Сама не своя, с выбившимися из-под капюшона волосами, Эльза бросилась обратно. Втроем они выкатили снегоход на ровное пространство, развернули и поехали к сторожке. Шлагбаум остался поднятым. Возле двери сторожки Эльза увидела красные пятна и такой же красный след большого ботинка. Притормозив, она заглянула в окно и отшатнулась.

— Что там? — спросили дети в один голос.

— Ничего, — пробормотала она, все еще видя внутренним зрением труп охранника с перерезанным горлом. — Ничего.

Снегоход полетел дальше. Свернув с дороги в лес, Эльза проехала метров десять, а потом спрыгнула и как могла замела след снятой курткой. Пар валил от нее, когда она прибежала обратно, одеваясь на ходу.

— Дяди злые? — спросила Иванна, глаза которой были темными и большими от страха.

— Да, — коротко ответила Эльза. — Но они нас не найдут.

— А папа? — крикнул Иван, перекрывая шум мотора. — Папа найдет нас?

— Обязательно. Держитесь крепче. Что бы ни случилось, вы держитесь, ладно?

Это прозвучало как заклинание.

Каждый, кто терял мобильник, знает, как сложно восстановить номера по памяти. Некоторые люди даже цифры своего собственного телефона не способны вспомнить, не говоря уже об остальных. И если бы мобильная связь внезапно вышла из строя по всей планете, то очень многие наши связи, кажущиеся нам такими привычными и прочными, были бы утрачены навсегда. Попробуй тогда отыщи того, кого ты всегда вызывал одним нажатием пальца!

Эльза оказалась именно в такой ситуации. Ее телефон, набравший воды, так и не заработал. А если бы такое чудо и случилось, то все равно у нее не осталось заветного провода, чтобы реанимировать батарею, впавшую в глубокую кому. Да и не подпустили бы ее к розетке. Доступ к электричеству, которое вырабатывалось генератором, имел только владелец этого самого генератора.

Алеша. Их спаситель. Ее личный мучитель. Тот самый затворник Алеша, о котором Эльза слышала краем уха от Верки, когда они только приехали в лесничество. Генератор принадлежал ему. Крыша над головой, предоставленная в распоряжение Корчаков, тоже была его. Как и безостановочно работавший самогонный аппарат, пропитавший весь дом запахами сивухи и спирта.

В данный момент Алеша храпел, гоняя густой, застоявшийся воздух по конуре, которую называл своей спальней. Он бы не проснулся, если бы Эльза встала и ушла. Но она не уходила. На то имелось две причины. Во-первых, ее дети, спавшие в соседней комнате на единственном топчане, были больны и побег с ними через зимний лес был исключен. Во-вторых, Эльзе этой ночью следовало находиться рядом с Алешей, если она хотела воспользоваться его мобильником, — а она хотела.

Ей все же удалось вспомнить номер Игната. Оказалось, что, несмотря ни на что, цифры намертво врезались в ее память, будто вытравленные или выжженные там. Она осторожно выбралась из-под засаленного ватного одеяла и перенесла ногу через Алешу. Сборная кровать при этом немилосердно заскрипела, но он продолжал храпеть. Эльза наклонилась и поводила рукой по полу с его стороны. Телефон нашелся сразу.

Завладев им, Эльза слезла с кровати, обмоталась плюшевым малиновым знаменем с кистями и выскользнула в комнату. Знамя заменяло ей полотенце. Здесь все было не как у нормальных людей. Рыба вместо любой другой еды. Бочка с трубой вместо обогревателя или печки. Невнятное бормотание вместо человеческой речи. Грязь и запустение. Полная безнадега.

Дети спали, шумно сопя заложенными носами. Эльза подумала, что для полной безопасности хорошо бы ей набросить куртку и выйти на улицу, но она представила себе, как мороз забирается ей под импровизированную юбку, и осталась. Заряда на Алешином телефоне было всего пять процентов. Это означало, что говорить нужно очень быстро, пока связь не оборвалась.

Дождавшись сонного бурчания в трубку (это было что-то среднее между «Да!» и «А?»), Эльза быстро и отчетливо заговорила:

— Не перебивай, Игнат. Это я, Эльза. Слушай и запоминай. Мы живы. Находимся в том самом лесничестве. У Алеши, он на озере живет. Приезжай скорей. Дети болеют. У нас нет ни связи, ни вещей, ничего.

Прижатое к мобильнику ухо определило, что он больше не транслирует ее голос. Все-таки сел, зараза. Но главное Эльза успела сказать. Кажется, связь оборвалась уже после упоминания Алеши. Этого достаточно. Игнат найдет. Очень скоро он будет здесь.

— Что ты там про меня болтала? — раздался голос Алеши из «спальни».

— Детей успокаивала, — пояснила Эльза, возвращаясь на место.

Чтобы он не увидел телефон, пришлось закутать его в сдернутую скатерть. Холод, поднимающийся от пола, просквозил Эльзу между голыми ногами.

— Где мои леггинсы? — спросила она.

— Не нужны они тебе, — сказал Алеша хрипло. — Иди сюда.

Когда он облапил ее и уложил, она перебросила телефон на его половину. Оставалось только надеяться, что он не станет заряжать батарею прямо сейчас и не обнаружит звонка на незнакомый номер. А до утра Игнат успеет обернуться. Видел бы он, что приходится терпеть его жене!

Алеша вошел в нее и, прежде чем приступить к делу, хлебнул из литровой банки, которая всегда стояла рядом с ним по ночам. Зажевал чищеной таранкой и задвигался.

Сколько будет продолжаться это безобразие? Боже, и как только она терпит этого грязного мужлана! Но иначе было нельзя. И к телефону Алешиному никак подобраться не удавалось. Пьяный-пьяный, а спит чутко, скотина такая. Сегодня впервые забылся и утратил бдительность. Привык. Неудивительно. Эльза и сама начала привыкать. Не первая ночь такая. Сколько же их было?

Эльза попыталась сосчитать дни, проведенные в лачуге Алеши, но не сумела. Знала только, что если бы не он, то и она, и ее дети были бы мертвы…

После того как она увидела в сторожке мертвеца, Эльза отчетливо поняла, что черный фургон приехал по их души. Бежать! Бежать!

Эльза сознательно увела снегоход как можно дальше от лесной дороги. Следовало выехать на трассу хотя бы в километре от указателя. Она держала план местности в голове и полагала, что легко найдет путь, однако через полчаса тряски по бездорожью пришлось признать, что курс был взят неправильный. Стремясь исправить ошибку, Эльза повернула влево, но это ничего не дало. Вокруг, куда ни повернись, расстилался черно-белый лес. На сколько еще хватит бензина? Не погубила ли Эльза детей, увезя их от одной беды прямиком в другую? Ведь они могут замерзнуть в лесу, если не доберутся до трассы или жилья!

Паникуя, Эльза принялась рыскать из стороны в сторону, чем только усугубила их положение. Сани вынесло на голый пригорок, с которого можно было осмотреть окрестности. Ничего, кроме сплошной однообразной чащи, они вокруг не увидели. Зато прямо перед ними простиралось озеро, на белоснежном покрывале которого угадывались редкие цепочки следов. У противоположного берега, то есть примерно в полукилометре, можно было рассмотреть темные пятнышки лунок. Уже потом Эльза заметила рядом домик, настолько выбеленный снегом, что он сливался с пейзажем. Ей показалось, что откуда-то сбоку струится дымок.