– Мерзкая тварь. Как выглядел?

– Как и все дивные, – пожал плечами Шеридан. – Высокий, тонкий, с нервными, изящными руками. Это все, что я видел. Он был в плаще и маске, я же сказал.

– А магия?

– При мне не колдовал, – развел руками десятник.

– Думаю, понимал, что можешь узнать, – прикусил нижнюю губу Арвиль. – Значит, из тех, кого мы знаем. Так, давай дальше.

– А что дальше?.. Когда убедились, что я не рискну жизнью Шеррианы, заставили разбудить и подчинить остальных десятников и рядовых. Они точно знали, кого будить. Командир… то, что я второй по силе, известно единицам!

– Кто же там такой терпеливый, а? Столько ждал ведь!

– Как понимаю, он искал способ сделать вторую партию идеальных бойцов, но не получалось. Вышло то, что вышло. Притом неконтролируемое никем, кроме десятников.

– Та-а-ак, – подобрался Арвиль. – А десятников у них теперь нет. И рядовых не так чтобы много. Значит, все низшие твари сейчас бесконтрольно носятся по миру и жрут кого ни попадя?

– Полагаю, что так, – кивнул Шеридан. – Тюрьма ментально изолирована, стало быть, я их больше не сдерживаю.

В этот момент браслет на руке Сотника завибрировал. Нахмурившись, он бросил быстрый взгляд.

– Срочный вызов. Я должен идти.

– Понимаю, – кивнул Шеридан.

– Тебя выпустят, – уже у тонкой пелены сказал Ар.

– Не советую, – вдруг произнес Шер.

– В смысле?

– Я принес клятву. Если главный доберется до меня и сможет отдать приказ – мне придется его исполнить. А он доберется. У вас в городе есть шпион. Правильно понимаю, что вашим ловчим командам никто не попадался? Неспроста.

Несколько секунд Сотник молчал, разрываясь между гневом на неизвестного предателя, успевшего проникнуть под родной кров, и благодарностью к бывшему другу.

– Спасибо, – все же произнес он и решительно вышел из камеры.

Дела.

Чуть позже подтвердились и слова Шеридана. Нападали монстры. Везде. На всех. Бездумно, кроваво, желая убить как можно больше разумных.

В своем кабинете Арвиль обессиленно опустился в кресло и сжал пальцами виски.

Устал… как же он устал.

Все закончилось.

Я вынырнула из плена чужого разума как из воды, в которой давно барахталась и тонула. Жадно хватала ртом воздух и судорожно вертела головой, цепляя взглядом знакомую обстановку, пытаясь успокоить бешено стучавшее сердце.

– Ирьяна! – Жесткие пальцы на предплечьях сжались чуть сильнее. – Все хорошо. Ты уже тут.

– Ага, – кивнула я и повела плечами, намекая на то, что можно уже отпустить.

Арвиль мгновенно послушался и даже отодвинулся подальше.

– Вот так… – спустя несколько секунд протянул он. – Теперь ты все знаешь.

– Знаю многое, да понятно не все. Кто такая Шерриана?

– Ребенок, – закаменел лицом Арвиль. – Она… из первой партии. Как и мы. Мы росли быстро, но успевали пройти стадию детства, хоть она и длилась всего несколько месяцев. Как ты понимаешь, юность образцов не была причиной для приостановки экспериментов.

– Если из первой партии, то почему все еще ребенок? И почему настолько важна для Шеридана?

– Потому что они одного генетического кода.

– Это… сестра, что ли?

– Близнец.

– Охренеть, – повторила я услышанное от Арвиля нехорошее слово, ибо других не было. – Тогда ясно.

Сотник только кивнул и поднялся.

– Ладно, Ирка. Я зашел, тебя проведал, все рассказал, а сейчас пора обратно на амбразуру.

– Удачи, – грустно ответила я.

Он ушел. А я подтянула ноги и, положив подбородок на колени, протяжно вздохнула. Если честно, все было очень свежо. Пребывание в воспоминаниях Ара накладывало отпечаток.

Шеридан…

Сердце сжималось от жалости к десятнику и малышке. У хейларов сохранение своих детей – один из доминирующих дефектных рефлексов, подавляющий даже приказ командира. Слепой инстинкт. Шер и правда не мог ему противостоять. Оставалось пребывать совершенным оружием в руках злодеев.

Я попыталась отвлечься и проанализировать полученную информацию. Шеридан второй по силе после Сотника. Тот, кто может контролировать рядовых и других десятников. Злодеи будят Шера, говорят ему, что все, ты отныне на нашей стороне. Он справедливо спрашивает, а какого это демона. Ему отвечают – а во-о-от какого. Предъявляют сестру. Эмоции накладываются на инстинкты.

Но как скоро выяснилось, душа дивных поганцев жаждала размаха, а устрашать четыре государства сотней бойцов, пусть и великолепных, несподручно. Решили размножить. Провели новый эксперимент, и на сей раз опыт оказался удачным. Свора контролируемых, но неразумных зверей. Имелся и минус: контролировать зверей могли только высшие создания того же генетического кода. И пока у наших злодеев не получилось убрать звено «хейлары» в управлении своей маленькой армией.

Вот так вот…

– Да-а-а уж… – тихо проговорила я, ощущая, как взрывается мозг от всего произошедшего. – Но кто же у нас главная сволочь?

Увы, на этот вопрос ответа не было.

Время шло.

Арвиль выяснил у Шеридана координаты основных баз с монстрами и выслал бригады зачистки. Почти все твари были уничтожены, но организаторов этого ужаса поймать не удалось. Наверняка бежали, как только поняли, что армия обезглавлена.

К сожалению, не удалось обнаружить не только основные лаборатории или фейри, работавших над проектом «Возрождение», но и девочку-хейлару. Как рассказывал Арвиль, опальный десятник очень переживал. По рассказам Шеридана, малышку ему показывали всего несколько раз. В основном тогда, когда противился приказам.

С завязанными глазами его переносили в секретный замок и показывали стазис-камеру с Шеррианой. И с интересной дополнительной функцией – перекрытием кислорода. Во время какого посещения десятник наизусть выучил, на какой секунде ребенок начинает задыхаться и биться в судорогах под прозрачной крышкой?

О таком жутко даже слышать.

В остальном все было хорошо. Анли-Гиссар продолжал жить, постепенно становилось все светлее. Наверное, дело в моральном духе? Знание того, что среди нас завелся предатель, хранилось в тайне и потому омрачало будни только мне, Арвилю и паре хвостатых приближенных.

Дашка летала на крыльях счастья. Похоже, подружка ни на мгновение не усомнилась в верности принятого решения. Криона, кажется, решила дать шанс Себастиану, и теперь тот наведывался в подземный город вместе с Виром, который почти поселился в гостевом крыле.