пребывания Бунге на посту министра финансов, сумма обыкновенных доходов бюджета составляла 703,7 миллиона рублей, а в 1886 году, в последний год его службы прирост составлял почти одиннадцать процентов: всего это составило 780 миллионов.

При его преемнике Вышнеградском соответственно 1887 год – 829,7 миллиона, 1892 год – 970 миллионов. Прирост равен уже почти 17 процентам. А за десять лет прирост обыкновенных доходов бюджета составил почти 38 процентов.

Как Бунге, так и Вышнеградский постоянное внимание уделяли прибавлению золотого запаса империи, и этот запас неуклонно возрастал. Если в 1887 году он составлял 281,5 миллиона рублей, то в 1893 году – уже 518,5 миллиона. (Не лишним будет сказать, что к 1896 году он был равен уже 659,5 миллиона рублей.)

Одновременно нужно понимать, что финансовая благополучность государства достигалась решающим образом за счет роста налогового времени. Налогообложение в России на душу населения тогда было самым низким в Европе. Желая благоприятствовать этому, ещё при Бунге отменили важнейший косвенный налог на соль. А Вышнеградский, постепенно повышая таможенные тарифы, этим не только помогал своей промышленности, а влиял и на снижение налогов. И здесь мы уже можем сослаться на то, что таможенные пошлины на иностранные товары при Александре III возросли в целом почти вдвое. Это поворачивало поток средств как на развитие хозяйства, так и на некоторое облегчение налогового бремени. И к 1893 году мир мог наблюдать в России огромный промышленный подъем, самый большой за весь период её капиталистического развития.

Промышленное производство возросло в два раза, при этом в легкой промышленности в 1,6 раза, а в тяжелой даже в 2,8 раза. Добыча нефти возросла на 65 процентов, получение чугуна – 250 процентов, угля – на 300 процентов, машиностроение поднялось на 410 процентов, а сельскохозяйственные машины стали производить больше на целых 659 процентов. Протекционизм сказал своё решающее слово!

Значительными были и успехи в сельском хозяйстве: производительность труда возросла в четыре раза, количество голов крупного рогатого скота поднялось на 63 процента, а урожай зерновых – даже на 180 процентов.

Если строго отделять время царствования Александра III от последних лет правления его отца и от начального периода правления Его сына, Николая II, то цифры подъема экономики в капиталистический век развития России всё равно оказываются более чем значительными. Так, выплавка чугуна возросла на 159 процентов, получение стали – на 95 процентов, а добыча нефти на невообразимую цифру – 1463 процента! Правительство Александра III категорически настаивало на росте отечественных инвестиций в народное хозяйство, и в 1893 году доля отечественных капиталовложений в два раза превысила импортные инвестиции. И началось продвижение русских изделий на мировой рынок: так, в 1890 году коломенский завод уже продавал свои паровозы за границу.

Мы хотим ещё раз отметить, что вся экономическая политика «малообразованного» императора Александра III постоянно и неизменно опиралась на научные исследования замечательно образованных И. А. Вышнеградского и Д. И. Менделеева. Царь оказывался способным проникать в главною суть исследований своих высокоученых советников. Так, именно расчеты и рекомендации Д. И. Менделеева были совершенно приняты императором при решениях о строгом ограничении возможностей иностранного капитала. Ему не следует давать никаких прав и возможностей, кроме процента с прибыли! Именно в этих условиях он окажется полезным для нашей страны и не получит никаких возможностей для того, чтобы хозяйничать в ней.

Царь и его ведущие экономисты единомысленны и в оценке будущих возможностей Сибири и Дальнего Востока. И Менделеев, чьё деятельное внимание к этим территориям проявилось в эпоху Александра III, говорил, что царь, размышляя о перспективах нашего Востока, проявил большую хозяйскую дальнозоркость.

Например, это очень ярко проявилось в 1887 году, когда при одном из первых докладов С. Ю. Витте царь уже поставил перед ним задачу сохранения Великого Сибирского пути. Это явилось чрезвычайно смелым решением императора, ведь идея Транссиба не только не встретила сочувствия в высших сферах России, но и обрела явное осуждение многих значительных людей. Их всех смущал и пугал уже небывалый для России (и всего мира!) масштаб замысла – больше семи тысяч верст рельсового пути! От этой невообразимой цифры многие отмахивались, словно от жуткого и нелепого наваждения.

Но Царь-Хозяин видел при этом и многие другие цифры. Например, то, что дорога сможет обслужить и оживить 140 тысяч квадратных вёрст дальних русских территорий! За это не только стоит, а совершенно необходимо бороться и трудиться.

Что мог дать Великий путь оживления промышленности, обретения полезных ископаемых и обеспечения военной безопасности? К этим громадным задачам царь причислял и вопрос о заселении русскими сибирских просторов, а в первую очередь о переселении крестьян в Сибирь и на Дальний Восток. Население России бурно возрастало, в европейской части страны уже остро ощущался земельный «голод», а в Сибири и на Дальнем Востоке лежали бескрайние земли, пригодные для сельскохозяйственной обработки. Ключ к решению сложнейшего узла противоречий в Деревне лежал там, в Сибири и на Востоке!

Д. И. Менделеев в своей работе «Заветные мысли» писал, что вся строго последовательная, но спокойно постепенная хозяйственная политика Александра III одним из важнейших считала крестьянский вопрос.

Когда Александр III пришел к власти, то его не могло не смущать то, что весь предшествующий период экономика России развивалась как бы на ощупь. Всё шло «так, как шло», без ясно осознанной хозяйственной идеологии, без каких-либо основополагающих идей, без ясно определенных государственных целей. Так было в тарифных обстоятельствах, так было в железнодорожной сфере, так было и во всей нарождающейся промышленности и точно так же с импортным экспортом; но, может быть, всего неопределенней оказывалась российская сельская реальность.

Два главных деревенских сословия – это крестьяне и дворяне. После реформы 1861 года их положение оказывалось взаимно достаточно неустойчивым и неопределенным. У дворян началось явное, всем видное обезземеливание и утрата любого значения в Деревне. А крестьяне, недавно вышедшие из крепостной зависимости, ещё не успели приспособиться к новой реальности и, по сути дела, оказались громадным сословием, как бы утратившим какой-либо постоянный контроль за своим бытием со стороны государства.

Поскольку власть барина отошла в прошлое, а какое-либо прямое управление со стороны государства не вмешивалось в нормы «обычного крестьянского права», то имперская связь с этим сословием сильно ослабла. Перед императором встали вопросы: как поддержать безземельное дворянство и как разумно направить хозяйственный процесс у крестьян?

И тот и другой вопросы представлялись очень трудными. Век Александра III отмечен многими мероприятиями, направленными на поддержку дворянства. Здесь и организация весьма выгодного для этого сословия Специального Дворянского Банка, и создание Дворянского выигрышного займа, и защита выморочных имений от расхищения и даже учреждение особой «Комиссии для изыскания мер к предотвращению