– Все совсем не так, – медленно и вязко произнес Олег. – Здесь… другое… Я еще кое-что чувствую, Женя… Относительно себя самого…

– Что именно?

На это Трегрей промолчал. Лишь неопределенно крутнул головой.

– А она успеет? – вдруг обеспокоился Женя. – Ирка-то? Может, вернемся? А? Ну их к черту лысому, этих митингующих, когда на карте жизнь близкого человека!..

– Она успеет, – ответил Трегрей. – С минуты на минуту к ней должны прибыть витязи из ЧОПа. И… я не имею права жертвовать общим делом, даже если грозит опасность моему близкому человеку. Мы тем и сильны, что никогда не ставим личное превыше общего.

Он словно оказался в древней гробнице. С низких потолков свешивались комья паутины, глухие стены давили сумрачную тишину комнат, на полках и этажерках которых зловеще темнели покрытые пылью манускрипты, идолы каких-то божеств, потемневшие от времени и пыли сосуды. Окна здесь, хоть и лишенные занавесей, были так мутны и грязны, что свет, проникая сквозь стекла, и сам делался мутным и грязным.

Здесь и мумия наличествовала.

Посреди комнаты под тусклой лампочкой, опутанной паутинным коконом, на единственном табурете, прямо, как вбитый гвоздь, сидел косматый бородатый мужик в обветшалой одежде. Рот его был страдальчески приоткрыт, а глаза – вытаращены и неподвижны. Растрепанную шевелюру неряшливой шляпой покрывал лоскут паутины.

Можно было подумать, что мужик сидит так вот уже много лет, но Волк, конечно, догадался: паутинный лоскут, должно быть, слетел на мужика с потолка совсем недавно – когда они, покидая эти комнаты, закрыли за собой дверь, колыхнув здешний спертый воздух.

Он осторожно наклонился над хозяином жилища, пощелкал пальцами перед его застывшим лицом, тихо позвал:

– Эй!..

Косматый бородач не шелохнулся. Тогда Волк, поколебавшись, достал зажигалку, поднес ее к вытаращенным остановившимся глазам, крутанул колесико. Вспыхнул синеватый огонек, освещая серое лицо; зрачки бородача сузились, но сам он не двинулся с места, не произнес ни звука – даже и тогда, когда загорелся клок паутины на его голове и затрещала прядь волос, на которые тут же перекинулся огонь.

Волк поспешно убрал зажигалку, ладонями сбил разгоравшееся пламя. И отошел в сторону, решив больше не экспериментировать.

Нет уж, на этот раз не должно быть никаких накладок. На этот раз он обязан сработать профессионально четко. Они сказали: еще одно дело, последнее дело – и он свободен. Нетрудное дело, Волк несомненно с ним справится.

Он еще раз прошелся по темным комнатам. Пыль и годами наслаивавшийся мусор скрипели у него под ногами. Остановившись перед одной из полок, Волк наугад вытащил манускрипт, рукавом протер обложку. «В. Каверин. Два капитана» – прочитал он. Идолы божков при ближайшем рассмотрении оказались бюстами Ленина и Гагарина, а загадочные сосуды – раритетными бутылками из-под напитков, популярных в предыдущую эпоху: «Солнцедар», «Портвейн 777» и «Агдам».

Волк вернул артефакты на места, вытер запачканные ладони о джинсы.

– Нетрудное дело, – шепотом повторил он, – обязательно справлюсь.

Он вдруг поймал себя на том, что нервничает. Давно за ним такого не наблюдалось, недостойно это профессионала… Так ведь и обстоятельства исключительные!

– Справлюсь, – вновь прошептал он. – Нетрудное же дело… И как только все закончится – прочь из этого города. В Ростов, в безопасную берлогу! Только бы добраться до Ростова-папы! А сюда больше ни ногой. И тогда все точно будет, как обычно, чики-чики…

В его кармане пиликнул телефон. Волк вздрогнул, порывисто вытащил аппарат, глянул на дисплей.

Ну все, пора!

Надев на ходу нитяные перчатки, стиснув в ладони – чтоб не лязгнуло – набор отмычек, он выскользнул из сумрачного жилища, оказался на лестничной площадке, где, кроме двери, из которой он только что вышел, располагалась всего только еще одна дверь.

Нехитрый замок этой двери он вскрыл идеально – бесшумно и быстро.

И с самим делом никаких сложностей не возникло.

Все пошло не так, лишь только настал момент отхода.

Он уже положил на тумбочку в прихожей окровавленный столовый нож, уже приоткрыл дверь, готовясь шагнуть обратно на лестничную площадку, уже заранее стянул с рук перчатки – как вдруг во дворе близко зарычал автомобильный двигатель. Волк отступил внутрь квартиры, скакнул к окну – во двор въехала машина, резко затормозила, из нее споро выскочили двое парней в форменных куртках с нашивками «Витязь» на спинах. Парни, оживленно переговариваясь, направились к подъезду, нырнули в него.

Волк закусил губу. Наиболее разумным решением было бы – переждать, пока эти двое не освободят ему проход, но Волк звериным своим чутьем тотчас ухватил: эти двое наверняка к нему.

Не медля больше ни секунды, он рванулся в соседнюю комнату, окна которой выходили на противоположную сторону дома. Распахнул окно – приметив, как скрипнула от сквозняка входная дверь, – скривился. Надо было запереть дверь! Почему он не запер дверь?! Теперь парни с нашивками «Витязь» на форменных куртках, если они действительно поднимаются именно сюда, проникнут в квартиру беспрепятственно.

Ах, нехорошо… Слишком запсиховал, когда обнаружил появление незваных гостей, оттого и допустил ошибку. Чересчур часто он последнее время нервничает, это опасно. Такого раньше никогда не было. Да ведь и заказчиков таких жутких ему раньше не попадалось… И таких странных дел – тоже…

Исправлять ошибку времени уже не было.

Волк вспрыгнул на подоконник. Прямо под ним мокро лоснились после недавнего дождя металлические крыши гаражей, напоминавшие китовьи спины. А за гаражами лежала тихая окраинная проезжая улочка, по которой – всего-то два квартала пройти – и вот она: неприметная старенькая «Нексия», которую Волк угнал специально для этого дела еще утром.

Он отпустил руки и ухнул вниз.

Гулко и громко – слишком громко! – громыхнула под ним стальная крыша гаража. Волк перекатился к краю, не вставая, нырнул вниз на поблескивающий асфальт тротуара. Приземлился удачно, на ноги, тут же выпрямился и порывисто оглянулся. Впереди маячила спина какого-то прохожего, позади и вовсе никого не было. Вывернула из-за угла и прошуршала мимо начищенная чопорная «Волга».

«Все нормально, все чисто… – сказал себе Волк, припустив ускоренным шагом по тротуару, – улочка тихая, шум поднимать некому. Да и – если б кто увидел – что здесь такого? Ну, сверзился мужик с гаража, мало ли…»

Он прошагал уже порядочно, успел немного угомонить прыгающий стук сердца, даже замедлил шаг, придав себе вид беспечно прогуливающегося человека, как вдруг почувствовал – что-то неладно у него за спиной.

И обернулся.

И обомлел. За ним, настороженно оглядываясь по сторонам, трусил один из тех парней в форменной куртке «Витязь». Они встретились глазами, и парень, будто почувствовав хлестнувший Волка испуг, немедленно ускорился.