Старик посмотрел на отложенные ранее мною пергаменты и облизнулся. Затем хлебнул остывший отвар.

— Это очень страшное оружие, наконец сказал он.

— Любое оружие нужно уметь пользоваться. Я вам показать самый простой удар.

— А есть сложнее?

— Конечно. Я говорить что в какой-то страна мало зерно. А там много зерно. Люди верить, покупать зерно, копить зерно, цена на зерно расти. Цена расти, люди думать что зерно мало, покупать больше зерно. Страна рядом мало зерно, купец возить зерно там где дорого, страна рядом голод. Я говорить король продать зерно рядом, все верить, все хотеть убить король рядом. А там где покупать зерно, понять что зерно много, продать зерно, но зерно есть все, зерно дёшево, я купить зерно, я давать зерно там где голод, я хороший. Люди верить мне.

Старик смотрел в точку, как будто смотря на описанные мною картины.

— Как хорошо что твой орден запрещает своим воинам хотеть чужое, — наконец произнёс он, — я понял насколько страшное это оружие. Давай перейдём к твоей просьбе.

— Можно? — я указал на кувшин с отваром.

Старик спохватился, достал откуда-то второй кубок, налил нам обоим, и стал смотреть как я раскладываю карту фракций.

— Я искать кто выгодно помочь мой друг, — пояснил я этот пергамент, после чего начал тыкать в точки и водить пальцем, — Мой друг. Ротод, последний из рода рассекающий як. Был дом звенящего ручья. Хотеть просить совет. Из-за меня потерять зарок кланов, спасти меня из сингнафег. Род молчаливый водопад, клан быстрой волны, род седой волны. Много свадьба между. Род прыгающая змея, род бронзовый вепрь, род бронзового вепря…

— Подожди, — резко перебил меня старейшина, после чего взял перо, и начал дополнять мою карту, лишь изредка уточняя у меня те или иные мои знаки.

Он работал, а у меня глаза ползли на лоб от масштабов политической партии. Буквально через десять минут я потерялся в этой мешанине стрелочек, точек и знаков. Попутно рядом появлялись новые, выдуманные уже стариком на ходу значки, и надписи на среднем, на котором я читать не умел. в какой-то момент старик заметил что я поплыл, и остановился, хотя было понятно, что над этой картой он может ещё работать и работать.

— Если бы ты пришёл ко мне только с этой схемой, этого было бы достаточно. Так что я не вправе просить тебя показать что осталось в тез свитках что ты ещё не открывал, но меня терзает любопытство, что же такой необычный юноша мог принести ещё.

— Это… надежда. Чтобы далеко плыть, нужно далеко видеть. Чтобы понимать что рядом, нужно видеть самый маленький.

Я развернул последний пергамент.

— Для это нужен песок. Чистый, мелкий, светлый. Когда в такой песок бить молния, появляться твёрдый блестящий камень. Такой камень можно создать сам. Нужно сильно нагреть песок, нагреть так, что песок стать жидкий. Из такой песок можно делать посуда, можно делать красиво для окно, как слюда, только лучше. А еще из такой жидкий песок можно делать прозрачный камень. Если этот камень придать форма, он поможет увидеть что маленькое рядом. А если их сделать два, и правильно поставить, можно увидеть что далеко. Я нарисовать правила.

— Это… непонятно. Нужно думать.

— Не нужно думать, нужно пробовать. Изгиб, сильно или слабо греть, как сильно греть, твёрдый, хрупкий. Много пробовать, не так дорого как бумага.

— Ну что же юноша, вы меня изрядно озадачили, но и обрадовали. А еще испугали, огорчили, и дали увидеть новое, и это за одну ночь.

Я посмотрел в окно, и действительно увидел что небо светлеет. Хотя до солнца оставалось еще несколько часов.

— Я хотеть еще предупредить вас, — вдруг вспомнил я мысли, которые у меня мелькали, — один человек, давно, говорить: Лучше быть глава маленький род, чем почти глава большой клан. Я видеть малая часть схемы, но подозревать. Кто-то может хотеть проигрыш клан, но стать его глава.

— Я давно предполагал такой вариант, но слишком многие проваливаются том, где не возможно было провалиться.

— Смотри не тот кто провалился, когда должен выиграть. Смори тот, кто выиграл, когда должен был провалиться.

— Я подумаю, — кивнул старик, после чего с еще одной полки пролеветировал мне в руки металлическую бляху со знаком клана, — это тебе. Знак друга клана. С ним, ты больше не попадёшь в сингнафег в этом доме.

— Благодарю, — принял я знак, и положил его в сумку, после чего встал, — можно я сменить одежда тут?

— Сменить одежду? Не знаю зачем, но пожалуйста, думаю меня вряд ли может удивить юноша без одежды, — хотя, если этот юноша ты, то всё возможно.

Я достал «форму служаки», точнее обычные одежды бедного северянина переоделся, спрятав короткий меч, почти длинный кинжал, в «парадно-выходную», а её в сумку.

— Это так ты смог пробраться к моим дверям? поинтересовался старейшина.

— Никто не видеть слуг, — ответил я, и выскользнул из кабинета, предварительно отвесив поклон старейшине клана.

Из крепости мне удалось выйти без проблем. Город просыпался, и я быстро дошёл до квартала братства пронзающего рога. Ротода не было, Тарта дрыхла, и я решил последовать её примеру. Целый день я отсыпался, позволив себе расслабиться. Последний день перед подачей заявок прошёл напряженно. С Оглем мы перебросились парой фраз, после чего пошли изматывать себя на местной тренировочной площадке. А что опять шёл горизонтальный снег, так это только улучшало качество тренировок. Впрочем никто из братства с нами не был согласен, и мы были там вдвоём целый день, поэтому уснули как только легли в кровати. По этой же причине я проспал чуть ли не до полуденного горна, а проснулся от грохота двери.

— Ты-ы!

В дверях стоял красный как рак Ротод. Мне было страшно, впрочем забежавшему следом Оглю видимо тоже, но за меня.

— Ротод, успокойся, между вами всё можно решить миром.

Северянин бешеными глазами посмотрел на Огля, но того такими трюками было не взять. Впрочем Ротод и не собирался, он просто шагнул ко мне, и одним ловким движением выхватил меня из кровати, а потом… обнял. Впрочем в его исполнении это вполне можно было принять за попытку убийства.

— Тамар, спасибо, — Ротод отпустил меня, и продолжил, — моё дело обязательно рассмотрят. Последним из всех.

—