Щурясь от яркого солнца, я приложила руку к глазам.

— Эй, — потрепала я свою серую лошадку по холке, — а мы с тобой молодцы! Почти на месте.

До перевала я и впрямь, как и уверял Нолан, добралась довольно быстро. Даже учитывая тот факт, что я вела лошадку очень аккуратно: легкой рысью или и вовсе шагом. Я все время говорила с ней, увещевала, чтобы она довезла меня в целости и сохранности, и то и дело с опаской оглядывалась по сторонам.

И теперь горная цепь, в начале пути казавшаяся такой далекой и недостижимой, внезапно выросла, окрепла. Неприступные пики, окружившие равнины Федеративных земель, выглядели величественно, словно каменные защитники,

Подобравшись к подножию горных хребтов почти вплотную, я спешилась.

— Хорошо еще, что дорога есть, — пробубнила я, запрокинув голову назад и вглядываясь в горные выси. — Иначе, на этом мой поход был бы завершен.

Постояв еще пару-тройку минут я, закинув мешок с вещами за спину, отправилась дальше пешком через перевал.

Цок-цок… раздалось у меня за спиной.

Остановившись, я обернулась. Лошадь, недоуменно мотнув головой, тоже замерла позади меня.

— Ты чего? Иди домой, — махнула я рукой. — Иди!

Лошадка фыркнула, снова упрямо покрутила головой, отчего ее темная косматая грива заколыхалась из стороны в сторону.

Мой рот сам собой невольно растянулся в улыбке от умиления. Было бы здорово взять ее с собой. Все же живое существо будет рядом. Но украсть у господина Роджи его лошадь я позволить себе не могла. И раз дальше я была вынуждена идти пешком, то задерживаться больше нельзя.

«Неизвестно столько еще нужно пройти, прежде чем я попаду в порт, — быстрым шагом двинулась я вверх по склону. — Страшно ночевать под открытым небом. Да и любая задержка может стоить мне жизни! Если Ридд догадается, что я покинула Онтас, за мной тут же отправят погоню…»

Цок-цок-цок-цок!

Моя спутница-поневоле тоже набрала темп и поспешила за мной.

— Да уходи ты! — принялась я махать руками, словно ветряная мельница. — Спасибо, что довезла, но пора тебе возвращаться! — твердила я лошади, топоча ногами.

Круглые темные лошадиные глаза, обрамленные длинными ресницами, смотрели на меня с непониманием и упреком.

— Прошу тебя, — взмолилась я, маленькими шажками пятясь назад, — иди домой. Тебе нужно вернуться до темноты!

Договорив, я резко развернулась и, спотыкаясь, припустила по каменистой дороге перевала. Тонкая подошва легких тапочек совсем не защищала ступни от острых камней. Поэтому пришлось чуть сбавить темп, стараясь выбирать участки поровнее.

Лошадь за мной, как ни странно, больше не пошла. Она еще немного постояла, пофыркала, порыла копытом землю и двинулась в обратном направлении.

— Только бы она и впрямь добралась до Залесья сама, — глядела я серой лошадке вслед, упорно сражаясь с непривычно короткими волосами, то и дело разлетающимися от порывов ветра.

* * *

Вскоре горный массив вновь сменился на травянистые равнины. И пусть горная дорога была не так высока, но здесь у подножья было гораздо теплее. Да и ветер не такой порывистый.

Я сняла камзол Юджина и повязала его на поясе, чтобы не было так жарко. Покопалась в мешке, ища флягу с водой.

— Эй, дружок! — окликнул кто-то меня.

Солнце клонилось к закату и теперь светило ровно мне в лицо. Я прищурилась. Навстречу мне, в горку бежал худосочный дедок в странноватой бордовой шапке, похожей на рождественский носок.

Я резко остановилась, намереваясь, если придется, припустить в сторону близлежащей рощицы во все тяжкие.

— Боги! Как же мне повезло! — подбежав ко мне, сложился старик пополам, упираясь руками с корявыми пальцами в бока. — Ох… Уж думал, никого и на милю не встречу.

— Что-то случилось? — подуспокоилась я, но все же на всякий случай, скрывая очертания женской груди, спешно натянула на плечи камзол.

— Случилось! — запыхтел дедок, все еще пытаясь восстановить дыхание. — Колесо у телеги… того…

Я приподняла брови.

— Идем, идем, — зачастил старик, зазывно маша рукой. — Поможешь.

В километре от подножия гор обнаружилась повалившаяся на бок телега. Худая лошаденка, запряженная в нее, лениво помахивала хвостом и силилась урвать с обочины сочные пучки травы.

— Приподнимешь телегу, а я колесо накину, — принялся командовать дед, подскочив к своему средству передвижения. — Давай! Взя-ли! — и он, раскорячив ноги, вцепился в колесо, и приподнял один его край над землей.

Я же не двигалась с места. Честно говоря, у меня чуть челюсть не отвалилась: «Я? Я?! Приподниму телегу? Похоже, у старика проблемы со зрением».

— Простите, — виновато промямлила я, цепляясь за лямку вещевого мешка. — Но я вряд ли смогу вам помочь.

— Ну-у! — возмущенно протянул незнакомец, сердито наморщив лоб. — Сможешь, сможешь! Ты парень крепкий.

Я усмехнулась и помотала головой. Знал бы дед, что и парень-то я ряженый. И как бы мне не хотелось, но телегу мне, хрупкой девушке, точно не осилить.

Видя мою непоколебимость, глазки старика заслезились. Он отпустил край колеса и оно, шлепнувшись о землю, подняло облачко желтоватой пыли.

— Во имя богини, не бросай меня здесь! — сложил он морщинистые руки на груди. — Помоги старому человеку! Я тут полдня на жаре, а если я простою здесь еще и ночь, все овощи, — он махнул в сторону телеги, — стухнут. Мне попросту будет нечем торговать! И тогда моя семья с голоду помрет.

Я сморщилась. Мне с детства постоянно твердили, что девочкам поднимать тяжести нельзя: для здоровья чревато. Но глаза старика светились такой надеждой, что я, сама того не желая, кивнула.

— Отлично! — воспрял духом дед. — Ну, давай!

И снова крикнув боевое: «Взя-ли!» — он вцепился в колесо. Я же подошла к телеге и попыталась приподнять край.

Спустя полчаса стараний, старик с сердитым видом снова бросил колесо на дорогу. Пыль взвилась столбом.

— Меняемся! — прокричал он мне в ухо.

Я с недовольным видом отшатнулась. А старик уже уперся в дно телеги руками и обгоревшим на солнце плечом и принялся кряхтеть.

Что поделать? Я приподняла колесо. Маневрируя, все же умудрилась вернуть его на положенное место.

— Хэп! — радостно крякнул дед, прихлопнув в ладоши. — А ты говорил, не выйдет. Тебя как звать-то, кстати?

— Аван, — коротко бросила я, вспомнив наставления Нолана и ни с того ни с сего сделав голос ниже.

— А я Морик, — подал мне руку старик. — Морик Сан. В порт направляешься? — я кивнула. — Ну тогда, залезай. Подброшу.

Я, улыбаясь, забралась в телегу. Морик же уселся за поводья.