– Инна! Где Настя? – вне себя закричал Кирилл, разглядывая обломки кирпича на полу.

– Я не знаю… – появившись на пороге кухни, плачущим голосом отозвалась Инна. – Твоей Насте позвонили, и она убежала. Что-то очень срочное.

– А это как понимать? Тут взрыв был? Или что?

– Тут ломали стену. Марсик попал в вентиляционный короб и не смог сам выбраться. Пришлось вызывать спасателей! И… ну, последствия ты сам видишь. Зато кот живой и здоровый.

Вслед за Инной на кухне появился Марс, весь в пыли и побелке – даже не разобрать, какого цвета у него шерсть. Марс посмотрел на Кирилла и трагически мяукнул. Потом лапой попытался открыть холодильник – но помешала цепь на нем.

– Котик проголодался… От всех этих волнений! – пробормотала Инна. – А я даже накормить его не могу. Тут в ящиках одни консервы да «геркулес».

Марс снова душераздирающе замяукал.

– Бедный киса… Сколько ему пришлось пережить! – Инна попыталась протереть коту шерсть влажной тряпкой, но Марсик вырвался и прыгнул на холодильник. – Кирюша, может, я в магазин сейчас сбегаю, за «Вискасом» каким-нибудь?

– Да погоди ты с «Вискасом», – раздраженно отмахнулся Кирилл. – Лучше объясни, как ты тут оказалась?

Инна вздохнула. Потом сказала:

– Я поехала объясняться с Настей.

– Зачем? Кто тебя просил?! А, я понял! Это Клара… – он схватился за голову. – Она тебя попросила! Только вот откуда она адрес узнала?

– Адрес был в твоей записной книжке. И Клара меня ни о чем не просила. То есть просила, но это была моя инициатива…

– Инна, тебе не надоело лезть в мою жизнь? – со злостью произнес Кирилл. – Я уже взрослый мальчик, мне сорок два года, я сам принимаю решения!

– Но это неправильно. Это глупо. Вот так взять и внезапно изменить свою жизнь! Бросил Клару ради какой-то… ради какой-то девчонки! Ты с ума сошел.

– Да, сошел, – кивнул Кирилл. – Это так приятно – сходить с ума. Так приятно не просчитывать, не сводить дебет с кредитом, а… а просто жить!

– Ты взрослый человек. Подумай, что будет с Кларой!

– Ничего с ней не будет. Я ее не с детьми бросаю. Она не инвалид, в конце концов! Есть работа, есть дом…

– Но она столько времени потратила на тебя!

– И что? Я теперь должен из-за этого поступить к ней в рабство? И потом, разве это было плохое время?

– Но ваши отношения с Кларой, получается, ничем хорошим так и не закончились! – возразила Инна.

– Но если они не закончились браком – что же, прожитые годы считать зряшными? Вычеркнуть целый кусок жизни из тех соображений, что напрасно провели время? Вычеркнуть махом все хорошее, доброе… что было у нас с Кларой? Наша жизнь состоит из ошибок и достижений, и, мне кажется, нельзя выбрасывать в мусорную корзину те годы, что не дали никакого результата! Надо принимать все – и свои удачи, и неудачи!

– Она столько старалась… Она и с ремонтом помогала, и прочее… Она тебе, по сути, квартиру новую под ключ сделала, а ты ее посылаешь куда подальше!

– Она клала кирпичи? Она клеила обои? Она свои деньги тратила? Она ночами не спала? Я понимаю, как гадко звучит сейчас то, что я говорю, но вот только не надо про то, что она ради меня надрывалась. Не надрывалась, нет. Ремонт делали работяги, руководил всем прораб, дизайнер все продумывал. Да, она помогала, она советовала, она шторы из мастерской забирала и прочее… Но она не надрывалась физически. Другое дело – она потратила на все это много душевных сил, и она теперь разочарована. Да, тут согласен, из-за этого стоит переживать.

– А каково ей быть брошенной перед самой свадьбой? Меня однажды вот так же бросили. Сказали, что свадьбы не будет. Что я слишком много уделяю внимания своему младшему брату… О, ты даже не представляешь, как это больно!

– Я виноват. Но, блин, зачем тебе понадобилось со мной столько возиться?

– Вот, вот, ты и меня на помойку хочешь выкинуть… – страдальчески нахмурилась Инна. – Я всю жизнь потратила на тебя, между прочим! Ты виноват в том, что моя жизнь не сложилась!

– Это ты виновата в том, что моя жизнь не сложилась! – мрачно зарычал Кирилл. – Помнишь Беллу? Ты нас рассорила, развела. Она потом уехала с родителями в Америку, вышла замуж за какого-то проходимца, он ее бил, она заболела от всех этих переживаний и умерла…

– Вы с Беллой были слишком молоды, чтобы вступать в брак! Девяносто девять процентов браков, заключенных в юности, распадаются.

– А если это был тот самый, счастливый один процент? – усмехнулся Кирилл.

– Ой, не надо… И потом, твоя национальность не подходила родителям Беллы. Они не хотели русского, они собирались найти своей дочери единоверца в женихи…

– Если бы на нас с Беллой не наседали скопом – ты и ее родители, – мы бы с ней все вынесли.

– Ну вот и не надо меня обвинять…

– Отпусти меня, – сквозь зубы произнес Кирилл. – Отпусти! Ты дышать мне не даешь. Я очень люблю тебя, Инна… Но отпусти меня наконец.

– Это ты меня отпусти! – закричала Инна, топнула ногой. И тут же, противореча самой себе, выпалила: – Все, надоело. Выбирай – или Настя, или я.

Пауза.

– Настя, – спокойно произнес Кирилл.

Инна побледнела. Отшатнулась. Потом выбежала из квартиры, хлопнув дверью. Кирилл не стал ее догонять.

Постоял немного, потом взял в руки мобильный телефон.

– Алло, Петрович… С праздником тебя. Слушай, тут работенка есть. Стену залатать надо, на кухне. Дел на два часа. Плачу тройной тариф. Инструменты, материалы возьми еще – алебастр, цемент, что там еще требуется…

– Понял, Палыч, – особо не раздумывая, согласился мастер. – Диктуй, куда подъехать.

Кирилл сказал координаты, нажал на кнопку отбоя, вышел в коридор и столкнулся нос к носу с Настей.

– Ой, – сказала она. – Привет. Тут дверь открыта была. Я забыла дверь закрыть. А где твоя сестра? Ушла уже? Ты не представляешь… Соседка, Женя, гуляла с собакой, а потом ей стало плохо. Жене то есть. Она едва мне успела позвонить. Я побежала… «Скорую» вызывала, ждала с ней… Но ничего страшного, Жене уже лучше.

Кирилл молчал, внимательно слушал Настю. Смотрел на нее – с восторгом. Какая прекрасная, чудесная девушка! И какое счастье, что она есть, что он встретил ее… Клара не вызывала в нем и сотой доли этих восторгов. Да, Клара хороший человек, замечательная женщина, могла стать верной спутницей по жизни. Но зачем та жизнь, если не чувствуешь радости, если голова не кружится от счастья?

– …Женька даже ехать в больницу не хотела, ей после укола совсем хорошо стало, но я ее заставила, чуть не силой в «Скорую» затолкала. Мало ли! Со здоровьем не шутят. Потом я Генерала, собаку Женину, домой тащила. Он у нее вреднючий пес! Не хотел меня слушаться. Вырвался, я за ним три квартала бегала. Ой, а что с тобой? Что-то случилось? У тебя лицо такое…