говорить, и они впервые старались, вслед за воспитателем, повторять словами – названия всех знакомых предметов, совмещая их с действиями. Слышу, вижу, плыву, иду; я вслед за мелюзгой пытался это повторить, настукивая палкой по огромной ракушке, которую я нашёл на берегу. Со стороны, кажется смешным, видеть, как взрослый мужчина в окружении разноцветных ящериц, сидит на берегу лагуны и палкой выколачивает дробь по ракушке. Это для тех, кто не знаком с физиологией рептилий. Взрослый ящер достигает в длину до пяти метров, в высоту – до полутора. Тело ящера покрыто чешуёй из хитиновых наростов, от основания шеи, до пояса, на спине был панцирь, похожий на горб. Я поначалу, не понимал, для чего он нужен ящеру, мне казалось, что панцирь больше мешал организму, чем помогал. Пока не понял истинное значение этого горба. Это был резонатор – орган общения ящеров, это были и глаза, и уши, и речь рептилий. Вода плохой проводник голосовых звуков, у ящеров был свой язык, который передавался в воде на несколько километров, ему вода не была помехой; я назвал его – языком стука. Чуть позже я узнал, что у каждого ящера, резонаторы индивидуальны, и по голосу можно определить – с кем разговариваешь. Тысячи ящеров, одновременно перестукиваются на разных частотах, кодируют свои сигналы от подслушивания, говорят и не мешают друг другу. Если приложить раковину к уху и поднести её к поверхности моря, то ты не услышишь шум волн, это будет сплошной гул, иногда прерываемый чётким боем – это, кто-то из соседей ящеров вклинился в разговор. Черепах, вынырнул неожиданно.

– Что, море слушаешь?

Соскучился водоплавающий, поболтать приплыл. Это по его рекомендациям, и по его приказу крабы притащили меня на этот остров, я поначалу возмущался, что со мной поступили так, а потом так увлёкся изучением этого нового для меня – языка стука, что забыл про свои обиды. Сменилось уже три партии воспитанников, язык стука, не смотря на кажущуюся простоту, был сложным, очень сложным, и чтобы до конца понять смысл сказанных слов, нужно было, наверное, родиться ящером. Часть ходовых изречений ящеры уплотняли, заменяя их пакетами сигналов – для меня ещё было трудно расшифровать их значение. Я уже начинал что-то понимать, переваривать, на уровне двухмесячного ящера мог общаться. Рептилии, негласно, провели экзамен моих стараний в освоении языка, назначили мне персонального репетитора и перевели в подростковую группу, это на другом конце острова. Репетитор был не с этого материка, он из болотных ящеров и сильно отличался от местных. У него уже был опыт обучения инопланетян, и когда я достиг момента, когда смог задать вопрос на языке учителя, я поинтересовался, а что случилось с теми пришельцами, которых обучал болотный ящер?

– Что, что? Съел я их.

– Они что, были так соблазнительно вкусными?

– Да нет. Скорее тупыми.

Кроме чёрного юмора у преподавателя был «стимул». «Стимулом» этот изверг называл способность неожиданно, в больные места, наносить высоковольтный, ощутимый, электрический разряд. Эта смесь гадюки с электрическим угрём, получала несказанное удовольствие от того, как мучается ученик. Таким образом он стимулировал качество обучения. Я до конца жизни возненавидел иностранные языки. За полтора года нашего знакомства – эта болотная рептилия сделала меня полиглотом в диалектах языка ящеров. Наконец, пришло время, когда моё обучение закончилось, в награду ящеры подарили мне резонатор от древних, он значительно отличался от ракушки, мог передавать интонацию речи и имел запоминающие камеры. Отныне, голос резонатора, был моим голосом в среде ящеров. Учёные клана ящеров сказали, что никто не знает способностей этого резонатора: легенды гласят, что им пользовались пришельцы со звёзд. Они не долго были на планете. Но резонатор переводил их язык на язык ящеров.

– Может быть и твой язык он сможет перевести?

Этот резонатор на языке ящеров называется Чен, так что не обижайся грей, если кто-то назовёт тебя Ченом. Я поправил главу клана:

– Я не грей.

Но уже чувствовал, что скоро придётся изучать язык пупсиков. Ящеры их иначе не называли, хотя мои наряды у них вызывали смех, но для ящеров, я был тоже пупсиком, зелёным говорящим греем. В целом, клан ящеров принял меня не плохо, и иногда меня приглашали с острова, когда в клан прибывали гости из далёких стран этой огромной планеты. Никто из ящеров не верил, что существует грей, выучивший их язык. Квин завидовал мне ужасно! Он не знал языка ящеров, его принимали везде, он не считался даже инопланетянином, ящеры его больше считали мутантом, или уродом, но талантливым учёным. Матери, воспитывая своих детей, показывали им Черепаха:

– Вот, не будешь слушаться, станешь таким же.

Помогало, ещё как помогало! Никто из детей не хотел быть черепахой. Это было счастье, что Квин не знал языка ящеров. Но он меня достал своим хотением изучить язык морских аборигенов. Я знал, что у Черепахи не всё хорошо со слухом, но посоветовал ему своего репетитора из болотных ящеров, предупредив честно:

– У этого, даже глухие заговорят, если не захотят превратиться в суп.

Мой попутчик из волшебных миров спросил:

– В какой суп?

– В черепаховый!

Квин ненавидел, когда я его черепахой называю, хорошо, что он не знает, как его называют ящеры. У учёного было повышенное самомнение, и шутки до него доходили с трудом, особенно, если они касались его личности. Не знаю, к сожалению, или к счастью, но разговаривать учёный мог только со мной, и, если ему нужно было что-либо перевести на язык ящеров, или наоборот – с языка ящеров, Черепах искал меня.

Глава 20

Меня вызвали в клан ящеров, в подводном мире не было совета, ящеры были разумными существами, и все законы у них вводились в жизнь старейшинами. Был лидер – общепризнанный правитель клана, он был сильным, мудрым и пользовался всеобщим уважением, его окружали старейшины, каждому старейшине подчинялся род, состоящий из нескольких семей. Любой закон доводился до каждого ящера, и был обязателен к исполнению. Такая форма правления не была лишена своих недостатков, но она устраивала всех в подводном мире. Меня представили правителю, старейшины вышли, и между нами состоялся разговор, в тайной комнате, за пределы которой не выходит звук, во избежание подслушивания. Разговор того стоил. Предводитель ящеров начал без прощупывания, сразу, откровенно затронул больные темы для народа.

– На нашей планете существует восемнадцать кланов населения ящеров. Это восемнадцать различных народов с языковыми и культурными отличиями. За всё время существования наших народов, у нас были мелкие стычки между собой, но никогда они не перерастали в войну. С появлением пришельцев