Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ай, шайтановы происки! Что ж ты Иблис проклятущий сотворил! — громко ругался хозяин гостевых комнат. Он бестолково бегал и путался под ногами у тех, кто пытался хоть как-то ему помочь. — Да чтоб обрушилось возмездие Всевышнего на голову подлого сына блудливой ослицы и пустынного шакала, виновника моей беды! Да покарает он паршивую змею по всей строгости и справедливости! Да не оскудеет рука Его в гневе…
Вопреки стараниям, огонь не унимался. Лёгкий ветер и абсолютная сушь оставляли мало шансов на победу правых сил. Перепуганные верблюды, лошади и ишаки подняли нестерпимый вой. Они в панике носились по двору, искали выход и никак не могли его найти — высокие стены превратили караван-сарай в ловушку.
— Ворота! Кто-нибудь, откройте ворота! — раздался крик, сразу за которым десяток мужчин бросились выполнять приказ.
Через минуту крыша сарая с оглушительным треском рухнула, люди вокруг меня забегали с новой силой. Я осталась сидеть, всё равно ничем не могу помочь в таком состоянии. Эзра попал в самую точку — что-что, а Бади-Зелаль я никогда не забуду!
— Лена! — Внезапно меня подняли на ноги и крепко сжали в объятиях. — Жива! Ты выбралась! Как же я перепугался, когда не увидел тебя среди спасшихся!
А вот и он.
— Эзра, — я с трудом улыбнулась. Как же хотелось пить. И умыться. Глаза до сих пор жгло, но напряжение начало потихоньку отпускать.
Друг выпустил меня, пока я совсем не задохнулась, и усадил обратно. Весь всклоченный, волосы растрёпаны, на лице и руках сажа, глаза сверкают лихорадочным блеском. А как, интересно, выгляжу я? Подозреваю, что самым настоящим пугалом в одежде на выброс.
— Побудьте здесь, я скоро вернусь, — сказал Искандер и исчез, прежде чем мы успели хоть как-то отреагировать.
Подняв брошенный кофейник, Эзра оценивающе заглянул внутрь, удовлетворённо хмыкнул, затем слил остатки напитка в кружку и протянул мне.
— Ты не знаешь, что случилось? — спросила у него, делая глоток. Горький кофе чуть-чуть взбодрил.
— Пожар. — Напарник сел напротив меня, скрестив ноги, и шумно выдохнул. — Гостиница вспыхнула в одно мгновение — бац! — и уже горит снизу доверху. Вся горит. Её подожгли, ясно дело. Представляешь, здесь столько народу, а никто ничего не видел.
— Совсем ничего?
— У семи погонщиков верблюд без присмотра. Как рассветёт, будут разбираться, но вряд ли найдут виновного. Обвинят гулей, и дело закрыто.
— Почему именно гулей?
— Были прецеденты, — Эзра ответил с неохотой. — Давно, правда.
— Сейчас это были не гули.
— Конечно, нет, но ты попробуй объяснить это жителям пустыни!
— Думаю, я знаю, кто виноват.
Смутные подозрения становились всё яснее с каждой минутой. Гостевой дом подожгли по одной причине — там была я. Лимийцы видели, как мы с Искандером зашли в здание, возможно, даже следили за нами, ведь не просто так дверь комнаты оказалась подпёрта снаружи?
Эзра подался вперёд:
— Ну-ка, ну-ка.
Выслушав мои догадки, он длинно выругался, припомнив имена всех своих недругов, начиная от Иблиса и заканчивая обоими ар-Ханами и коллегой-сыщиком аз-Масибом. Сейчас лимийцев не видно, но они до сих пор где-то рядом.
— Тебе повезло, иноземная дочь Валерия, что в Мирхаане у тебя нет родственников. Лимийские псы имеют скверную привычку достигать своих целей через третьих лиц. Заложники и шантаж их любимая тема.
Волнение вокруг нас усилилось — наконец-то открыли ворота. Бросив тушить пожар, караванщики принялись выводить верблюдов и лошадей за стены Бади-Зелаля. Борьба с огнём проиграна, ещё два-три часа и на месте «жемчужины пустыни» останутся только угли.
Искандер вернулся минут через пять. За собой он вёл трёх нагружённых сумками верблюдов.
— Пожалуйста, скажи, что ты купил их, — без особой надежды попросил Эзра.
— Они принадлежали нашему приятелю Гафуру, а раз мы заплатили за путь до Эль-Ифрана, мой поступок нельзя назвать кражей в полном смысле этого слова.
— Ты заплатил только треть от суммы.
Ар-Хан порадовал нас снисходительной улыбкой, заметив, что если совестливого сыщика такой расклад не устраивает, он может сам найти караванщика и доплатить разницу. Или остаться здесь.
Прекрасно понимая, что не найдёт, не доплатит и не останется, Эзра скрипнул зубами:
— Я знал, всегда знал, что ты никогда не исправишься. Угон верблюдов, конечно, не кража бесценных реликвий из древних святилищ, но всё равно преступление. Ар-р, у меня руки чешутся от желания арестовать тебя!
— А потом и самого себя за пособничество, пушистик. Теперь, когда мы закончили с прелюдией, лезь на верблюда. К закату нужно быть в Эль-Ифране.
Эзра с неприязнью посмотрел на предложенную скотинку.
— Не-не-не, я лучше пешком.
— До самого Эль-Ифрана?
— Я очень выносливый.
— Садись.
— За какие грехи…
— За многие. Садись!
— Ой-вей…
Я разделяла чувства напарника, но совсем по другой причине. Поездка на верблюде без каких-либо навыков верховой езды то ещё испытание, да выбора нет. Мы должны спешить. Если не опередим лимийцев, будет хуже.
— Вперёд, вперёд, — суетливо подтолкнул ар-Хан. — Третье правило вора: никогда не стой на месте.
— Верно, бегать тебе приходилось частенько, — проворчал Эзра и повернулся ко мне: — Эй, ты уже в порядке? Не упадёшь?
— Не уверена, но попробую удержаться.
Верблюд, на котором мне предстояло пересечь без малого восемьдесят километров пустыни, был огромен. Стройный, длинноногий и высокий представитель дромедаров, одногорбых верблюдов, ошарашенно вращал глазами и заметно нервничал. Похоже, он рад знакомству со мной почти так же сильно, как я с ним. Ничего, потерпим оба. Наше вынужденное сотрудничество не будет слишком долгим.
Ноги до сих пор плохо меня слушались, поэтому взобраться на «палубу корабля пустыни» смогла только с посторонней помощью. Удобно устроилась в накрытом шкурами седле и крепко вцепилась за выступ спереди. Искандер без лишних слов сел позади меня. Первое время мы будем ехать вместе, пока я окончательно не приду в себя. Десять минут или пять часов — сколько понадобится. Не стала возражать даже из соображений душевного спокойствия или попыток показать гордость. Факт остаётся фактом: я хорошенько наглоталась дыма и чувствовала себя скверно.
Окриком подняв верблюда на ноги, ар-Хан взял поводья третьего дромедара и направился к воротам. Эзра двинулся следом.
Мы были далеко не единственными, кто таким позорным образом сбегал из Бади-Зелаля. Огонь перекинулся на чайхану и загоны для животных — караван-сарай обречён окончательно и бесповоротно.