– А вы не любите, когда вами пренебрегают, так? – подхватил майор.

– И сейчас вы снова скажете, что за это я и убил Регину! – воскликнул Зуев.

– Так помогите же себе сами и поведайте мне: с кем вы все-таки были в ресторане в день гибели Регины Симаковой? Вашей спутнице придется подтвердить, что вы провели время убийства вместе, и обеспечить вам алиби.

– Ну, если иначе нельзя… Хорошо. Я был в ресторане с Тамарой! С Тамарой Симаковой.

* * *

– Ну вот он, твой ПСМ, – сказал Дэн, аккуратно припарковав машину.

Когда мой бывший супруг завел разговор о том, чтобы подарить сынуле автомобиль, я была категорически против: перед моими глазами сразу замелькали картины страшных аварий, увиденных по телевизору. К счастью, опасения мои доказали их полную несостоятельность: Дэн оказался одним из самых осторожных водителей, с какими мне только доводилось ездить, – и это несмотря на то, что он провел за рулем меньше года. А ведь ребята его возраста обычно сгорают от желания продемонстрировать кому-либо свою удаль, не думая о последствиях!

Сын был прав: белый фургон с большим красным крестом стоял неподалеку от входа в вокзал.

– Отличная приманка для наркош! – поморщился Дэн, вылезая из машины. – Интересно, не грабили ли их?

– Не думаю, что у них есть наркотики, – отозвалась я, тоже выходя на воздух. – Должны же они понимать, как опасно разъезжать ночами по городу в машине, набитой медикаментами?

– Ну, можно и аппаратуру спереть! – возразил Дэн. – Там ее наверняка на пол-лимона наберется, а клиентура у них, сама понимаешь… Ладно, мамаша, иди туда, а я подежурю поблизости и подстрахую тебя.

Возле машины особой активности я не заметила, но, как раз когда я к ней приблизилась, оттуда вылез косматый, дурно пахнувший мужчина, зажавший в грязном кулаке пластиковый пакет. Он наградил меня подозрительно-любопытным взглядом и быстро ретировался в сторону вокзала. Наверное, он подумал: что именно эта модно одетая тетка, явно при деньгах, делает в таком месте? Заглянув в фургон, я едва не столкнулась лбами с немолодой женщиной, едва ли выглядевшей более ухоженной, чем только что покинувший ПСМ бомжик. Однако одежда на ней была чистой, а поверх нее – белый халат, поэтому я решила, что она, очевидно, работница станции.

– Дама, вы ничего не перепутали? – сдвинув брови, не слишком-то дружелюбным тоном поинтересовалась она.

– Не думаю, – покачала я головой, представилась и озвучила цель своего «визита».

– Вам нужен я? – прозвучал удивленный голос из полутемной глубины фургона. Молодой человек лет двадцати пяти, с взъерошенной шевелюрой темно-каштановых, давно не мытых волос, вышел на свет. Он был очень высоким и худым, как шпала, халат, безразмерный белый, висел на нем, как на вешалке. Потертые джинсы завершали картину. Единственное, что на парне было качественного из одежды, – ремень из натуральной кожи с красивой блестящей пряжкой в форме головы какого-то зверя. Этот пояс смотрелся чужеродно на человеке вроде Ильи: он заметно диссонировал с остальным его гардеробом.

– Интересно, что именно от тебя понадобилось Отделу медицинских расследований? – вновь нахмурилась женщина, и я подумала, что, видимо, это обычное выражение ее лица: наверное, она не слишком счастлива, раз не умеет элементарно расслаблять мышца лица. И правда, разве можно чувствовать себя счастливым, каждый божий день сталкиваясь с людской нищетой и обездоленностью?

– Понятия не имею, – отозвался парень и устремил на меня вопросительный взгляд темных глаз. Я объяснила ему причину своего визита и в заключение сказала:

– По всему выходит, что это именно вы – человек, осуществивший забор крови у Марата Яикбаева. Это так?

– Знаете, – пробормотал он, – я ведь имен-то их не помню! Может, и я с ним работал, а может, и нет. У вас есть его фотография?

– Да, – обрадовалась я и, вытащив из кармана небольшой снимок для паспорта из личного дела Аикбаева, с трудом добытого мною в магазине «Мандарин», протянула его молодому мужчине. Он повертел фото в руках, пожевывая нижнюю губу.

– Видите ли, – наконец сказал Илья, – этот ваш Марат похож на сотни таких же, проходящих через мои руки каждый день.

– Прям уж сотни! – неожиданно вмешалась коллега Прокофьева. – Ты же сам жаловался, что доноров мало – никто за три копейки не хочет с собственной кровушкой расставаться!

– Ну, не сотни, тут я и впрямь погорячился, Анюта, – согласился Илья, возвращая мне фото, – но с десяток человек каждый день, наверное, наберется. Вот если бы ваш парень проблемным каким-нибудь оказался, тогда я точно запомнил бы его, а так…

– Но он ведь побывал у вас, по меньшей мере, трижды!

– Разве я спорю? Может, и трижды, может, и десять раз – не помню я его лица, хоть убейте! Но, если его принимал я, можете быть уверены: у него не было гепатита С!

– К сожалению, этот факт сомнению не подлежит.

– Ну, тогда не знаю…

Мы немного помолчали.

– Тяжелая у вас работа, – сказала я, чтобы хоть как-то поддержать разговор, ибо чувствовала, что так и не выполнила свою миссию.

– Работа как работа! – фыркнула Анна. – Бомжи – такие же люди, как и все остальные. Кроме того, к нам сюда не только они приходят, но и пенсионеры иногда заглядывают, и другие люди, у которых нет денег на официальную медицину.

– А чем вы, собственно, можете им помочь? – спросила я. – Людям требуется нечто большее, нежели то, что может предоставить им передвижная станция!

– Мы можем не так уж и мало, – бросилась на выручку своему рабочему месту Анна. – Во-первых, экспресс-обследование – сами знаете, сколько стоит рентген или УЗИ! Томографа у нас, к сожалению, пока нет, а он очень нужен: к нам приходит куча народу с травмами! Может, вы могли бы как-то нам посодействовать – через вашу организацию?

– Попробую, – ответила я, – хотя обещать ничего не могу.

– Вот все так – ничего не обещают! – криво усмехнулась Анна. – А то и обещают, да ничего не делают… И так у нас проблем полон рот: бомжи приходят, мы вроде их доверие как-то завоюем, приручим их, а они получат свои пакеты с бесплатными лекарствами и едой и исчезают с концами!

– В чем же вы видите свою миссию, Анна? – спросила я. – В получении от них изъявлений благодарности?

– Да что вы – от них этого не дождешься! – отмахнулась женщина. – Я думаю, что мы пытаемся сделать улицы более безопасными с точки зрения санитарно-эпидемиологической обстановки в городе. Все равно бездомные никуда не денутся – наоборот, с каждым годом их полку только прибывает. Значит, если нельзя убрать бомжей с улиц, необходимо хотя бы ликвидировать распространение различных инфекций, не позволить им завладеть огромным мегаполисом. Бомжи, как и мы, ездят в общественном транспорте, хватаются за поручни, блюют в переходах, а это значит – они потенциально опасны! Поэтому для нас важно, чтобы они стали нашими постоянными клиентами, а они, по большей части, уходят и больше не возвращаются!