Марта достала кочергу, засунула ее в пламя, вытащила костюм и кинула обратно Кларку. Ткань не просто была полностью цела, она даже не нагрелась.

– Это какой-то странный космический материал, – объяснила мать, – не похожий ни на что у нас на Земле.

Она взяла плащ у основания и дернула изо всей силы. Материал растянулся, затем принял прежнюю форму.

– Не рвется. Не горит. Не красится. Это действительно что-то стоящее.

– Твоей матери пришлось сделать иголки из проводков, которые мы достали из корабельной панели управления, – добавил отец, – это единственная вещь, которая смогла прошить этот материал.

– Признаю, это заняло у меня какое-то время, – сказала мама.

Кларк снова оглядел костюм. Он оценил труд, который был вложен в этот подарок, и было очень круто, что костюм не горит и не рвется. Но что он должен был с ним делать? Он взглянул на Марту.

– А плащ зачем?

Она оживилась еще больше.

– У меня осталось довольно много материала. И я подумала… У вас, детишек, сегодня у всех свои стили. И я подумала, что костюму не повредит небольшая… изюминка. Я вспомнила одну из курток, что ты порвал. Мне понравилось, как она развевалась за тобой на ветру, подобно плащу.

Кларк нервно рассмеялся. Последнее, что требовалось блестящему синему комбинезону – так это лишняя изюминка. Он указал на грудь костюма.

– А зачем «С»?

– Это моя самая любимая часть, – сказал Джонатан, поворачиваясь к жене, – твоя мама очень настаивала на ней.

Марта встретилась с Кларком взглядом.

– Кларк, ты всегда останешься нашим сыном. Ты это знаешь. Но на твоей родной планете жили два очень важных человека, которые очень тебя любили. Мы подумали, что будет очень важно отдать им должное.

– Буква «С», – добавил отец, – нужна для того, чтобы ты никогда не забывал, кто ты такой.

Кларк коснулся буквы пальцем.

– Разумеется, на самом деле это никакая не «С», – сказала мама, – это какой-то символ.

Джонатан кивнул:

– Мы думаем, что это ваш фамильный герб. Он изображен и на борту корабля. И я не знаю, заметил ли ты это, просматривая сообщение голограммы, но он был также вышит на воротнике рубашки твоего отца.

– Ого, – теперь Кларк осознал всю глубину их задумки. – Это действительно потрясающий подарок. Спасибо вам. – Он обнял родителей. Затем он заметил, что они пристально смотрят на него, и спросил: – Что?

– Почему бы тебе его не примерить? – спросил отец.

– Сейчас?

– О, оставь его в покое, – Марта взяла Джонатана за руку, – не нужно заставлять Кларка играть в переодевания.

Отец кивнул.

– Думаю, ты права.

Кларк вздохнул с облегчением. Это было бы слишком нелепо, даже перед родителями. Он забрал костюм в свою комнату и повесил в шкафу.

Тот совершенно неуместно смотрелся по соседству с джинсами, футболками и фланелевыми рубашками. Кларк уселся на краешек постели и уставился на него. Костюм практически сиял. Кларк представил, как его бывшие товарищи по команде поднимут его на смех, если хотя бы раз застанут его в облегающем костюме с плащом. Он будет выглядеть как какой-то космический клоун.

Кларк повалился на постель. Он положил голову на подушку и уставился в потолок, снова думая о голограмме. О корабле. О грабителях, что забрались на их ферму. Затем он повернулся на бок и снова посмотрел на странный костюм у себя в шкафу.

Самой нелепой частью был плащ. Кто в этом мире, кроме фокусников и волшебников, будет по своей воле носить плащ? Кларк встал, снял костюм с вешалки, разложил на кровати и уставился на него. Буква «С» на груди выглядела круто. Ему понравилось, что родители с таким уважением отнеслись к тому месту, откуда он родом.

Все равно было еще немного странно думать, что он родом с другой планеты.

Из чистого любопытства Кларк разделся и начал натягивать костюм: сначала засунув в штанину одну ногу, затем другую. Он натянул его на туловище, сунул руки в рукава, и комбинезон автоматически обернулся вокруг каждой клеточки в его теле. Кларку показалось, будто его окутало смутно знакомое эхо того, кем он должен был стать.

Выглянув в окно, Кларк испытал крайне странное чувство. Он больше не был неуклюжим Кларком Кентом из Смолвилля, штат Канзас. Он был кем-то другим, новым. Кем-то более значимым. Он коснулся рукой семейного герба, обрамленной буквы «С», покоящейся у него на груди.

«Теперь ты понимаешь, кто ты такой, сынок»,

Да.

«Ты – Кал-Эл. Последний уцелевший сын Криптона».

Грудь Кларка вздымалась. «Я – Кал-Эл».

«Ты нашел приют на Земле, где тебя любят, где о тебе заботятся. Но ты никогда не должен забывать, откуда ты родом. И кем ты должен был стать».

«Я никогда этого не забуду», – пообещал он зеркалу.

Никогда.

Проснувшись, Кларк обнаружил, что лежит поперек кровати, по-прежнему облаченный в костюм. Он потянулся к телефону, чтобы проверить время.

19:34.

Кларк подскочил и выглянул в окно. Солнце клонилось над горизонтом, а значит, он проспал несколько часов. Меньше чем через полчаса он уже должен встретиться с Ланой и Лексом возле библиотеки.

Он получил два сообщения от Ланы и одно от Глории.

Обе девушки спрашивали, где он.

Кларк встал с кровати, нацепил очки и пошел к шкафу, одновременно пытаясь снять костюм. Но материал настолько плотно прилегал к коже, что теперь казался частью его тела. Несколько минут Кларк боролся с тканью, затем сдался и натянул свою обычную одежду поверх костюма.

Как его снимать, он разберется потом.

Как только Кларк полностью оделся и посмотрел на свое отражение в зеркале, он испытал странное ощущение покоя. А что, если вся его жизнь была лишь путешествием к этому конкретному моменту, когда он наконец-то смог примирить две противоположные части своей личности?

Снаружи он был повседневной версией самого себя. Кларком Кентом.

Но под этим земным, сконструированным образом жило нечто более первородное и близкое к истине. И этот костюм, казалось, высвобождал эту часть его личности.

Может, хитрость заключалась в том, чтобы понять, как и когда переключаться между двумя равноценными гранями?

Может, в этом и заключается его путь?

* * *

Солнце как раз начало садиться, когда Кларк добрался до центра Смолвилля. Перед новым зданием корпорации «Мэнкинс» рабочие возводили большую временную сцену, по обеим сторонам которой красовались два больших экрана. Кларк предположил, что экраны будут транслировать происходящее, чтобы все смогли на это посмотреть. Кларк и не помнил, когда в последний раз в Смолвилле проходили события, требующие такой основательной подготовки.