— Понятно. Страшная ты женщина, Ада Верга! Но конкистадоры страшнее. Я тебе помогу. Я считаю это правильным.

У Ады в груди что-то шевельнулось, словно тугой узел ослабили. Она одёрнула себя: «Не верь ему. Не верь!». Она ближе подтянула колени.

— Окей. А теперь твоя очередь. Почему ты так дорожишь Нэнси?

Вампир негромко и недостоверно рассмеялся, запрокинув голову.

— Ожидаемо! Чёрт подери… Хорошо!

Дотянувшись до плаща, Давиде вытряс из кармана пачку сигарет и блестящую зажигалку, украшенную объёмным рельефом в виде арки. Закурил. Взгляд его потух и расфокусировался.

— Девятнадцатый век. Мне продали её подростком как донора, и я заметил в девочке талант. Она изумительно пела и рифмовала слова. Я нанял ей учителей. Часто так делал… А затем я её полюбил, — голос Давиде налился тоской. — И она меня тоже, не думай... Она писала обо мне стихи, считала, я не понимаю, кому они посвящаются. Переживала, что влюблена в монстра, а как это иначе выразить и не задеть меня, не знала… Однажды охотники вычислили мой дом, проникли внутрь и всех перебили. Всю смертную прислугу, включая детей. И телефонные провода перерезали. Дело было днём, я сидел в подвале, и только слышал крики и мольбы о пощаде, — рука Давиде сжалась в кулак, оставив на деревянном полу царапины от когтей. — Нэнси поймали и мучали, пытаясь выманить меня, — он уже говорил почти не раскрывая рта, сквозь зубы, давя любой намёк на эмоции. — Я вышел. Правда, знал, что мы погибнем оба, она в их глазах не заслуживала снисхождения… Я открыл дверь, а в этот момент она… пожертвовала собой. Я не видел, как — меня сжигало солнце. Просто миг — и у неё из живота торчит рукоять меча, а за спиной — пронзённый охотник. Второй ваш растерялся, и мне удалось утянуть Нэнси с собой в подвал, но я был не в силах её спасти, — Давиде зажмурился, нижняя половина его лица казалась каменной. — А скоро бы пришли другие, им же требовалось вскрыть меня до темноты! А я там обожженный с умирающей любимой… И я её инициировал. Вместо одного покалеченного вампира их встретили два, включая голодную новообращённую! Только она теперь другая…

Стекло задрожало от мелких капель. Вампир сидел одетый, но обнажённый, и огонёк сигареты замер вместе с ним в пространстве и времени. Ада осторожно накрыла его кисть своей.

— Мне тоже жаль.

Он натянуто улыбнулся, и Ада добавила:

— Только не говори никому!

Улыбка потеплела.

— Могила! Твоя репутация бессердечной красотки в безопасности! Как и моя великовозрастного придурка… Ладно, ночь, увы, не вечна. Мне пора!

***

Давиде слушал радио InterVampire, заглушая упрёки прошлого. Вопли Рафаэля, и Марии, и маленькой Франчески… И Нэнси. Он всех помнил по именам. Те люди были не первыми, и не последними погибшими из-за него, и Дав давно научился выставлять щит между собой и виной. В конце концов, до середины двадцатого века смертные в принципе часто гибли не от старости, и вампиры не выделялись из общего списка причин. Но Дав привязывался и скучал, и поэтому порой его посещали призраки.

Кое-что кроме радио сейчас помогало отгораживаться от призраков: тлеющий на коже отголосок прикосновения Ады.

«Срочное сообщение! Обнародованы имена погибших в аварии на Лазурном мосту в Вемпасе. Среди них наш сородич, преподаватель Манхэттенского колледжа, финансовый аналитик Кристоф Робер».

Давиде резко затормозил.

«Также официально подтверждено, что в одной из машин находился популярный рэп-исполнитель Тивата. Певец доставлен в больницу, подробности состояния не разглашаются».

Дав быстро напечатал сообщение для Нэнс: «Возможно, Кристоф нёс не бред. Готовь почву для представления».

*Песня Fire группы The Score, перевод вольный:

В голове моей тысячи разговоров,

Меня заносит, но я не хочу просыпаться.

Реки текут вспять, даже я не могу отрицать это,

И боюсь, что мысли — мои единственные друзья.

**Мысли, с которыми я борюсь, ползут и ползут по коже,

Страхи пытаются перекричать моё «я» и заставить забыть, где я беру начало.

***Минздрав и автор предупреждают: это плохая идея!

ГЛАВА XIV. ПСУ ПОД ХВОСТ

Смотрите за этим танцем,

Что вспарывает эфир:

Мир играет с паяцем,

Паяц подменяет мир!

Наш крик будит души, взводя на престол

Кровь! Охоту! И рок-н-ролл!

Перевод песни Джорджа Васприна «Кровь