Может, он импотент? Может, гей?

Ну стоял же у него член несколько раз до этого, терся об меня стояком, даже возил в свою квартиру, чтобы потрахаться. Так что нет, не импотент и не гей. Тогда в чем дело? Я, конечно же, рада, что Керимов не предпринимает попыток заняться со мной сексом, просто любопытно, по какой причине. Бережёт мою девственность до брачной ночи? Тогда его ждет разочарование.

Или перед свиданием со мной Марат навестил какую-то девушку. Это вероятнее всего, и мне абсолютно наплевать. Хотя еще несколько месяцев назад намеки Полины и других подруг о том, что Марат в Лондоне целибат не хранит, меня злили и раздражали. А сейчас — полное безразличие.

— Надо ехать в офис, — погрустневший Марат возвращается к столу. — Папа позвонил, сказал, индусы через пару часов хотят провести видеозвонок.

— Понятно. Ну это важно.

Марат расплачивается, и мы возвращаемся в машину. По дороге до моего дома говорим о свадьбе. Марат задаёт вопросы! Интересуется, где будет, сколько гостей, какое меню. Неужели правда интересно? Или спрашивает просто, чтобы не ехать в гробовой тишине?

Меня не покидает вопрос: зачем я Марату? Молодой, богатый, красивый. Прочему он захотел жениться? И почему именно на мне? Мы ведь виделись всего один раз, когда мне было четырнадцать, а ему шестнадцать. Потом Марат жил и учился в Лондоне, где взгляды еще свободнее, чем в России. Там вообще раньше тридцати никто семью не заводит.

— Очень рад был наконец-то тебя увидеть, — Марат глушит мотор у ворот и поворачивается ко мне корпусом.

— И я тебя.

Отстегиваю ремень, давая понять, что мне пора идти. Но Марат пока не разблокирует двери автомобиля.

— Куда у нас свадебное путешествие? На Мальдивы?

— Да.

— Очень надеюсь, что там мы будем только в распоряжении друг друга.

Марат проводит ладонью по моей щеке, а меня аж передергивает. Я сжимаюсь в комок, боюсь вдохнуть и пошевелиться. Перспектива быть с Маратом «в распоряжении друг друга» в течение двух недель кажется мне смерти подобной.

Вся жизнь с ним — это смерть.

Керимов не ограничивается поглаживанием моей щеки. Перемещает руку на затылок и притягивает к себе для поцелуя. Как только его губы касаются моих, тороплюсь сглотнуть ком тошноты, иначе действительно вырвет. Салат в ресторане был невкусным.

Марат целует настойчиво. Опускает ладонь мне на шею, затем ведет ниже. Его прикосновения вызывают отторжение, брезгливость. Я не хочу, чтобы Марат меня касался! Не хочу!

Он кладёт руку на грудь. Цепенею. Тело будто парализует. Ощущение — надо мной совершают акт насилия. Я не хочу, а меня трогают. Я не хочу, а меня целуют.

Керимов очень больно мнет грудь. Еще чуть-чуть — и я взвою. Она сильно набухла в последние дни, больше, чем обычно бывает перед месячными. Это сущая пытка, я не могу больше терпеть. Отстраняюсь. Глубоко вдыхаю, еле сдерживая слезы. Кажется, вот-вот они брызнут из глаз.

— Ладно, Даш, мне пора, — разблокирует двери.

— Ага, хорошо, — быстро киваю.

Взгляд непроизвольно опускается на его ширинку. Набухла. Все-таки член стоит.

— Пока. Звони, пиши, буду ждать, — бормочу и чуть ли не вываливаюсь из машины.

Под светом фар стараюсь идти спокойно и с ровной спиной, но как только переступаю порог дома, сразу же лечу в свою комнату, как будто за мной гонится стая гиен. Падаю на кровать и разражаюсь громкими рыданиями.

Мне хочется стереть с губ противные поцелуи Марата, хочется забыть, как он меня трогал в машине, но я все еще ощущаю и его вкус, и его прикосновения. Направляюсь в ванную и до крови из десен чищу зубы. Потом так же тщательно тру себя мочалкой.

Слезы не перестают течь, и когда я возвращаюсь в кровать. Достаю из сумочки телефон, включаю и вижу восемнадцать пропущенных вызовов от Вити. Сейчас ему придет сообщение, что абонент снова в сети, и он позвонит девятнадцатый раз.

Жду.

На телефон падает уведомление. Бросаю взгляд на экран. Это пуш от моего календаря менструального цикла:

«У вас задержка 10 дней! Самое время сделать тест на беременность и посетить врача».

Немигающим взглядом пялюсь на уведомление от календаря, пока экран не гаснет. Тут же хватаю смартфон в руки и быстро разблокирую, захожу в календарь. Действительно, задержка целых десять дней! А я как-то и не обратила внимания из-за всей этой суеты со свадьбой… У меня и раньше цикл был неровный, случались задержки на два-три-четыре дня.

Но десять…

Касаюсь груди. Она сразу отзывается болью. Набухла сильно. Даже Витя прошлой ночью заметил, что моя грудь стала больше. Но так ведь и должно быть перед месячными? Грудь всегда набухает и болит. Правда, в этот раз сильнее. И низ живота поднывает тоже, как перед месячными.

Мой лихорадочный мыслительный процесс прерывает входящий звонок от Вити. Сердце подпрыгивает к горлу и следом проваливается в пятки. Дрожащим пальцем принимаю вызов.

— Алло, — тихо говорю.

— Ты где?

На заднем фоне слышится небольшой шум, как будто Витя едет в машине.

— Я дома.

— Через двадцать минут буду у тебя. Выходи.

Сглатываю. Что он задумал?

— Уже поздно, я легла в кровать…

— Даша, я почти приехал! — рявкает.

— Эм… Ладно, хорошо. Я выхожу.

Отбиваю звонок и подскакиваю с постели. Быстро натягиваю джинсы, кофту с рукавом, потому что в темное время суток уже прохладно, запрыгиваю в кроссовки. Папа дома. В его крыле горит свет. На свой страх и риск крадусь из дома. Стараясь не попадать под фонари, выхожу за ворота и иду по дороге. Когда прохожу триста метров, из-за угла поворачивает машина. Она слепит фарами, но я знаю, что это Витя. Тормозит возле меня и опускает окно.

— Садись,— приказной тон.

Обхожу автомобиль и залезаю на переднее сиденье. Даже не успеваю захлопнуть дверь, как Смолов резко трогается с места. Выжимает педаль газа так, будто находится на гоночном заезде.

— Ты решил меня похитить? — спрашиваю со страхом. В крови уже бурлит адреналиновый коктейль. Что он задумал?

— Пока нет.

— Тогда куда мы едем?

Не отвечает.

Внимательно смотрю на его профиль. Строгий, жесткий, но все равно такой любимый. Как же мне хочется потянуться к Вите, обнять его, поцеловать. Вот только я даже шелохнуться боюсь, потому что Смолов гонит автомобиль, как не в себе.

Куда мы мчимся? И что, если на дороге встретятся гаишники? Витю же прав лишат!

— Ты можешь ехать помедленнее? — прошу. — Меня укачивает.