— Привет, — подхожу вплотную.

Сладко-терпкий запах дорогого мужского парфюма проникает в ноздри и щекочет слизистую. Да так сильно, что не выдерживаю и чихаю.

— Привет, любимая невеста, — издает смешок. — Будь здорова.

— Спасибо.

— Заболела?

— Нет, просто пыль в нос попала.

Марат властно опускает ладони мне на талию и рывком притягивает к себе. С ужасом понимаю, что он меня сейчас поцелует. Страх и отвращение обволакивают внутренности, парализуют меня.

— Ты что, не рада меня видеть? — спрашивает с усмешкой, обдавая запахом мятной жвачки.

— Очень рада, — выдавливаю.

Чувствую, как дрожу. Глаза вдруг застилает пелена. Стараюсь быстро ее сморгнуть. Марат, видимо, не дождавшись решительных действий от меня, сам припадает к моим губам.

Мне мокро и противно, но усилием воли я заставляю себя ответить на его поцелуй. Шевелю губами, пускаю в рот его язык. До чего же это отвратительно и мерзко. Меня в буквальном смысле тошнит. Просто от осознания того, что это не Витя. Каждый миллиметр моего тела кричит: «Беги, Даша!». Но я продолжаю стоять как вкопанная и отвечать на самый ужасный поцелуй в своей жизни. Пытаюсь представить, что меня целует Витя, но выходит фигово.

Наконец-то Марат останавливается. Быстро сглатываю подкатившую к горлу тошноту. В памяти еще свежа сцена, когда меня вырвало на корзину роз от жениха. Боюсь, как бы сейчас меня не стошнило на его идеальную белую рубашку от «Армани».

— Ты побледнела и вспотела, — снова ухмыляется. — Точно здорова?

— Да, все в порядке. Я просто сильно нервничаю.

— Из-за чего?

— Из-за свадьбы. Все время боюсь что-то забыть или упустить.

— Не переживай, моя мама контролирует ситуацию.

— Да, — ироничный смешок срывается с онемевших губ. — Спасибо ей.

Марат не утруждает себя тем, чтобы открыть мне дверь автомобиля. В салон «Мерседеса» представительского класса залезаю сама. Здесь тоже тошнотворный запах: от елочки, что болтается на зеркале, вперемешку с парфюмом Марата. Вдруг резко начинает болеть голова и пульсировать в висках.

— Можно я немного открою окно? — спрашиваю, когда Керимов трогается с места.

Он сам нажимает кнопку на руле, и стекло возле меня опускается наполовину. Поворачиваю голову в сторону Марата и еще раз внимательно его осматриваю. На правом запястье золотые часы, на пальцах золотые перстни. Лицо гладко вбырито и, кажется, смазано каким-то бальзамом. Обращаю внимание, что физически Марат не такой сильный, как Витя. Смолов несколько раз в неделю качается и бьет грушу. Марат явно нет.

Мне противен мой жених, выношу мысленно вердикт. Противно не только целоваться с ним, но и сидеть рядом в машине. Хочется прямо на ходу открыть дверь и выскочить на улицу. А потом бежать далеко-далеко и не оглядываться.

Я не знаю, как буду жить с ним всю жизнь, ложиться каждую ночь в одну постель. Это будет каторга. Даже в метре от него меня переполняет неприязнь, а что будет во время секса? Марату, кстати, еще предстоит узнать, что я не девственница.

Ну, тут мне не очень страшно. Отец объявил о том, что я выхожу замуж за Керимова, когда мне было 18 лет и 4 месяца. Вполне возможно, что за 4 месяца с момента совершеннолетия я успела с кем-нибудь повстречаться. Марат прямым текстом не задавал мне вопрос о сексуальном опыте, а сама я не рассказывала. Даже когда мы однажды ехали к нему в квартиру, чтобы заняться сексом, я не говорила, что девственница. Думала, он и так это понимает. К счастью, у меня тогда пошли месячные, и ничего не случилось.

— Расскажи что-нибудь, — просит, не отрываясь от дороги. — Как дела?

Классика. Как и на всех предыдущих свиданиях, нам не о чем разговаривать.

— Закончила учиться, готовлюсь к свадьбе. Ты все про меня знаешь. Лучше ты расскажи, как дела с заводами, что решили с аргентинцами.

— Мы их потеряли, — разочарованно произносит. — Все-таки не смогли договориться.

— Мы теперь банкроты?

— Нет. Недавно подписали контракты с парой азиатских стран.

— Это хорошо.

— Спасибо моему отцу, — произносит с гордостью. — А вот твой… — и кривится.

— Что мой?

— Это же была идея твоего отца — работать преимущественно с Европой. Типа близко поставлять товары, меньше будет трат на логистику. А в итоге вон как с Европой получилось. А в Азии нас, как бы, не особо ждут. Сейчас придется из шкуры вон лезть, чтобы выйти на азиатские рынки.

Какая досада. Надеюсь, Марат будет работать сутками и месяцами пропадать в Азии, и мне не придется спать с ним каждую ночь.

— Сейчас очень много работы, — продолжает. — Вырвался сегодня, чтобы тебя увидеть.

— В следующий раз встретимся на свадьбе? — спрашиваю с иронией.

— Боюсь, что да, — отвечает на полном серьезе. — Мне еще на следующей неделе надо будет в Индию слетать.

Надеюсь, там ты и останешься очень надолго.

В сумочке вибрирует телефон. Достаю его и вижу входящий вызов от Вити.

Внутри все опускается. Сбрасываю и выключаю телефон. Боже мой, ну конечно, сегодня утром не была поставлена окончательная точка. Наивно надеяться на это с моей стороны. Витя остыл, подумал и теперь будет мне звонить. Наверное, даже приедет. Только бы глупостей не наделал. А то ведь он может. Заявится к папе на серьёзный разговор и даже меня в известность не поставит. Это будет катастрофа.

Надо еще раз встретиться со Смоловым. Спокойно поговорить, без эмоций. Объяснить, что наши отношения должны быть прекращены, я выхожу замуж, он знал об этом с самого начала.

Сердце от боли разрывается. Отворачиваюсь к окну, чтобы Марат не заметил выступившие на глазах слезы. Я не знаю, как буду жить без Вити… Я просто не знаю… Без его смеха, без его голоса, без его жарких поцелуев и тёплых объятий. Больше не приду на его гонку и не поздравлю с победой. Больше не усну счастливая в его кровати.

Больше не скажу, что люблю…

Почему я не произнесла эти слова раньше? Почему не твердила об этом Вите каждый день? Думала, что он и так понимает. Он, конечно же, чувствовал, но и произнести эти слова не было бы лишним.

Марат привозит нас в один из самых роскошных ресторанов Москвы. На самом деле у меня совершенно нет аппетита, но заказываю какой-то салат, просто чтобы поддержать видимость свидания. Говорить нам особо не о чем. Так было на каждом свидании. У Марата по традиции бесконечно трезвонит телефон, какие-то звонки он сбрасывает, а на какие-то отвечает. Чтобы поговорить, встает из-за стола. Скрывает от меня? Впрочем, наплевать, даже если ему звонят бабы.

В машине я несколько раз опускала взгляд на ширинку Марата. Ничего оттуда не выпирает. Если бы я с Витей не виделась больше полугода, мы бы занимались сексом несколько суток подряд, не вылезая из постели. А у Марата даже не стоит.