шантажировал, как и ты! Думаешь, я бы послушала его по доброй воле? — всхлипнула, но все же крепко прижалась, обдавая  жаром  своего тела. 

Женщина — противоречие…

— Сочувствую, не везёт тебе с мужчинами. Хочешь, чтобы я дал тебе свободу? Тебя вмиг растерзают мои враги.

— Никто не будет меня терзать. Зачем им это? 

— В этом мире женщина должна быть при мужчине, Нина. Сколько ещё раз, мне это повторять, чтобы ты ,наконец, восприняла мои слова всерьёз?

Прядь волос выбилась из прически и мягко легла на плечо. Грудь неровно вздымалась, кожей ее чувствовал несмотря на жёсткую ткань кителя. 

— Отдай мне сына… Молю, Дармир…, — жалобно глядя из-под ресниц, всхлипнула девушка.

Глава 36

Нина

 Стоящий передо мною мужчина имел непроницаемый взгляд. Не осталось и малейшей надежды пробить этот барьер и пробраться в его голову. Непредсказуемый, как северный буран. 

— Нина, — меня обдало холодом, — это невозможно. 

Глаза обожгла горячая влага. Обессиленно расслабилась в его руках, выдохнув последний кислород. 

— Невозможно? Я нужна ему, Дармир. Всем нужна мать! 

Мужчина замер и окаменел. Желваки двигались на его лице. Зол он или разгневан, или что-то большее… 

— Ты увидишь Адама. Обещаю, очень скоро, сможешь провести с ним время.

— Но…

— Не проси о большем, пожалуйста. Сейчас это невозможно.

— Оставь меня, — чувствуя, что еще немного и упаду в обморок, прошептала еле слышно.

Губы перестали слушаться, словно онемели. 

Будущее предстало перед глазами слишком отчетливо. 

— Нина, успокойся. Я хочу защитить вас, поверь, так будет лучше для всех. И для Адама, и для тебя…

Он продолжал что-то говорить, но я плохо различала, что именно. Лишь поток слов. Медленно меня поглощала черная беспросветная мгла ближайших перспектив.  

— Оставь меня, пожалуйста…, — повторила вновь. 

Только внешне он выглядел ледяным, стоило дракону обхватить мои плечи и прижать к груди, ощутила жар его кожи. Насыщенный аромат сандала и пульсирующие от напряжения мышцы. Айсберг превратился в вулкан готовый в любую секунду взорваться. 

— Ты ненавидишь меня, Нина, у тебя на это имеются причины. Когда-то я рассчитывал заполучить нечто большее, чем чёрная ненависть и презрение, — сказал спокойно, почти обыденно.

— Прости, Дармир. От рабыни можно получить слепое обожание или покорность, основанную на страхе. Но… Я родилась свободной. 

— Малышка, Краах тебя раздери, какого дьявола ты решила, что я хочу сделать из тебя рабыню? — несмотря на ласковое обращение, интонация казалась совсем неласковой, скорее походила на рёв раненого зверя. 

— Но именно так я себя чувствую.

— Обстоятельства таковы, Нина. Иногда нужно время…

— Время? Что изменит время? Для тебя возможно многое, получишь ещё наследников от своей драгоценной супруги. Для нас с Адамом ничего не изменится. 

— Вы не в чем не будете нуждаться, Нина, — процедил дракон.

— Ошибаешься… 

— Ты требуешь больше, чем я могу тебе сейчас дать…, — на этот раз его голос наполнился горечью.

Заглянула вглубь океанической бездны, пытаясь разглядеть что-то важное, затерянное в глубинах его глаз. 

— Могу ли я побыть одна? Это ты можешь мне дать? 

— Как скажешь, — сухо бросил в ответ и отпустил меня. 

Тепло мгновенно исчезло, развеялось, как утренний туман. 

Дармир чеканным шагом направился в темноту коридора, и я, наконец, позволила себе слёзы. 

Дармир

Нечасто ощущал себя столь скверно. Скорее всего – никогда. Помимо ужасного настроения, каждая клетка моего тела ныла, причиняя болезненное раздражение. 

После того как Нина и Адам покинули мое родовое поместье, желание туда возвращаться совершенно исчезло. Дом словно состарился, превратившись в безжизненный кусок камня. С уходом Браны остатки тепла медленно испарялись сквозь стены. 

Мне стало предельно понятно, чего желает Нина. Я и сам того же хочу, зачем нужен этот огромный дом, если он пуст... 

Сердце фейри ещё более холодное, чем эти камни.  Ничто не имеет значения, кроме уютной постели, согретой телом любимой женщины и детского смеха. 

— Ты что себе позволяешь? 

Истан во всем своем мрачном великолепии восседал в кресле в позе могущественного короля.

— Истан, понятия не имею, что ты имеешь в виду, — холодно ответил, пытаясь поскорее убраться из своего же кабинета. 

— Твоя жена… Это скандал! 

— Отец, она моя жена лишь на бумаге, ты сам это прекрасно знаешь. Получил что хотел? Теперь добыча камней будет под твоим контролем. Что от меня надо?

— Ты оскорбляешь ее клан. В первый же месяц не появляться дома…

— Насколько я помню, от матери Камира ты избавился ещё быстрее, — хмыкнул, еле сдерживая злость. 

— Она сама…

— Истан, мы все прекрасно понимаем, почему «она сама»… 

— Ты мой наследник, Дармир. Твоя единственная цель: служить нашему могущественному роду. Забыл, кто мы такие? Скольким твои предки пожертвовали ради того, что ты имеешь сейчас. Почти неограниченная власть! — взревел он, смахнув со стола мои бумаги вместе с чернильницей. 

— Почти? Нескончаемая война. «Почти» будет всегда. Любая наша победа, это всего лишь затишье перед новой битвой, — облокотившись обеими ладонями на столешницу, ответил, неотрывно глядя ему в глаза. 

— Все поменяется. Адам очень силён. Теперь мы завладеем огромным количеством камней, и целая армия сможет попасть в любой из миров. А это ресурсы, глупец. И семья Айстид будет их распределять, сам король на колени встанет, а я подумаю, наградить его своей милостью или нет. Тени будут служить только нам. Мы накормим их на века вперёд. 

— Милостью? Это не о вас, отец. Король падет, как только ты получишь больше власти. Но глупец не я, врагов мы наживем ещё больше, безопасность нашего клана всегда будет шатка. 

— Ты не глава клана, чтобы думать! Твое дело исполнять мои приказы! И сейчас, приказываю тебе трахать свою родовитую супругу, так, чтобы она ходила со счастливой улыбкой на лице, если вообще ходить сможет! 

— Она хотела статус? Получила. Она хотела богатств, получила. Если нужно ещё что-то, можешь дать ей это сам…

— Безумец, — рыкнул Истан, — фейри должна улыбаться, по крайней мере, пока я не выжму из их земли все ресурсы!

— Пусть заведёт любовника. Наш союз - деловое соглашение между тобой и ее семьей. Она вряд ли способна испытать к кому-либо сильные чувства, кроме, конечно же, себя, чтобы по этому поводу страдать. Закажи ей пару роскошных ювелирных гарнитуров, и твоя невестка надолго закроет свой рот. 

В помещение было сумрачно, и мой отец выглядел весьма зловеще. Впрочем,