Аларик. – Мы бросимся в пламя, чтобы узнать, сгорим мы или нет?

– Хватит ваших шрамов, – ответила Вилла, призывая их взяться за руки. Аларик без колебаний взял руку Рен, его пальцы переплелись с ее пальцами с такой уверенностью, что по спине девушки пробежала волна тепла.

Тор кашлянул, звук эхом разнесся по маленькой пещере, и сделал шаг назад.

– Огонь прогонит тьму внутри вас, – сказала Вилла. – Он вытащит проклятие на свет. – Она сунула руку в мешочек на поясе, бросила горсть кристаллов соли в огонь и начала что-то бормотать себе под нос. Огонь зашипел, разгораясь.

Вилла потянулась сквозь пламя, как будто это был всего лишь воздух, и взяла их руки в свои. Она потянула их в середину пламени, втроем они стояли у жерла костра Эаны, наблюдая, как серебристые языки пламени лижут их кожу.

Сначала Рен ничего не почувствовала. Лишь слабое покалывание в запястье. Затем боль разгорячилась и пронзила ее кости, леденящий кровь крик наполнил комнату. Ей потребовалось мгновение, чтобы понять, что это ее собственный вопль.

Она попыталась отпрянуть, но Вилла поднесла ее руку к пламени. Слова целительницы стали жестче, как будто она взывала к чему-то внутри себя. Затем, как это уже было, повалил черный дым. Аларик закричал от страха, но он тоже был прикован к пламени. Он наблюдал, как проклятие вытекает из раны на коже Рен.

Рен снова закричала.

– Отпусти ее! – взревел Тор.

Но Вилла не останавливалась. Они зашли слишком далеко. Ее хватка на руке Рен усилилась, когда Аларик отпрыгнул назад, вырываясь из нее. Он ударился о стену.

Вилла не сводила глаз с дыма.

– Покажись!

Рен закричала, когда из нее вырвался еще один столб дыма. Ее ноги подогнулись, но Тор бросился вперед, поймав ее прежде, чем она ударилась о землю. Он обнял ее за талию, когда дым сформировал перед ними лицо. Сначала Рен подумала, что это Эана, первая ведьма, но чем дольше она смотрела на сгущающийся дым, тем более знакомым он становился.

Лицо было словно ее. Рот открылся в смехе, пронзительный звук разнесся по пещере.

– Онак Старкрест, – пораженно выдохнула Вилла, – древнее проклятие.

Рен попыталась отшатнуться от Онак. Безуспешно! Каким-то образом Онак похоронила часть себя, своего проклятия в Рен. Она оставила свою тень, и она преследовала девушку, причиняла боль.

Рен начала сильно дрожать. Дым был и внутри ее тела. Он заполонил легкие, выходя через рот и нос. Она задыхалась. Но Вилла не отпускала ее. Карие глаза целительницы побелели, радужки закатились. У нее шла пена изо рта, она впала в транс. У Рен мелькнула ужасная мысль, что проклятие пытается завладеть и ею тоже.

– На помощь! – закричала Рен. – Пусть это прекратится!

Резким рывком Тор оттащил ее от Виллы, разрывая связь. Целительница отшатнулась и рухнула кучей у стены. Пламя вырвалось наружу, хлестнув Тора по щеке, когда он обнял Рен. Но он не мог защитить ее от дыма, возвращающегося внутрь нее.

Рен рухнула на него, слабо хватаясь за воротник его рубашки. Он запустил руку в ее волосы, приподнимая ее голову. Она открыла глаза и увидела шторм в его взгляде.

– Все в порядке, – успокаивающе произнес он, – я держу тебя.

Рен открыла рот, подбирая слова, но вырвался лишь сдавленный стон. Вечный свет потускнел, комната наполовину наполнилась дымом. Рен зажмурилась, пытаясь отогнать страх. От дыма ее веки отяжелели.

Тор прижался к ней лбом.

– Все кончено, – прошептал он, – отдохни.

Когда она задремала, его слова подняли ее над волной паники, хотя в глубине души Рен знала, что это неправда – это не конец, проклятие по-прежнему внутри нее, оно корчилось и смеялось.

Темнота только подступала.

Когда Рен пришла в себя, то обнаружила, что находится в покоях Виллы. Она открыла глаза и увидела темный потолок, а потом услышала приглушенный звук голосов. Она села и сразу почувствовала головную боль, от которой вздрогнула.

– Ох!

– Ты очнулась. – Тор сидел на стуле напротив нее, у его ног лежала Эльске. Они с беспокойством смотрели на нее. На щеке Тора красовалась свежая рана, ярко-красная на фоне его бледной кожи.

– Ты ранен, – с ужасом заметила Рен.

– Всего лишь царапина.

– Иверсен переживал кое-что и похуже, поверь мне, – отозвался Аларик, он сидел на другом конце дивана, потягивая лавандовый чай.

Рен потянулась за своей чашкой.

– Как долго я была без сознания?

– Пару часов, – ответил Аларик, подавая ей чашку, – Иверсен принес тебя сюда.

– Спасибо, – сказала Рен.

– Пустяки, – пробормотал он.

– Что случилось с тобой? – Рен спросила Аларика.

– Невыразимая боль и страдание, – сказал он между глотками, – но никакого жуткого дыма. И тем не менее заклинание исцеления было… Я с трудом вынес его.

– Боюсь, никто из нас не смог бы его вынести, – отметила Вилла. Возможно, это было плодом воображения Рен, но она готова поклясться, что разглядела новые морщинки на лице целительницы, а волосы на ее висках выглядели более седыми, чем раньше. – Когда вы утром рассказали мне о заклинании крови, вы ни разу не упомянули Онак Старкрест.

Рен закусила губу.

– Разве?

Вилла одарила ее предостерегающим взглядом.

– Вы правда думали, что не стоит рассказывать, что давно умершая знаменитая прародительница воскресла после опрометчивого заклинания крови в глуши Гевры?

Рен посмотрела на свои руки.

– Я даже не знаю, как это произошло. Мы не пытались найти Онак. Это было словно…

– …она нашла нас, – закончил за нее Аларик.

Вилла поморщилась.

– Я раньше не встречалась с настолько древним проклятием. – Целительница покачала головой, пытаясь осмыслить произошедшее. – В день, когда вы использовали заклинание крови, чтобы воскресить принца Анселя, вы пробудили и еще кое-кого. Того, кто так долго ждал, когда шепот магии найдет ее в ледяных горах.

– Невезение, – пробормотал Аларик.

– Или судьба, – мрачно сказала Вилла.

Рен старалась сдержать дрожь.

– Все это время Онак была там. Ждала.

– Она, должно быть, почувствовала заклинание крови и нашла способ подсоединиться к нему, – добавила Вилла, подтверждая самые худшие страхи Рен. – Она использовала вашу магию как веревку, чтобы вернуться к жизни. Она привязала себя к вашему заклинанию. К вам.

Рен и Аларик обменялись взглядами. Часть Рен хотела взять его за руку и сжать ее, сказать, что ей жаль за сотворенное заклинание крови. Другая же часть хотела ударить за то, что он втянул ее во все это. По его напряженному выражению лица Рен предположила, что, возможно, король сейчас переживает тот же внутренний конфликт.

Верховная Целительница наклонилась к ним, пока остальной мир не исчез, и все, что Рен могла видеть, было