– Ой, вы, наверное, Агния? – радостно прощебетала она, подлетая ко мне, как бабочка, почуявшая особенно вкусный нектар.

Ее лицо выражало открытость и доброжелательность, но внимательные цепкие глаза оценивающе разглядывали меня. Да, наверное, я выглядела далеко не лучшим образом: тяжелый рабочий день и визиты по делам отдела сегодня изрядно меня потрепали, но под взглядом незнакомки я невольно расправила плечи, с вызовом взглянув ей в лицо. При ближайшем рассмотрении она оказалась гораздо старше, чем я решила вначале, – ей никак не могло быть меньше сорока. Первоначальное мое впечатление было вызвано ее необычным нарядом и ультракороткой стрижкой на темно-рыжих волосах, однако сеточка морщин вокруг глаз и несвежий цвет лица никого не могли обмануть.

– Да, а вы?.. – вопросительно вздернула я брови, возвращая незнакомке не менее критичный взгляд, чем тот, которым она одарила меня.

– О, мы незнакомы! – все так же радостно изрекла дама и без того очевидную истину. И, вытянув вперед полную округлую руку, представилась: – Анастасия.

Видимо, выражение моего лица сказало ей, что для меня это ничего не значит, так как она тут же добавила:

– Я – дизайнер интерьеров. Разве Олег Валентинович вас не предупредил?

Анастасия выглядела слегка сконфуженной, и я не стала говорить ей, что Олег не соизволил даже посвятить меня в планы покупки этого дома, не говоря уж о таких мелочах, как наем дизайнера!

– Честно говоря, я просто забыла – замоталась, – сказала я вместо того, что собиралась вымолвить. – Поэтому не ожидала здесь никого застать.

– Это займет не очень много времени, – поспешила заверить меня дизайнерша, вновь обретая явно присущую ей всегда самоуверенность. – Думаю, недели через три все здесь преобразится до неузнаваемости!

Я не была уверена, что приветствую подобное «преображение»: интерьер меня вполне устроил и в тот день, когда Шилов привез меня сюда. И с чего это ему вдруг вздумалось все поменять? Не иначе, как кто-то в его клинике обмолвился, что каждый уважающий себя главврач должен непременно нанять специалиста, чтобы отделать свое новое жилище! Иногда меня пугала скорость, с которой в последнее время менялась наша жизнь: только что я и Олег были обычными мало оплачиваемыми врачами-специалистами, и вот мы – уже вполне состоятельное семейство, имеющее финансовые возможности для того, чтобы кто-то другой взял на себя заботу о нашем комфорте! Признаюсь откровенно, я люблю сама заниматься обустройством дома. То, во что превратилась квартира Олега, – целиком и полностью моя заслуга. Я провела долгие часы в магазинах стройматериалов и в отделах товаров для дома в поисках вещей, способных сделать жилище уютным. До того, как я вышла замуж за Шилова, в его «двушке» имелся только диван, бездарно поставленный так, что он загораживал свет из окна, еще – кровать и плазменная панель: комфорт в узком понимании любого современного мужчины. Переварив информацию о том, что теперь я стала хозяйкой отдельной, можно сказать, усадьбы, и даже почти свыкнувшись с этой крамольной мыслью, я уже предвкушала, как займусь небольшими улучшениями – и вдруг, как обухом по голове, из ниоткуда возникает эта Анастасия и рушит мои планы!

– А давайте я покажу вам все на своем ноутбуке? – похоже, заметив мое недовольство и не понимая, чем оно вызвано, предложила дизайнер. – Я сначала сделала компьютерную модель всего интерьера, а потом, когда Олег Валентинович все одобрил, пригласила бригаду мастеров.

Ну конечно, Олег Валентинович одобрил! Мнение какой-то там Агнии Кирилловны, разумеется, можно и не учитывать! Правда, должна признать, что компьютерная демонстрация меня впечатлила: сама бы я ни за что не смогла продумать все эти мелочи и учесть все особенности планировки дома. Видимо, все-таки не зря дизайнеры получают свои деньги – они того стоят.

Постепенно я начинала оттаивать, и мы с Анастасией принялись увлеченно обсуждать текстиль для окон в гостиной и спальне, как вдруг зазвонил мой мобильник, и сынуля возвестил, что ждет меня в условленном месте. Господи, а я и не предполагала, что уже так поздно!

– Ну а я, – сказала при прощании Анастасия, – пожалуй, еще поработаю: боюсь потерять вдохновение!

* * *

Антон Зуев явно чувствовал себя не в своей тарелке, но Артем как раз этого и добивался: он терпеть не мог зажравшихся людей, считавших, что весь мир лежит у их ног. С одной стороны, он понимал, что такое отношение, вполне возможно, порождено его собственной финансовой «несостоятельностью»: Зуев за месяц зарабатывал столько денег, за которые майору приходилось работать несколько лет подряд. С другой – Артем вовсе не ощущал себя неполноценным лишь потому, что его зарплата не соответствовала заработкам пластического хирурга, но ему отнюдь не нравилось, когда этот самый хирург позволял себе смотреть на него свысока только по этой причине. А потому он уж предоставил Зуеву возможность понервничать вволю, прежде чем соблаговолил войти в свой собственный кабинет, где Трофименко оставил вышеозначенного «кадра». Хирург встретил Артема возмущенным вопросом:

– За что, собственно, меня арестовали, а?! Что я такого сделал, что меня прогнали, как провинившегося солдата, сквозь строй, прямо в клинике, где я проработал больше десяти лет?

– Ну, начнем с того, что вас никто не арестовывал, – ответил майор, демонстрируя спокойствие удава, только что проглотившего целого козленка, а потому настроенного исключительно благодушно. – Вас даже, строго говоря, не задержали, а всего лишь сопроводили на беседу.

– Значит, я могу прямо сейчас уйти? – раздраженно спросил Зуев.

– Конечно! Но я не советую вам этого делать, – добавил Карпухин, заметив, что доктор привстал со стула. – Лучше нам с вами поговорить здесь и сейчас, нежели впоследствии прибегать к более утомительной процедуре. И уж тогда, не сомневайтесь, я использую весь срок удержания вас под стражей, что составляет как минимум сорок восемь часов.

К счастью, Зуев понял его правильно и опустил пятую точку обратно на сиденье.

– О чем же вы хотели со мной побеседовать? – хмуро спросил он.

– О ваших отношениях с Региной Симаковой, разумеется.

– О… чем?!

– Ой, Антон, давайте вести себя как взрослые люди: наверное, раз уж я заговорил об этом, то имею представление о сути дела, как вы думаете?

Глаза Зуева под стеклами дорогих очков воровато забегали. Вернее, Артему хотелось бы так думать – что они именно забегали. На самом же деле врач просто отвел взгляд и уставился в одну точку на стене.

– Между мной и Региной ничего не было, – глухо произнес он, упрямо не глядя Артему в глаза.

– Сколько лет ей было, когда у вас все закрутилось? Меньше, чем это допускается по закону? – словно не услышав слов хирурга, спросил майор.

– Под статью меня пытаетесь подвести?!

– Да бросьте, док: я не вчера родился и отлично понимаю, что такие девицы, как Регина, вовсе не нуждаются в… гм… растлителях – они сами растлят кого угодно, проглотят и не поморщатся! Если вы поговорите со мной откровенно и я пойму, что вы непричастны к ее смерти, ваши грязные маленькие секреты умрут вместе со мной. В противном же случае я позабочусь о том, чтобы все сотрудники и коллеги на вашем нынешнем месте работы узнали об этих шашнях с малолеткой! Кроме того, я не премину сообщить об этом папаше Регины, а он-то уж придумает, как разобраться с тем, кто не только сделал его дочурку взрослой, но еще и, возможно, приложил руку к ее безвременной кончине! Так что лучше послушайтесь меня и будьте откровенны: девушка мертва, и никто не узнает о том, что вы мне расскажете – я расследую ее смерть, а не то, как и с кем она начала свою сексуальную жизнь.