Когда он протянул к ней руку, она невольно стиснула зубы. Нокоснулся он только ее предплечья, а потом запястья. Она почувствовала, как поруке пробежали приятные мурашки. Отважилась глянуть в его необыкновенные глаза.

— Я не верил, когда говорили, — шепнул он. —Но это правда. У тебя глаза Шиадаль. Глаза Лары.

Она потупилась. Чувствовала себя неуверенно и глуповато.Король Ольх оперся локтем о перила балюстрады, а подбородок положил на ладонь.Несколько минут, казалось, его интересовали исключительно плавающие по рекелебеди.

— Благодарю тебя за то, что ты пришла, — сказал оннаконец, не поворачивая головы. — А теперь иди и оставь меня одного.

* * *

Она отыскала Аваллак'ха на террасе у реки в тот момент,когда он садился в лодку в обществе прекраснейшей эльфки с волосами цветасоломы. На губах у эльфки была помада фисташкового цвета, а на щеках и вискахзолотились переливающиеся пылинки.

Цири собиралась повернуться и уйти, но тут Аваллак'х сначалаостановил ее жестом, а потом пригласил в лодку. Она замялась. Не хотеларазговаривать при свидетеле. Аваллак'х что-то быстро сказал эльфке и послал ейвоздушный поцелуй. Эльфка пожала плечами и ушла. Только один раз обернулась,чтобы показать Цири глазами, что о ней думает.

— Если можешь, воздержись от замечаний, — сказалАваллак'х, когда она присела на ближайшую к носу скамеечку. Сам он тоже сел,вынул флейту, заиграл, нисколько не интересуясь лодкой. Цири беспокойнообернулась, но лодка плыла точно по середине реки, не отклоняясь ни на дюйм всторону спускающихся к воде ступеней, столбов и колонн. Странная это былалодка. Цири таких не видела никогда, даже на Скеллиге, где насмотрелась на все,что в состоянии держаться на воде. У лодки был высокий изящный нос в виде ключас бородкой, сама лодка была очень узкой и неустойчивой. Действительно, толькоэльф мог сидеть в такой штуковине и наигрывать на флейте, вместо того чтобыдержаться за руль и весла.

Аваллак'х перестал играть.

— Что тебя тяготит?

Он выслушал, поглядывая на нее и непонятно чему улыбаясь.

— Ты обманута, — отметил он, а не спросил. —Обманута, разочарована, а прежде всего возмущена.

— Вовсе нет. Не возмущена!

— И правильно, — посерьезнел эльф. — Ауберонотнесся к тебе с уважением, как благородный Aen Elie. Не забывай, мы, НародОльх, никогда не торопимся. У нас достаточно времени…

— Он сказал мне совсем другое.

— Я знаю, что он тебе сказал.

— И в чем тут дело, ты тоже знаешь?

— Конечно.

Она уже научилась многому. Даже вздохом, даже дрожью век невыдала нетерпения и злости, когда он опять взялся за флейту и заиграл.Мелодично, грустно. Долго.

Лодка плыла. Цири считала проплывающие над их головамимосты.

— У нас есть, — заговорил он, как только онипроплыли под четвертым мостом, — более чем серьезные основанияпредполагать, что твоему миру грозит гибель. Климатическая катастрофаколоссального масштаба. Ты — эрудитка и, несомненно, сталкивалась с AenIthlinne Speath. Пророчеством Итлины. В этом пророчестве сказано о Белом Хладе.Мы считаем, что в виду имеется гигантское оледенение. А поскольку таксложилось, что девяносто процентов льдов твоего мира скопилось на северномполушарии, постольку оледенение может угрожать существованию большинства живых…объектов. Они попросту вымрут от холода. Те, что выживут, погрязнут вварварстве, уничтожат друг друга в безжалостных войнах за пищу, станут добычейспятивших от голода хищников. Вспомни слова Пророчества: Час Презрения, ЧасТопора, Час Волчьей Пурги.

Цири не перебивала, опасаясь, как бы он снова не взялся зафлейту.

— Столь необходимый нам ребенок, — продолжалАваллак'х, поигрывая флейтой, как палочкой, — потомок и носитель гена ЛарыДоррен, того гена, который мы специально создали, может спасти обитателейтамошнего мира. У нас есть основания предполагать, что потомок Лары — и твой,конечно, — будет обладать способностями, тысячекратно более сильными,нежели те, которыми обладаем мы, ведуны. И которыми в зачаточной формеобладаешь ты. Ты ведь знаешь, о чем я говорю? Верно?

Цири уже успела привыкнуть к тому, что такие риторическиепостроения, внешне имеющие форму вопроса, фактически не только не требовали, носовсем наоборот — запрещали давать ответы.

— Короче говоря, — продолжал Аваллак'х, —речь идет о возможности перемещения между мирами не только твоей собственной,как ни говори, не очень-то значительной особы. Речь идет о раскрытии Ard Gaeth,гигантских и устойчивых Врат, сквозь которые прошли бы все. До Конъюнкции намэто удавалось. Мы хотим добиться этого и теперь. Мы эвакуируем из погибающегомира обитающих там Aen Seidhe. Наших собратьев, которым мы обязаны помочь. Мыне могли бы жить с мыслью, что сделали для их спасения не все, что-то упустили.Можешь поверить, мы не упустим ничего. И спасем, эвакуируем из того мира всех,кому угрожает гибель. Всех, Зиреаэль. Людей тоже.

— Да ну? — не выдержала она. — Dh'oine тоже?

— Тоже. Теперь ты сама видишь, сколь необходима, какмногое от тебя зависит. Как важно, чтобы ты набралась терпения. Как важно,чтобы сегодня вечером пошла к Ауберону и осталась у него на всю ночь. Поверь,его поведение не было демонстрацией неприязни. Он знает, что для тебя все оченьнепросто, знает, что настойчивой поспешностью может задеть тебя и обидеть. Онзнает многое, Ласточка. Не сомневаюсь, что ты это заметила.

— Заметила, — фыркнула она. — Заметила также,что течение относит нас далеко от Тир на Лиа. Пора взяться за весла. Которых,впрочем, я что-то не вижу.

— Потому что их нет. — Аваллак'х поднял руку,покрутил кистью, щелкнул пальцами. Лодка остановилась. Некоторое время стоялана месте, потом поплыла против течения.

Эльф уселся поудобнее, поднес к губам флейту и всецелопогрузился в музыку.

* * *

Вечером Король Ольх пригласил ее отужинать. Когда она вошла,шурша шелками, он жестом предложил ей место за столом. Слуг не было. Ухаживалза ней он сам.

Ужин состоял из нескольких видов овощей. Были также грибы —вареные, жареные, тушенные в соусе. Таких грибов Цири никогда не едала. Были грибыбелые и тоненькие будто нитки, с нежным и мягким вкусом, были коричневые ичерные, мясистые и ароматные.