— Повторять предложение руки и сердца не стану.

Холод его слов болью отозвался в Машином сердце. На мгновение оторвав взгляд от десерта, она вопросительно посмотрела на Антона, но тут же краска смущения разлилась по ее щекам.

«А ведь я и не ожидала других слов, — усмирила она свое сердечко, — все именно так и должно было закончиться…»

— Я виноват в том, что не обсудил с тобой обстоятельств, касающихся моей личной жизни, — продолжал Лютаев. А у Маши готовы были сорваться слова мольбы: «Замолчи! Я все понимаю, но ничего не хочу знать. Просто хочу побыть с тобой еще немного…»

— Ты ведь знаешь, что у меня есть дочка. — Маша, кивнув, еще ниже опустила голову. «Значит, должна быть и жена,» — с горечью подумала она. — Это может стать преградой к нашему браку. Вернее, даже не так.

Не каждая женщина может полюбить чужого ребенка. И я не вправе ожидать от тебя нежных материнских чувств к девочке. Именно поэтому мое предложение было преждевременным. Но, заметь, это не означает, что я передумал. Все зависит от тебя, от твоего решения. Ты должна знать: мое предложение остается в силе.

Однако теперь ты знаешь причину моего молчания. Да, я поспешил. Но теперь готов ждать столько, сколько тебе понадобится для обдумывания ответа. Не торопись. И помни, что я очень люблю тебя… и свою дочку…

Дорогие мои читательницы. Поздравляю всех с праздником Весны, тепла и радости. Пусть рядом с каждой женщиной будет достойный мужчина, ограждающий ее от всяких бед, желающий составить ее счастье и счастье ее детей. Здоровья Вам, любви и мирного неба над головой.

Завтра — последний день подписки. Но это не значит, что роман окончен. Впереди еще несколько глав, которые, надеюсь, порадуют Вас счастливым разрешением хитросплетений судеб героев.

Они сидели друг против друга. Глаза в глаза. И в них нельзя было скрыть обоюдоострое желание, взаимное влечение. Антон взял ее руку в свою и почувствовал трепетное волнение. Его самого сжигал внутренний страстный огонь. Казалось, он задохнется, сгорит от него, если сейчас же, сию минуту не прикоснется губами к ее нежной коже.

И он, уже не пытаясь сдерживаться, припал к ее руке губами, словно умирающий от жажды путник к живительному роднику.

Остаток вечера Антон не сводил с Маши очарованного взгляда. И она, осмелев, отвечала ему взаимностью. Вулкан, бушевавший в них, рвался наружу. Поэтому, не в силах больше сдерживать свои чувства, они без слов, не сговариваясь, направились к выходу.

Легкий мартовский морозец слегка освежал и пытался отрезвить их. Но, оказавшись наедине с дурманящим весенним ветерком, они уже не могли сдерживать свои порывы.

Антон покрывал страстными поцелуями лицо и шею девушки, с нежной жадностью припадал к ее губам. И она, не в силах устоять перед его горячностью, отвечала ему взаимностью. Отзывалась на его горячие ласки каждой клеточкой тела.

Казалось, у них было одно дыхание на двоих. И прекрати дышать один, другой бы не нашел в себе силы дышать самостоятельно.

Казалось, что жаркие объятия никогда не прекратятся.

Казалось тела их, прильнув друг к другу, стали одним телом.

И сердца гулко стучали в унисон.

Темная ночь, ставшая их союзницей, дарила им мгновения счастья. И невозможно было укротить страстные порывы, возобновляемые вновь и вновь и нарушаемые только редкими словами, едва успевающими промелькнуть между поцелуями.

— Ты мое солнышко… — едва слышно шептал он, поглаживая водопад белокурых вьющихся волос.

— Люблю тебя, — шептали ее уста.

Стоя перед дверью квартиры Марии Ивановны и не в силах расстаться, Антон не удержался и спросил:

— Ты станешь моей женой?

— Да, — без промедления ответила Маша.

А впереди была нескончаемая ночь, тягостная и тревожная. Она бередила душу каверзными вопросами. Они были простыми, но ответа на них не находилось.

— Можно ли будет оформить брак по справке, выданной Маше? — беспокоился Лютаев. И тут же успокаивал себя: — Ведь это документ. Но надо будет подключить Кирилла. Он у нас законник, он все знает и умеет обойти острые углы.

— Наверное придется предоставить медицинское заключение о состоянии Машиного здоровья? Здесь понадобится помощь Максима. Хорошо, когда есть друзья. Одному мне не осилить все формальности.

Глаза слипались, а мозг, взъерошенный приятными воспоминаниями и предстоящими процедурами, никак не унимался:

— Вот если бы Маша вспомнила все о себе, было бы проще. Хотя… кто его знает. Может быть так даже лучше. Я люблю ее такой, какая она есть. А что было до меня, не имеет значения.

Даже если в ее прошлой жизни были события, которые лучше не ворошить, это не заставит меня разлюбить ее, такую милую, добрую и нежную. Я люблю ее больше жизни. И сегодня убедился, что она тоже любит меня. Теперь остается только преодолеть формальности.

Надо бы Марьвановне рассказать о наших планах. Рае с Настей — тоже. Они стали моей семьей, поэтому негоже скрывать от них такие серьезные события из моей личной жизни.

Маша тоже долго не могла заснуть в эту ночь. Мысли ее мало отличались от того, о чем думал Антон. Однако носили несколько иной характер:

— Все происходит так быстро. Может быть, зря Антон так торопится. Но ему виднее. А я просто счастлива. Даже не верится, что все это правда. Боязно что-то. Как отнесется ко мне его дочка? Она хоть и маленькая совсем, но может не принять меня.

А мне уже хочется увидеть ее. Какая она? Ведь за все это время я так и не видела ее ни разу. Да и была-то я в доме Антона всего два раза со дня нашего знакомства. А сейчас все закрутилось, завертелось так стремительно.

Я — жена Лютаева? Даже в мечтах своих не видела себя рядом с ним. Он такой красивый, добрый, сильный.

Я никогда не была так счастлива, как сегодня. Еще сейчас моя кожа помнит его прикосновение к моей шее. А сердце до сих пор бьется радостно. Ощущение искрящегося удовольствия и сейчас сохраняется в каждой моей клеточке.

Скорей бы наступил завтрашний день. Я скучаю по нему. Мне его не хватает…

Жду и боюсь: а вдруг что-то пойдет не так. Документы. У меня всего лишь справка, удостоверяющая мою неподтвержденную личность.

Нет, я не хочу об этом думать.

Пусть все идет, как идет.

Хочу верить в лучшее…

* * *

Сказка, столкнувшись с прозой жизни, моментально уподобляется ей и превращается в ужасную действительность. Стоило Лютаеву только начать осуществление своих планов, как он убедился в практической невозможности претворить их в жизнь.

С утра пораньше он уже был у Маши.

— Быстренько собирайся, моя хорошая. Мы едем в ЗАГС.