Ксантипе были хорошо известны как симптомы болезни, так и методы её лечения. Состояние своего телохранителя он расценил как тяжёлое, но не безнадёжное, и поэтому принял решение попытаться вернуть Джарета на путь истинный. Для начала требовалось отнять у пациента надежду избежать хирургического скальпеля, а затем уже избавиться от вредоносного фактора, который нивелировал действие его установок подчинения, иначе говоря, от дамы сердца этого безмозглого бунтаря. Вычислить кандидатку на сие почётное звание было проще простого, поскольку в окружении Джарета практически не было женщин, и Ксантипа без малейшего сомнения остановил свой выбор на Кире.

Сложность предстоящего курса лечения заключалась вовсе не в том, чтобы тупо убить приглянувшуюся бессмертному женщину, нужно было сделать так, чтобы она сама порвала со своим кавалером. Только так можно было добиться требуемого результата. Впрочем, Ксантипа даже не сомневался, что ему удастся найти убедительные аргументы, чтобы заставить Киру сыграть этот этюд в четыре руки, а скорей всего, и заставлять не придётся. В отличие от Джарета, который не сомневался в собственной неотразимости, Магистру со стороны было виднее, и он оценивал шансы этого неуклюжего кавалера как довольно низкие. Однако о перспективах сотрудничества Киры можно было подумать и позже, а пока следовало запустить первый этап курса лечения.

— Думаешь, что можешь мне врать, бессмертный? — проникновенно спросил Магистр, заранее предвкушая забавное представление.

Столь резкий переход от дружеской беседы к угрозам застал Джарета врасплох. В первый момент его накрыло чувство обречённости. Как он и предполагал, весь предыдущий разговор был просто спектаклем, а вот теперь Магистр перешёл к настоящей цели вызова. Однако буквально через секунду до Джарета дошло, что случилось нечто невероятное. Он действительно врал Магистру и при этом не испытывал раскаяния, а это означало, что его установки не сработали. Разбираться с причиной сбоя на грани ареста было явно не самой актуальной задачей, вместо этого следовало грамотно воспользоваться столь неожиданным подарком судьбы и попытаться унести ноги из орденской ставки, пока его ещё не отправили в пыточный подвал.

— Похоже, у Вас больше нет надо мной власти, — Джарет нахально осклабился, — какая досада.

— И что же ты собираешься делать, мой мальчик? — Ксантипа вальяжно откинулся в кресле, смакуя предстоящую сцену укрощения строптивца.

— Я сейчас выйду из этого кабинета, — Джарет уверенно положил ладонь на рукоятку пистолета и поднялся, — и если Вы не хотите усеять мой путь трупами, то не станете меня удерживать.

— Ну надо же, какая страстность, — искренне восхитился Ксантипа, — я и не подозревал, что ты так умеешь, — следующая фраза, больше похожая на музыку, слетела с его языка столь естественно, словно была просто продолжением предыдущей реплики.

Это были слова странного, незнакомого языка, и Джарет, естественно, не понял ни одного из них, но отчего-то в целом смысл фразы был ему ясен. Это был приказ не двигаться. Бессмертный глумливо ухмыльнулся, заранее наслаждаясь испугом Магистра, когда тот увидит, как его вроде бы покорный раб просто повернётся и выйдет из кабинета. Увы, попытка пошевелиться закончилась для бессмертного полным фиаско, бедняга не смог двинуть даже мизинцем. Пока Джарет отчаянно боролся с наведённым параличом, ещё одна гортанная фраза поставила его на колени, хотя он и сопротивлялся изо всех сил.

— Говоришь, у меня нет власти? — ехидно поинтересовался Ксантипа, смакуя отчаяние своего пленника. — Глупыш, я могу сделать с тобой всё, что мне заблагорассудится, например, приказать, чтобы ты перерезал себе горло, и ты это сделаешь, хотя почитаешь самоубийство неприемлемым.

Джарет ощутил, как его ладонь уверенно легла на рукоятку ножа, и его инстинктивно передёрнуло от омерзения. Бессмертным с колыбели внушали презрение к самоубийцам, а потому гибель от собственной руки была для Джарета равносильна позору.

— Да какого чёрта, — мысленно выругался он, почувствовав прикосновение холодного лезвия к горлу, — это происходит не по моей воле. Буду считать, что это просто акт милосердия, быстрая смерть в благодарность за годы службы.

Видимо, Ксантипа уловил волну облегчения, идущую от коленопреклонённого бессмертного, потому что давление лезвия вдруг ослабло, и нож вернулся на своё место в ножны.

— Впрочем, это было бы слишком просто, — взгляд мучителя упёрся в глаза жертвы с неподдельным интересом, но совсем без ненависти, словно перед ним был не человек, а подопытная мышь, — гораздо забавнее будет понаблюдать, как ты перережешь горло не себе, а кое-кому другому, например, тому, кто тебе дорог, — это был настолько откровенный намёк на Киру, что Джарет невольно вздрогнул, выдав себя с головой. Впрочем, Ксантипа увидел в этом жесте слабости всего лишь ещё одно подтверждение своего диагноза строптивому пациенту, а потому только удовлетворённо кивнул и снял парализующее воздействие. — Ну как, ты ещё не передумал играться в мятежника? — ехидно поинтересовался он.

— Передумал, — угрюмо процедил Джарет, — это я настроил Мартина против Вас, Кира тут ни при чём.

— Какое самопожертвование, — Ксантипа закатил глаза в притворном восхищении. — Ну и зачем же ты это сделал? — в его голосе не было злости и даже досады, лишь любопытство. — Ну да, понимаю, хотел использовать мальчика в качестве заложника, чтобы вызволить из плена свою ненаглядную. А знаешь, Джарет, я, пожалуй, позволю тебе сыграть в благородного рыцаря, если взамен, ты образумишь нашего малыша. Кира мне больше не нужна, пусть убирается, а вот Мартина придётся привести в чувство. Что скажешь, бессмертный?

— Вы не собираетесь отдать меня палачам? — у Джарета от удивления глаза вылезли на лоб. — Я же Вас предал.

— Следовало бы, — задумчиво улыбнулся Ксантипа, — но ты пока можешь быть полезен. Заслужи себе прощение, мой мальчик.

Джарет тут же рассыпался в уверениях в своей преданности, хотя ни на секунду не поверил в искренность Магистра. Но это была ещё одна отсрочка неминуемой смерти, и предоставленную возможность следовало использовать по полной. Ксантипа тоже не остался в долгу, примитивное лицедейство телохранителя ничего, кроме жалости, вызвать не могло, а потому он только мысленно посмеялся над потугами Джарета, предвкушая триумфальную развязку затеянного им спектакля. Магистр больше не сомневался в благополучном исходе выбранного курса лечения. Это в плену Кира вынужденно поддерживала тёплые отношения со своим тюремщиком, а на воле она пошлёт навязчивого ухажёра куда подальше с его претензиями. Нужно будет только обставить её освобождение таким образом, чтобы она не имела причин испытывать к Джарету благодарности.

Окрылённый предоставленной отсрочкой бессмертный пулей вылетел из кабинета начальства и, не теряя времени, отправился разыскивать Мартина, чтобы вправить ему мозги. В целом, аудиенция у Магистра закончилась для него гораздо удачней, чем Джарет мог даже мечтать. Во-первых, он получил некоторое представление о возможностях Ксантипы по укрощению бессмертных и мог