в Испании для воспитания тех, которые детьми были предназначены к духовному званию. В Италии также сельское духовенство брало к себе в дом молодых клириков, чтобы с течением времени подготовить в их лице своих преемников. Вскоре практика эта распространилась в широких кругах церкви и прямо для Арелатской провинции была установлена Везонским собором 529 г. (к. 1). Наконец рассадниками для клира явились некоторые монастыри. Отсюда вышли или, по крайней мере, в них закончили свое образование многие выдающиеся церковные деятели.

2. Порядок замещения епископских кафедр в существенном остался прежний. Встречавшиеся здесь или там попытки назначать себе преемников были отвергнуты различными соборами, решительно высказывавшимися за сохранение избирательного права общины и провинциальных епископов. Только участие народа подвергалось некоторым ограничениям и именно на Востоке. Юстинианом избирательное право было предоставлено только духовенству и влиятельным лицам. Они избирали трех кандидатов и представляли их имена митрополиту, которому было предоставлено право посвятить достойнейшего. Позднее, вероятно в ближайший период, общинное избрание прекратилось, а вышепоименованное право представления кандидата перешло к епископам провинции. На Западе, особенно во Франции, с весьма раннего времени при избрании стало требоваться королевское утверждение. Порядок этот засвидетельствован уже Орлеанским собором 549 г. (к. 10). Также и в Римской церкви со времени Теодориха Великого, оказавшего решительное влияние при избрании преемника Иоанну I (526 г.) в лице папы Феликса III, стало практиковаться остготами, а затем и византийцами, утверждение папского избрания. Чтобы не задерживать подолгу замещения папского престола, со времени Константина Погоната, вернее, папы Бенедикта II, право утверждения стало осуществляться не самими императорами, но их равенскими экзархами.

3. Как и раньше, так и в это время клирики содержали себя или на доходы из своего частного имущества, или работой рук своих. В «Statuta ecclesiae antique», собрании канонов, исходящем, по-видимому, от IV Карфагенского собора (398 г.), но в V в. обращавшемся в Галлии или Испании, они прямо обязуются к занятиям ремеслом или земледелием (к. 51–53). Напротив, поощряемое Константином Великим путем освобождения от уплаты торговых пошлин занятие торговлей было им запрещено Валентинианом III под страхом потери сословных привилегий. Церковное имущество, напротив, в это время чрезвычайно умножилось, главным образом путем многочисленных приобретений по завещаниям и отказам, каковое право было предоставлено церкви еще Константином Великим. По римской практике получаемый в епископских церквах доход распределялся на 4 части, из коих одна поступала епископу, другая в пользу остальных клириков, и две прочие шли на поддержание церковных строений и на пропитание бедных. Испания держалась распределения на три части, причем бедные во всем этом вовсе не участвовали. То же, вероятно, практиковалось и в Галлии. Сельские церкви вскоре также обзавелись собственным имуществом и естественно извлекали доходы в свою пользу, хотя епископ также обозначался их собственником. На этом основании в его пользу могли производиться некоторые сборы. Во всяком случае, из приношений верных сельских церкви уделяли в его пользу третью часть.

Кандидаты в духовный сан должны обладать известными личными качествами. Новым требованием в эту пору явилось, главным образом, обладание свободой. Рабы могли получить посвящение только в том случае, если на это соглашался их господин и давал им освобождение, так как иначе служители церкви могли попасть в неловкое для их сана положение. Далее апостольское правило: не возлагать руки на новокрещеного — Сардикским собором (к. 10) было разъяснено в том смысле, что вообще нельзя мирянина посвящать сразу в епископский сан, но следует требовать постепенного прохождения всех ступеней иерархической лестницы с пребыванием в каждой из них определенного срока. Обратное возвращение в мирское состояние или получение публичной должности наказывалось частью низложением, частью анафемой. Равным образом епископы, пресвитеры и диаконы должны были оставаться в тех церквах, для которых были посвящены. Переход в другую церковь целым рядом соборов (Арелатский собор 314 г., к. 14, Никейский 325 г., к. 15, Халкидонский, к. 5, и т. д.) клирикам был воспрещен. И если только перевод этот требовался к вящей пользе для церкви, то таковой допускался, но только как исключение.

4. Воззрения на отношения клириков к браку на Востоке и на Западе были весьма различны. На Западе, по примеру Эльвирского собора, высшим клирикам, а папой Львом I также и иподиаконам брачные узы были повсеместно запрещены. Естественно нововведение это не сразу и не повсеместно вошло в жизнь. Даже в Испании, где впервые появилось это запрещение, по свидетельству папы Сириция, духовенство еще в конце IV в. весьма часто жило в браке. По свидетельству св. Амвросия в стране и в небольших городах такое состояние духовенства в его время было вообще обычным. Но при том преимуществе, которое Святое Писание отдает безбрачию перед браком, не могло быть сомнения, что победа останется в конце концов за целибатом, и это тем более, что все выдающиеся церковные деятели решительно возвышали свой голос за этот высший образ жизни.

Напротив, греческая церковь осталась при своей древней практике, согласно которой высшим клирикам после рукоположения не разрешалось более вступать в брак, но вступившие в брак перед посвящением могли таковой продолжать. С внесением на рассмотрение Никейского собора закона о целибате, также и в Восточной церкви была сделана попытка провести более строгое воззрение. Предложение это, однако, главным образом вследствие выступления Египетского епископа Пафнутия, здесь не прошло. Впрочем и на Востоке весьма значительная часть клира добровольно отказывалась от брака. Епископы по преимуществу были безбрачны. Император Юстиниан I и Трулльский собор 692 г. (к. 48), который своими канонами желал пополнить два последних Вселенских собора и отсюда получить наименование пято-шестого (Quinisexta), целомудрие вменили им в обязанность. Более снисходительная дисциплина была допущена только у несториан. Соборными постановлениями был разрешен брак у них пресвитерам (486 г.) и епископам (497 г.), хотя последним не надолго, так как вскоре целибат для последних был снова восстановлен.

5. Если Никейский собор отклонил запрещение священнических браков, то, с другой стороны, он издал одно определение, касающееся неженатых клириков. Во избежание греха и соблазна он воспретил (к. 3) духовенству держать у себя в доме лиц женского пола (mulier introducta, extranea), исключая матери, сестры, тетки или вообще лиц, в отношении которых не может быть подозрения. Канон этот был неоднократно подтвержден и позднейшими соборами. Ср. § 26.

§ 61. Правовое положение клира. Церковная подсудность

Чтобы не создавать помехи в отправлении их должности, духовные уже Константином Великим были освобождены от несения каких-либо общественных должностей (С. Th. XVI, 2, 1), а Констанцием и его ближайшими преемниками избавлены также от уплаты чрезвычайных налогов (С. Th. XVI, 2, 8). Так как сказанное привилегированное положение побуждало некоторых принимать посвящение единственно с той целью, чтобы воспользоваться иммунитетом клира