скалы – Рен наполовину вытащила Край Ночи.

Гора уступала Рен. Меч принадлежал ей, ну почти. Рен услышала ругательство и вздрогнула, выпустив рукоять. Повернувшись, она увидала, как Аларик, спотыкаясь, шел к ней по воде. Должно быть, ударился и выругался.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Рен.

Его глаза сверкнули.

– Могу задать тебе тот же вопрос, ведьма.

Он оттолкнул Рен к стене. Она ударилась головой о скалу и вскрикнула. Подошедший вплотную Аларик прижал ее своим телом. Водопад создавал завесу позади него, как будто запечатывая их.

Рен оттолкнула Аларика.

– Ты с ума сошел?

Блеснуло серебро клинка приставленного к ее горлу ножа.

– Я знал, что ты пойдешь за этим мечом, – выплюнул зло Аларик, – ты планировала убить меня.

– Ты параноик. – Рен приподняла подбородок, чтобы нож не впился ей в кожу, хотя, похоже, он был тупым. Нож для масла, догадалась она. – Я пришла сюда, потому что не смогла уснуть.

– Не ври мне, – прошипел он, – ты заставила меня поверить, что мы друзья, что мы в одной лодке.

– Так и есть, – выпалила Рен, – отпусти меня.

– Чтобы ты меня убила? – Его глаза были расширены и налиты кровью, и он выглядел как одержимый.

– Аларик, я обещаю, что не убью тебя, – спокойно сказала она. – Хотя… я ударила бы тебя за это.

– Я не верю тебе, – его голос дрогнул, и хватка ослабла.

Рен положила руки ему на грудь, вцепившись пальцами в воротник его ночной рубашки.

– Аларик, – мягко сказала она, прижимая его к себе, – посмотри на меня! Обещаю, что не причиню тебе вреда.

Он сглотнул.

– Я просто… я подумал… – Он взглянул на меч, торчащий из скалы. – Я увидел, как он сдвинулся.

Рен схватила его за подбородок, обращая его взгляд на себя.

– Острие этого клинка предназначено не тебе, – мягко сообщила она, – оно для Онак.

– Онак, – шепотом повторил он.

– Только для Онак, – кивнула Рен.

Аларик опустил голову, а затем и нож.

Его лицо вытянулось, и он прижался к ней.

– Я так устал, Рен, так сильно устал.

Рен сжала его плечи.

– Я знаю, – выдохнула она, – я тоже устала.

Аларик поднял голову, но ничего не сказал. Он застонал, получив удар по затылку. Рен потребовалась секунда, чтобы понять, что это кулак.

Тор поймал Аларика до того, как тот упал. Поднял его, прижимая к себе, как будто король был не тяжелее мешка с зерном. Он хмуро посмотрел на Рен, оглядывая ее с ног до головы.

– Ты в порядке?

Она молча кивнула.

– Ты только что ударил короля?

– Да, – ответил он.

Рен чуть не рассмеялась от удивления.

– Тебя могут повесить за это.

– Это станет проблемой завтра.

Тор вынес Аларика из воды. Рен последовала за ним, отжимая воду с ночной сорочки.

– Подожди, – крикнула она ему вслед, – ты вернешься?

– Зачем? – оглянулся Тор.

Она обхватила себя руками.

– Я просто подумала… эм, что мы поговорим.

Должно быть, он заметил ее смущение или, возможно, сжалился над ней, стоящей посреди пещеры, как полуутонувшая крыса, потому что со вздохом смягчился.

– Подожди здесь.

Рен сидела на краю водопада, забыв о мече и ожидая возвращения солдата. Верный своему слову, Тор вернулся через несколько мгновений. Только тогда Рен заметила, что его белая ночная рубашка прилипла к коже, обрисовывая твердые очертания груди и выступающие мышцы живота. Его волосы тоже были влажными. Он убрал их с лица.

– Чего ты хочешь, Рен?

Рен сглотнула, подыскивая слова, которые могли бы растопить лед между ними.

– Почему ты так поступил с Алариком?

– Он угрожал тебе, – сказал Тор, небрежно закатывая рукава до локтей. – Я видел, как за ужином он спрятал в карман нож, и испугался, что он может натворить бед в таком взвинченном состоянии.

– Верно. – Рен посмотрела на свои руки. – Я не хочу, чтобы ты думал, что между нами что-то было… или что он пытался поцеловать меня.

– Я ударил бы его и за это. – Рен подняла на него взгляд, пораженная штормом в его глазах. Он сбросил свой каменный фасад, и теперь она увидела под ним боль от предательства и злость. – Мне стоило ударить его еще в бассейне, когда он прикасался к тебе так, словно ты принадлежала ему.

Дыхание Рен участилось.

– Мы не целовались в бассейне.

– Значит, только в метель.

Водопад ревел во внезапной тишине. Рен посмотрела на Тора. Он уставился в ответ, позволяя ей увидеть обвинение в его взгляде. Звезды! Он знал. Он знал все это время.

Рен открыла рот и тут же закрыла. Она не могла найти ни слов, ни воздуха.

– Аника рассказала, когда я вернулся из Каррига несколько месяцев назад, – продолжил он. – Мне следовало развернуться и сразу же отправиться домой. – Он невесело рассмеялся. – Но я остался и как дурак надеялся, что снова увижу тебя. Надеялся, что судьба опять сведет нас вместе. – Он покачал головой, его улыбка стала печальной. – Но, кажется, судьба не заинтересована во мне. Только в тебе и в нем.

– Это не судьба, Тор, это проклятие.

– Да, Рен!

Он собрался уходить.

– Постой! Ты не можешь просто развернуться и уйти.

Он замер, его глаза сверкнули.

– Ты не можешь командовать мной.

– В этих горах могу, – парировала она, – в этой стране. Я не закончила говорить.

Он подошел к ней, его голос звучал как рычание.

– Так говори, Рен!

В горле Рен внезапно пересохло. Тор оказался большим зверем, чем она думала, и все же его разозленный вид и просвечивающая рубашка пробудили в ней отчаянную потребность быть ближе к нему, сходить с ума от его горного аромата и встречаться с ним взглядом.

Она уставилась на него, такого высокого, широкоплечего и непоколебимого в своем гневе, и попыталась рассказать о своих чувствах, какими бы беспорядочными они ни были.

– Это правда, я поцеловала Аларика во время метели. Мы целовали друг друга, – призналась она, – но это не какое-то сказочное чувство. И не украденный момент, предначертанный звездами. Это буря боли, горя, страха и замешательства.

Тор выдержал признание в каменном молчании, хотя на его щеке дрогнули мускулы.

– Моя бабушка умерла. Онак, улыбаясь, убила ее на моих глазах. Затем мир вокруг меня начал рушиться. – Глаза Рен наполнились слезами при воспоминании, горе застряло у нее в горле. – Боль от потери была такой внезапной, такой острой, клянусь, она разрывала мое сердце на части. Я не хотела продолжения, Тор. Я не хотела переживать этот момент.

Теперь Рен плакала, но ее это не волновало. Слова вертелись у нее на языке, и ей пришлось высвободить их. Он должен был их услышать.

Тор нахмурился и