильность, поиск выгоды и наивные мечты встать рядом с императором рука об руку, надеть корону с алым камнем в центре – символом императорской власти.

Да, большинство были именно такими – видели в Эроане не мужчину, а императора, который может столько всего дать. Ну а другим сам Эроан не оставлял шанса, раз за разом применяя испытанную схему. «Я тебе деньги, а ты мне – свое тело, пока не надоест».

Эроан даже не хотел, чтобы было иначе. Ведь с привычным проще.

Ну а я… захотела показать ему другую сторону.

Нет конечно, я не рассчитывала на отношения, о которых говорила. Меня подослал орден, и этого не изменить. Рано или поздно мне придется выполнить задание или сбежать, скрываясь от мести недовольного ордена. Я не смогу остаться рядом с Эроаном. Но… хочу, чтобы он знал: бывает по-другому. Быть может, он еще встретит женщину, которая так же, как и я, увидит в нем не только императора, но и потрясающего мужчину.

Однако, учитывая обстоятельства с раахом, на ближайшее время я здесь задержусь. Эроан и Даррэн – друзья. По крайней мере, насколько могут дружить император и глава службы безопасности. Даррэн меня ненавидит. А это значит что? Нужно как-то попытаться найти с ним общий язык. Пока я здесь, пока все же остаюсь рядом с императором, я не хочу каждый раз вздрагивать, ожидая подвоха от темного мага.

Закончив с горанзиями, повернулась к Даррэну. Тот все еще сверлил меня недовольным взглядом.

– Чаю? – предложила я. – Ты с самого утра на страже и, кажется, ничего не ел.

– Будешь строить из себя заботливую мамашу? – он кривовато усмехнулся.

Главное – сохранять спокойствие. И не показывать, как он меня бесит!

– Я слишком молода для мамаши, тебе не кажется? Но если ты не хочешь, то не настаиваю. Зато я хочу – и пойду пить чай.

Пошла. Ненадолго. Через пару минут вернулась в гостиную с чайником и двумя чашками чая. Присела за столик, налила себе. Подержала в руках, пока кипяток остывает.

Даррэн снова принялся сверлить меня взглядом.

– Кухня для чаепития, значит, уже не подходит?

– Мой дом, – я пожала плечами. – Где хочу – там и пью.

Поставила чашку, встала. Под скептическим взглядом темного мага снова отправилась на кухню. Наверное, он решил, что победил, но возрадоваться не успел – я вернулась с блюдом печенья. Жанна напекла – у нее очень вкусно получается! Если задуматься, не служанка – сокровище! Готовит вкусно, убирает начисто, еще и шпионские игры потихоньку осваивает.

С невозмутимым видом присела обратно на диван и принялась за печенье с чаем.

– Мое предложение в силе, если захочешь, – я знаком показала на угощения.

Даррэн оказался все-таки голоден. Присел, налил себе чаю. А когда взялся за печенье, я еще раз сходила на кухню и принесла хлеб, сыр и колбасу. Не в виде бутерброда, конечно. Пусть сам собирает, если захочет. И то, и другое уже нарезано.

Разговаривать с голодным мужчиной – то еще удовольствие. Так что я не спешила. Для виду тоже кусочек сыра съела, чтобы не подумал, будто все это ему. За Эроаном я поухаживала. За этим – не собираюсь.

Чуть позже, с наслаждением допивая мятно-апельсиновый чай – я к нему тоже пристрастилась – заговорила:

– Сколько тебе лет, Даррэн?

– Зачем тебе? – он насторожился.

– Интересно. И все же?

– Тридцать пять.

– А на службу ты берешь с двадцати трех… Я восхищаюсь тобой, Даррэн. – Маг приподнял бровь, а я продолжала: – Всего тридцать пять – и уже на столь высоком, важном посту. Я вижу, как ты стараешься. Как защищаешь Эроана. Я восхищаюсь, глядя, как серьезно, как вдумчиво и внимательно ты подходишь к своей работе. Настоящая, искренняя верность – это так важно. Эроану очень повезло, что рядом с ним столь надежный человек.

– Задобрить меня решила? Еда, похвала… на меня такое не действует, – он недобро усмехнулся.

– Тебе слышится в моих словах фальшь? Может быть, ты считаешь, что твой профессионализм, твоя верность работе и Эроану – все это недостойно восхищения? Или хотя бы уважения.

– К чему ты клонишь, Вивьена?

Уже не просто «девка». Прогресс, однако.