– Так, дамы, – проговорил, вставая со стула, Юрий Степанович, тут он услышал, как Инна вернулась с улицы, и сказал совсем громко, так, чтобы и хозяйка дома услышала: – Я жду вас в гостиной, не пытайтесь юлить и скрываться, вас найдет полиция, я ее уже вызвал.

Женщина на постели внезапно оскалила зубы, вскочила на ноги, и как была, босиком, попыталась наброситься на Юрия. Тот, не меняя расслабленной позы и не вынимая левую руку из кармана, попытался урезонить свекровь Инны одной рукой, но не учел вес нападавшей. Та чуть не сбила его с ног своим неожиданным нападением и попыталась вцепиться зубами в плечо. Юрий легко вывернулся, сказались годы службы, из-под ее захвата и отшвырнул взбесившуюся тетку на кровать. Инна, вбежавшая в комнату, замерев, стояла в дверях. Ее лицо было совершенно белым, а из глаз внезапно потекли крупные, как у ребенка, слезы.

– Садитесь и рассказывайте, зачем вы это все совершили, или вам кто-то помогал?

Некоторое время женщины смотрели на него одинаковыми пустыми глазами. Только из глаз младшей по-прежнему лились слезы.

– Хватит сопли развозить по лицу и делать вид, что вы сумасшедшие. Хором никто с ума не сходит, и прекратите притворяться! Пока я готов вас выслушивать, говорите. Потом будет поздно, приедет полиция и вам придется разговаривать с ними, но если вы надеетесь на их снисхождение, напрасно. Они в курсе всех ваших подвигов, если бы Федор остался жив, тогда, может, суд и нашел бы смягчающие обстоятельства, но одну цель вы все же смогли поразить. Так кто первый начнет?

– Ты кто такой, чтобы судить нас? Ты терял единственного сына? Ты оставался совсем один на этом свете? – Свекровь Инны была по-прежнему агрессивна. Ее руки безостановочно двигались, то она потирала ушибленное колено, то терла руки, будто пыталась их согреть, то сжимала в кулаки, и на ее лице возникало мечтательное выражение, будто она душила врага.

Юрий повернулся к Инне:

– Может, вы расскажете, зачем вы все это затеяли?

– Она хотела попасть в одну колонию с Клавдией Степановной, – выдавила из себя молодая женщина, но голос внезапно изменил ей и она замолчала.

Юрий налил из стоящего тут же графина воды и протянул Инне.

– Попейте, придите в себя и рассказывайте.

Инна выпила воду, аккуратно поставила стакан на стол, но внезапно схватила его и швырнула в голову свекрови.

– Это все она, постоянно мне говорила о смерти моих родителей и мужа, зудела, как комар над ухом. Это она убедила меня убить всех.

– Так кто стрелял, кто вел машину, пытаясь сбить мою племянницу, кто сбрасывал лед с крыши, кто, наконец, убил ни в чем не повинного человека, жену Георгия?

– Она стреляла, только у нее руки периодически трясутся, особенно когда волнуется, – проговорила Инна, кивая на свекровь.

– Зачем понадоболась убивать Федора? Он вообще никак не участвовал в тех событиях.

– Он сын Олега, – проскрипела с кровати пожилая женщина.

– Я ничего не понимаю, Олег Петрович вам много помогал, он устроил вас в клинику, организовал похороны, он-то чем вам помешал?

– А еще он нашел для преступницы адвоката, и адвокат разжалобил суд, ей дали очень мало, она не имеет права жить, после того, как убила моего сына. – Движения рук стали еще быстрее, и Юрий каким-то шестым чувством понял, что сейчас случится приступ. Но он не успел предпринять никаких действий, Наталья Игоревна, свекровь Инны, внезапно изогнулась и в следующее мгновение оказалась на полу. Она лежала возле кровати и казалась мертвой.

– Скорую, срочно! Она долго так не выдержит! – закричала Инна.

Пожилая женщина не шевелилась, бледное лицо было искажено гримасой страдания, она дышала совсем тихо, Юрию даже вначале показалось, что дыхания не слышно. Пришла Дина, срочно вызванная мужем, но она почти никакой помощи не могла оказать, только сделать укол, поддерживающий сердце. Приехала из города полиция, Инну забрали, а Наталью Игоревну увезла «Скорая помощь». Юрий с большим трудом отыскал ключи от дома, запер двери и вскрытое им окно, и направился к себе.

– Господи, даже не знаю, как Олежек это переживет, в Федьке вся его жизнь была. Какая несправедливость, сперва жена, а через двадцать с лишним лет сын, – Дина сидела за столом, явно не понимая, что предпринять. Почему он умер? – спросила она у мужа. – Ведь пуля не задела мозг. А тебе не говорили, где на него напали?

– Я точно не знаю, но Георгий по телефону сказал, что контузия была очень сильная, и потом, он упал, ударившись обо что-то. Очевидно, все вместе и погубило Федора. За всю чеченскую кампанию ни одного серьезного ранения, а на гражданке… Георгий сказал, Олег Петрович очень плох, жене он пока не говорил, она у деда живет, пусть пока думает, что все хорошо.

Но Александра уже все знала, ее номер телефона нашли у Федора, и она сразу же поехала к нему. Когда туда приехал Юрий Степанович, там, в холле, сидела Саша с красными от слез глазами и Георгий, в лице которого бешенство сменялось холодной ненавистью.

– Я знаю, кто и почему это совершил, – сразу проговорил Юрий Степанович. – Олег?

– Лежит в палате реанимации. Ему стало плохо еще дома, но он все равно поехал, а тут упал, хорошо, врачи сразу подхватили и увезли его. Даже не знаю, Федьку хоронить надо, а у отца инфаркт.

– Может, и лучше, что он не будет все это видеть. – Саша вытерла слезы, но они продолжали течь по ее лицу. Тогда она перестала обращать на них внимание, – Поеду к ним, а то Баська там одна, ей наверняка страшно, собаки чувствуют несчастье. Ты меня отвезешь? – обратилась она к Георгию.

– Конечно, давай и Юрия возьмем, он по дороге нам все расскажет.

– Только не по дороге, приедем, расскажу, я не хочу, чтобы ты от злости врезался в кого-нибудь.

Вышел врач, сообщил, что стенты больному Ямпольскому поставили и теперь его жизнь вне опасности.

– Когда мы можем его сына похоронить?

– Это к полиции, тут я ничего не могу сказать.

Через три дня Федора похоронили в могилу к матери. Олег Петрович все еще лежал в больнице, он порывался присутствовать на похоронах, хотел попрощаться с сыном, но медики ему не разрешили. Сам он принял решение, чтобы сына похоронили сразу, как только разрешат. Никто не знал о том, что ночью, с помощью медсестры, которая даже денег не взяла, он спустился в морг и сумел попрощаться с сыном. Там дежурил молодой парень, он и показал тело Федора и дал отцу целых