– Я все еще не могу поверить, что целый год прошел со смерти Джесси, – произнес Брэд тихим почтительным голосом.

– И целых три со дня смерти дочери Дэвида, – добавила Роуз.

Я перестала жевать.

– Что?!

– Вот почему вчера закусочная была закрыта. Жена Дэвида сказала мне, что он опять попал в больницу. Судя по всему, это происходит каждый год на протяжении двух лет, с тех пор как обнаружили тело его дочери.

Я отодвинула от себя обед. Аппетит исчез окончательно.

– Так вот о чем он бормотал, – проговорила я вполголоса. Какой ужас. Неудивительно, что босс был не в себе.

– О чем ты? – спросила Роуз.

– Я встретила его рано утром в воскресенье. Он был не в лучшей форме. Я не смогла разобрать ни слова из того, что он говорил, но поняла, что с ним не все в порядке. Брэд вызвал скорую, и мы дождались ее вместе с ним, хотя, думаю, он вряд ли что-то понимал.

– Бедняга. – Во взгляде Роуз появился оттенок сочувствия.

– Почему ты никогда не говорила о том, что его дочь убили, и о том, что Дэвид женат? – спросила я. Если задуматься, я ни разу не видела обручальное кольцо на его пальце.

– Это не то, о чем обычно ведутся дружеские беседы. К тому же они с женой разошлись. Если верить слухам, она не смогла вынести его депрессию после смерти дочери.

– Это жестоко. – Я откинулась на спинку стула. – А как же та часть про болезнь и здравие?

– Это сделал один и тот же человек. Убил их, – выпалила Зои, совершенно не беспокоясь о том, что встревает посреди разговора, теребя в руках бутылку с водой. – Я в этом уверена.

Брэд переглянулся с Роуз.

– Не смотрите так! – вскипела Зои. Она наклонилась вперед, переходя на шепот. – Они выглядели одинаково и пропали примерно в одно и то же время года.

– Но между ними прошло целых два года, – сочувственно отметила Роуз.

– И, согласно отчетам, которые я читал, почерк преступников различался, – сказал Брэд.

Зои сорвала этикетку с бутылки и покраснела.

– Я все это знаю! Вы говорите так же, как и копы на прошлой неделе. Но я не согласна ни с ними, ни с вами. Вы не сможете убедить меня в том, что пропажа и убийство двух девушек в маленьком городке – дело рук двух разных преступников. Я не куплюсь на эту чушь.

– Вынуждена согласиться с Зои. Это и в самом деле выглядит подозрительно, – добавила я.

– Спасибо, – ехидно отозвалась она.

– У полиции есть какие-нибудь новые зацепки?

– Нет, и, насколько я знаю, дело задвинуто в самый дальний ящик, – вздохнула она и встала из-за стола. – Не могу больше это обсуждать. Я в ярости. Увидимся позже.

Зои вылетела из столовой прежде, чем кто-то из нас успел с ней попрощаться.

– Сочувствую любому, кто захочет с ней замутить, – безжалостно отметил Брэд. Очень непохоже на него – говорить с такой злобой без веских на то оснований. – Эддисон в сравнении с ней – просто цветочки.

Я со всей силы толкнула его локтем в живот.

– Забери свои слова обратно. Зои кажется вспыльчивой снаружи, но внутри она не такая мстительная дрянь, как Эддисон. Поверить не могу, что ты сказал такую низость.

Брэд, видимо, был сегодня не в себе. Он тут же залился краской от стыда.

– Ты права, прости. Просто иногда с Зои бывает очень тяжело.

– Знаю, но она мне нравится. По крайней мере, всегда знаешь, чего от нее ожидать, а я не могу сказать того же и о половине людей, с которыми знакома здесь, в Уэлсли.

После обеда время как будто остановилось, и когда наконец раздался последний звонок, он прозвучал как музыка для моих ушей. На занятии по плаванию я выложилась на полную катушку, и к тому моменту, как раздался свисток тренера, все мои конечности буквально отваливались. После самого быстрого душа в истории я накинула на себя одежду и пулей вылетела из раздевалки. Мне просто не терпелось свалить из школы.

Подъехав к дому, мы с Брэдом застали Алекс и Джеймса в разгар очередной перепалки.

– Припаркуйся в гараже, – попросила я, и он тут же подчинился. Через прачечную мы прошли на кухню, и я попыталась перекусить, игнорируя крики из соседней части дома.

Кэл в расстегнутой рубашке и серых спортивных шортах неторопливой походкой зашел в кухню с мрачным выражением лица. На его левой лодыжке красовалось отслеживающее устройство – постоянное напоминание о том, что он находится под домашним арестом. Вслед за ним на кухню прошла пожилая женщина небольшого роста. Седые волосы были стянуты на затылке в тугой пучок, который ей совсем не подходил. Поджатые губы и свирепый взгляд говорили о том, что она вот-вот выйдет из себя.

– Мы закончим на сегодня, только когда я так скажу, мистер Кеннеди.

Кэл указал в сторону нас с Брэдом.

– Если уж я должен учиться на дому, то буду делать это в обычные школьные часы. – Он бросил суровый взгляд на женщину. – Моя сестра уже дома, а значит, учеба в школе закончена. Так же, как и моя – дома.

– Эй! – искренне запротестовала я, когда он схватил сэндвич с моей тарелки, тут же впиваясь в него зубами.

Кэл послал мне самодовольную ухмылку, отогревая мое сердце.

– Я не привык настолько интенсивно использовать клетки своего мозга. От этого у меня разыгрался дьявольский аппетит.

Женщина в ярости топнула ногой. Серьезно?! Я думала, так делают только в кино.

– Можете истерить сколько влезет, мне все равно, – отозвался Кэл, набивая рот едой. – Вы не заставите меня учиться.

Из ее ушей едва не пошел пар, и я с трудом сдержалась, чтобы не взорваться от смеха. Наконец она капитулировала, разворачиваясь и топая прочь из кухни. Брэд и я затряслись в приступе смеха, и Кэл удивленно посмотрел на нас. Когда мне, в конце концов, удалось овладеть собой, я подошла к нему, чтобы обнять.

– Кажется, тебе уже лучше.

– Да, но не спрашивай, почему. Эта женщина способна самого здравомыслящего человека свести с ума. Вот и доверяй отцу свою учебу при всем том дерьме, в котором мы и так тонем каждый день.

За два укуса он расправился с моим сэндвичем, и я отвесила ему подзатыльник.

– А теперь можешь сделать мне другой.

– Ладно. – Он подскочил с места, одарив меня влажным поцелуем в щеку. Не знаю, как и почему ему удалось прийти в норму, но я этому радовалась. Всю последнюю неделю Кэл был так опустошен, что было просто невозможно смотреть.

Крики у входной двери стали громче, и теперь я слышала каждые колкость и обидную фразу, которыми обменивались мои тетя с дядей. Я внутренне содрогнулась. Неприятно было слышать, как эти двое бросаются друг на друга.