подвалах Новобратского корпуса, стыкуется с подземным лабиринтом, который окружает древнее языческое святилище.

Он чихнул, вытер нос рукавом куртки и полез по лестнице вверх.

– Пойдем, дорогая, – сказал Леонид, перевешивая рюкзак с плеча Марго на свое плечо и обнимая ее за талию. – Я замерз как не знаю кто и мечтаю о тарелке горячего супа.

– И ты отпустил ее с ним? – обвиняюще спросил Александр, когда они выбрались из шурфа и вновь обнялись, не обращая внимания на присутствие посторонних.

– Ни с кем другим я бы ее не отпустил, – ответил Леонид. И широко улыбнулся, показав крепкие белые зубы. – Даже с тобой.

Александр сдернул с его плеча рюкзак. Расстегнул и, присев на корточки, приступил к исследованию содержимого.

– После этого, – сладким голосом произнес Леонид, – не жди, что мы станем тебе помогать.

– Можно подумать, до этого вы много помогали, – фыркнул Александр, не поднимая головы.

– Можно подумать, нет.

В рюкзаке не было ничего такого, что указывало бы на цель, которую преследовали заговорщики, с маниакальным упорством прорываясь в святилище, поэтому ни один из них даже не шелохнулся, чтобы ему помешать.

Герман снова чихнул.

– Простыл, что ли? – ворчливо спросила Нора.

И полезла в карман за носовым платком.

– Думаю, у меня аллергия, – краем глаза поглядывая на затаивших дыхание археологов, промолвил тот. Оба глаз не спускали с рук Александра. – Самвел, ты случайно не знаешь, почему этот завал до нас никто не пробовал разобрать?

– Случайно знаю, – разжал зубы Варданян. – Игумен запретил.

– Ого!

– Ага, – злорадно подтвердил Александр, откладывая в сторону рюкзак, который Леонид тут же подхватил и повесил себе на плечо. – Так что ты попал, дружище.

– Ну что ж, – хмыкнул Герман. – Если у него появятся вопросы ко мне, я на них отвечу.

– А на наши вопросы ответишь? – сдержанно обратился к нему Глеб Зимин.

– В обмен на сам знаешь что.

– На что?

Герман внимательно посмотрел на него.

– Мозги включи, тогда поговорим.

– Какая самонадеянность, – проронил чуть слышно Зимин.

И устремил взор на своего напарника, словно предлагая ему присоединиться к озвученному мнению. Варданян скорбно улыбнулся. Улыбкой праведника, сознающего, что все вокруг погрязли во грехе.

Пожав плечами, Герман сунул в руки удивленному Александру пакет с костью, взял у Норы носовой платок и оглушительно высморкался. Затолкал смятый платок в карман куртки.

Александр держал пакет двумя пальцами, точно жабу.

– Что это такое?

– Кость, – подсказал Леонид. – Полагаю, человеческая.

– Откуда она взялась? – спросил Александр, требовательно глядя на Германа.

– Помнится, святые отцы сокрушались, что люди у них пропадают. Лезут в подземелье за мифическим золотишком и пропадают. По этой причине и был заложен коридор. Так вот. Я нашел одного пропавшего. – Герман кивнул на пакет с костью. – И захватил для тебя сувенир.

– Похоже на лучевую кость, но… – Александр присмотрелся. – Как будто обрубленную с одной стороны.

– Ты прав.

– Где ты ее подобрал?

– Эти язычники были ребята не промах и для любителей запустить руки в чужие карманы организовали специальный аттракцион. Смотрел фильм «Индиана Джонс и Последний крестовый поход»? Вот что-то вроде.

– Что за аттракцион? И где он находится? Ты запомнил место?

В глазах Германа промелькнуло нечто похожее на сочувствие.

– Тебе лучше не знать.

Александр повернулся к рыжей ведьме.

– Маргарита!

– Герман не пустил меня туда. Вообще не пустил в этот сектор. Я ждала его там, где он велел. – Марго с улыбкой развела руками. – Он не хотел, чтобы я видела… ну, некоторые вещи. Потому что чего не знаешь, того не разболтаешь.

– Брат мой, – с чувством произнес Леонид, глядя на Германа, – я тебя люблю.

Зимин закатил глаза.

– Ладно, – сказал Александр, которому, по всей видимости, надоел этот цирк. – За сувенир спасибо. Я подошью его к материалам дела. А теперь идем со мной. У меня к тебе большая личная просьба.

Герман протестующе взвыл, но Александр был непреклонен. В административном здании есть туалет, чайник и все необходимое для того, чтобы отдохнуть от трудов праведных. Беседа займет не больше получаса. Остальные могут подождать его в «Кают-компании». Да, именно так.

Единственное, что порадовало Нору во всей этой ситуации – физиономии Зимина и Варданяна, оставшихся ни с чем. Вряд ли они рассчитывали получить исчерпывающую информацию, но наверняка надеялись, что следователь Аверкиев заставит Германа ответить хотя бы на некоторые вопросы тут же, с места не сходя. А следователь взял да и заграбастал его в единоличное пользование.

Сидя в отапливаемом помещении, уплетая пирог с черникой и прихлебывая горячий чай, Марго согрелась, успокоилась и поделилась впечатлениями об их с Германом путешествии к святилищу.

– Мы дошли до Пещеры Костей, осмотрели все вокруг и наконец увидели место, где нужно было просто шагнуть вперед, как будто сквозь стену, и попасть в новый тоннель. Понимаете, там цвет и фактура камней подобраны таким образом, что когда смотришь с расстояния в два-три шага, кажется, что видишь сплошную стену. Сделано это, судя по всему, специально, чтобы люди, которым неизвестен этот секрет, не смогли отыскать вход в сектор, где расположены алтарь и сокровищница.

– Сокровищница? – шепотом переспросил Леонид, не сводя глаз с ее лица.

– Да. Но, возможно, не для тех сокровищ, которые привык считать сокровищами обычный современный человек.

– Ты видела ее?

– Герман видел. Потом сказал мне. Там ловушка… может, не одна. – Марго немного помолчала. – Мы немного прошли по тоннелю и оказались в круглом зале, из которого не то пять, не то шесть тоннелей вели в разные стороны. Герман вытащил из рюкзака запасной фонарь, зеленого бога, сказал мне «стой здесь», а сам пошел вперед, держа бога и фонарь перед собой. Через пару минут вернулся и велел мне ждать его в Пещере Костей. Сказал «ничего не бойся, я быстро». Таким голосом, что… Нора, ну ты знаешь. Я посмотрела, в какой тоннель он вошел, и поплелась назад, чувствуя себя ужасно. Да, еще он спросил, найду ли я дорогу наверх, если с ним что-нибудь случится. Я ответила «да, дорогой», но на самом деле сильно сомневалась. То есть, конечно, если бы я настроилась и постаралась, то в конце концов сообразила бы куда идти, чтобы выбраться из лабиринта, но вряд ли стала бы это делать. Скорее всего, я пошла бы искать Германа. И угодила бы в ту же самую ловушку. Сейчас мне и самой все это кажется лютой дичью, но когда я стояла там, около замаскированного портала, боясь отвернуться и его потерять, вся моя жизнь прошла передо мной, как бывает перед смертью. Я вспоминала родителей, их дом, розы на подоконнике в бабушкиной комнате, кресло-качалку на